Одевшись, я вышел на улицу и остановился у входа. Вскоре появились Жанна и Дианка. Она жила прямо напротив школы, и мы сперва проводили ее. А затем уж направились к своему дому.
– Ну? – выжидающе посмотрел я на Жанну.
– Что ну? – похоже, не поняла она.
– Рассказывай, – потребовал я.
– Интересно, о чем? – пожала плечами она.
– А разве не о чем? – ответил вопросом на вопрос я. – На фига тогда ты посылала записку?
– Потому что мне не хотелось идти одной.
– Только поэтому? – не верилось мне.
– Только, – кивнула она и умолкла.
Я понял: она по-прежнему не собирается ничего мне рассказывать. Меня опять захлестнула обида.
– Не хочешь, не надо.
Жанна молчала. Так в гробовой тишине мы дошли до дома и поднялись на свой десятый этаж.
– Ну, пока? – холодно спросил я.
– Пока, – столь же холодно отозвалась Жанна, и мы разошлись по своим квартирам. Час спустя она позвонила мне:
– Федор, маме стало хуже.
– Откуда ты знаешь?
– Мне тетя Оля с работы сейчас звонила. Она поехала навещать маму, а ее даже к ней не пустили. Сказали: «Температура высокая».
– И чего теперь делать? – в полной растерянности спросил я.
– Ну, врачи, вообще-то, сказали, что маме сейчас колют антибиотики. В общем, должно обойтись. Но все равно ведь. – И, выдержав короткую паузу, она быстро проговорила: – Федя, зайди ко мне, а? Сказать кое-что надо.
– Говори, – откликнулся я.
– Не по телефону, – твердо возразила Жанна.
– Тогда я сейчас.
Вконец озадаченный, я пулей выскочил из квартиры. Жанна ждала меня возле приоткрытой двери, а Пирс вовсе сидел на лестнице. Увидев меня, он, взвившись ракетой в воздух, спланировал прямо мне на руки.
– Заходи, заходи, – поторопила Жанна.
– Ну, чего у тебя там еще? – плюхнулся я в кресло вместе с Пирсом. Жанна нехотя произнесла:
– Понимаешь, это очень сложно объяснить.
– А ты попробуй, – ободрил я. – Конечно, до гиганта мысли мне далеко. Но, с другой стороны, я и не Волобуев. Попытаюсь понять.
– Ладно, – будто решилась наконец Жанна. – Тетю Оля вчера видел? подтвердил я. – И что с – сердито бросила Жанна.
– Даже слышал, – того?
– Не ехидничай, на. – В общем, она…
– Кто она? – запутался я.
– Естественно-, тетя Оля. Вчера, когда ты ушел, она завела со мной долгий разговор. Оказывается, у моей мамы и так на работе были какие-то неприятности. Просто она от меня скрывала. Ну, а в последние дни сам знаешь. У нас просто какой-то кошмар творится. Так вот, тетя Оля считает, что нас с матерью наверняка сглазили.
– Бред собачий! – воскликнул я. При слове «собачий» Пирс, подняв одно ухо, с интересом посмотрел на меня.
– Извини, старина, бред не собачий, а кошачий, – поторопился исправить бестактность я.
– А вот тетя Оля совершенно серьезно считает, что это не бред, – тем временем продолжала Жанна. – Она в такие вещи верит. Особенно после того, как сама испытала… Ей…
– Ей чего, тоже аппендицит вырезали? – перебил я.
– Хуже, – покачала головой Жанна. – У нее сперва полностью залили квартиру, потом в доме был пожар. Пришлось ей переезжать на новую квартиру сюда. А во время переезда она сломала ногу. Пока у нее нога срасталась, еще куча всяких неприятностей произошла. В общем, как только сняли гипс, тетя Оля отправилась к бабке, сняла сглаз, и теперь у нее все в порядке.
– Рад за твою тетю Олю, – не знал, как реагировать на такое я. – Ну, и что дальше?
– В общем, она сперва уговаривала мою маму сходить к этой бабке. Но мать наотрез отказалась. Мол, она в такое не верит. После этого у нее как раз и начался приступ аппендицита. Ну, тетя Оля отвезла маму в больницу, а вечером принялась меня обрабатывать.
– Так ты из-за этого сегодня была такой мрачной! – наконец догадался я.
– Я не мрачной была, а думала, – принялась объяснять мне Жанна. – Понимаешь, с одной стороны, вроде бы полная чушь. А с другой – вдруг поможет? Вон тете Оле же помогло.
– Наукой не доказано, – возразил я. – Вдруг у нее и без бабки бы все наладилось?
– Не знаю, – продолжила Жанна. – Сама тетя Оля считает, что не наладилось бы.
– Почему бы ей в таком случае не отправиться к своей бабке и снять с вас сглаз? – спросил я.
– Тетя Оля говорит, так нельзя. Должны идти лично те, кого сглазили. Иначе не поможет. Она мне даже денег на эту бабку дала. Но вчера-то я идти наотрез отказалась. А вот когда узнала, что у мамы поднялась температура… Слушай, Федор, а может, и впрямь попробовать? Хуже-то не будет.
– Надеюсь, – ответил я. – Если хочешь, попробуй.
– А ты со мной сходишь? – спросила она.
– Я-я–я? – признаюсь, перспектива похода к какой-то бабке совершенно не вдохновляла меня.
– Мне одной как-то, знаешь… – Жанна не договорила, но я понял, что ей страшновато.
– Может, ты лучше Дианку с собой возьмешь? – предложил я.
– Нет, – решительно мотнула стриженной под мальчика головой Жанна.
– Почему? – не понял я.
– По кочану! – огрызнулась Жанна. Затем, взяв себя в руки, гораздо мягче добавила: – Трудно ей все объяснить.
Это польстило мне. Выходит, я пользуюсь особым доверием Жанны. Ну как тут было не согласиться.
– Когда идем? – посмотрел я на девочку.
– Да лучше бы прямо сейчас, – отозвалась она.
– А это вообще идти или ехать? – принялся выяснять я.
– Идти, но довольно далеко, – объяснила Жанна. – Туда, за Серебряные пруды, где деревня.
– Деревня? – переспросил я. – Откуда она тут?
– Остаток от прежних времен, – пояснила девочка. – Когда-то тут везде была одна сплошная деревня. Вернее, несколько деревень. Но остальные уже давно сломали. А эта каким-то чудом еще стоит. Кстати, она так и называется – Серебряные Пруды.
– Не знал.
– Ты многого, Федя, еще не знаешь, – не преминула отметить Жанна.
Что касается нашего нового места жительства, то я и впрямь за три месяца, прошедшие с нашего переезда, не заходил дальше Серебряных прудов. И понятия не имел о таких крупных достопримечательностях, как чудом уцелевшая деревня. Я посмотрел в окно. Декабрь, как известно, самый короткий месяц в году, и на улице уже начало смеркаться.
Жанна, – вкрадчиво произнес я, – а до этой деревни случайно какой-нибудь автобус не ходит?
– Случайно нет, – лишила меня последних надежд на быстрое и комфортное перемещение она. – Пойми, Федор, этой деревни уже как бы нет. Там даже электричество отключили.
– Интересное дело, – удивился я. – Название есть, а деревни нет.
– Так мы идем или не идем? – сурово глянула на меня Жанна.
– Идем, – вынужден был ответить я.
К тому времени, как мы достигли Серебряных прудов, уже совершенно стемнело. На льду каталось несколько человек. В будние дни это место пользовалось гораздо меньшей популярностью, нежели по выходным. Фонари уже горели. Однако их света хватало лишь на сами пруды. Окрестности утопали во тьме. И если за нашими спинами высились дома с освещенными окнами, то впереди царила темная ночь.
