— Представляю, — улыбнулась я. — Хотя нет, погоди. Наверно, я даже и представить себе не могу.
Клянусь, на долю секунды мне показалось, что она рассмеется, но ей удалось сохранить совершенно каменное лицо.
— Скоро все закончится, поэтому я и пришла. Мы с Мэй уже поговорили со всеми низшими бессмертными. Послезавтра уполномоченный адом демон по имени Эфраим примет окончательное решение и назовет имя преемника Джерома.
У меня внутри похолодело.
— Так быстро?
— Ад не любит впустую тратить время и ресурсы.
— Понятно.
— Эфраим уже здесь, и, возможно, он захочет поговорить с тобой, когда будет оценивать положение дел, задаст пару вопросов о том, как тебе работается, как все было при Джероме, и так далее.
С каждым ее словом я все больше падала духом. Последний лучик надежды померк. У нас в любой момент может появиться новый архидемон.
— Не бойся, говори все, как есть, — посоветовала она. — Я знаю, что низшие бессмертные часто боятся кого-нибудь обидеть.
— Ну да, бывает, — пробурчала я, вспомнив Нанетт.
— Конечно, не надо злить Эфраима, но он беспристрастен по отношению ко всем заинтересованным лицам. Он не накажет тебя, если ты выскажешь свое мнение.
— Полагаю, он вообще не станет к нему прислушиваться.
Получилось! Ее губы искривились в легкой усмешке так быстро, что я даже подумала, что мне показалось. Грейс встала с дивана и рассеянно начала застегивать блейзер темно-красного цвета, который дополняли узкие черные брюки и лакирова! i ные туфли на каблуках. Под воротником я заметил а объемное ожерелье, которое было на ней на собра нии. Я вспомнила, что на Мэй было украшение поизящнее и, не удержавшись, сказала:
— Может, тебе это покажется странным… но это так удивительно, что вы с Мэй теперь по-разному одеваетесь…
Я сразу же пожалела о сказанном, искренне надеясь, что она не разозлится и не подумает, что я хотела обидеть ее и Мэй. К счастью, Грейс ни на минуту не теряла самообладания.
— В такие времена, как сейчас, стоит выделяться из общей массы. Никто не хочет лишиться работы.
Ей удалось еще раз удивить меня: посреди всего этого безумия мне даже в голову не приходило, что Грейс и Мэй могут чего-то бояться, но я ошибалась. Когда ад устраивал кадровые перестановки, они обычно затрагивали всю структуру, поэтому Грейс и Мэй легко могли заменить другими демонами. Расставаться с ними, как и с Джеромом, мне совершенно не хотелось. К тому же усталость на лице Грейс помогла мне понять, что не только у меня есть масса поводов для беспокойства.
— Что ж… для тебя это вряд ли важно, но я хочу сказать, что вы отлично делаете свою работу. На вас ложится все самое сложное: исправлять ошибки других, восстанавливать разрушенное, да еще все эти демоны… — Я покачала головой. — Если они этого не оценят, значит, они полные идиоты.
Грейс изменилась в лице, бьюсь об заклад, она почти удивилась, но что на самом деле скрывалось под маской холодной сосредоточенности, я не знала.
— Спасибо, Джорджина, — напряженно сказала она, как будто ей впервые сделали комплимент. — Надеюсь, ты поделишься своими соображениями с Эфраимом, если он выразит желание пообщаться с тобой.
— Конечно, — подтвердила я, — без проблем. Быстро взглянув на висевшие на кухне часы, она повернулась ко мне и, коротко кивнув, сообщила:
— У меня еще несколько встреч. Увидимся.
Она исчезла, прежде чем я успела с ней попрощаться.
И тут до меня вдруг резко дошло, что происходит. Все встало на свои места.
Я застыла как вкопанная. Всю неделю я напряженно размышляла. Я видела, с каким рвением Грейс и Мэй выполняют свою работу, всегда оказываясь в нужном месте, когда начинается полный хаос, и не могла не заметить, что теперь они все больше времени были вынуждены проводить раздельно — как признала Грейс, возможно, скоро у них будут разные обязанности. Действительно, почему бы и нет? Если Сиэтлу нужен новый демон, то почему бы не выбрать из тех, кто им и так уже управляет?
— О боже! — выдохнула я.
Но это было еще не все. Да, у Грейс и Мэй был отличный мотив похитить Джерома. Однако кроме мотива теперь у меня появилось еще и доказательство. Я ринулась в спальню за фотографией медальона Мэри, почти уверенная в том, что она пропала. Но нет, фото упало с тумбочки и лежало на полу, я подняла его. Господи.
Да, так и есть. Когда Грейс повернула голову, мне удалось лучше разглядеть ее ожерелье из черных и коричневых камней. Все это время разгадка была у меня прямо под носом. На собрании я обратила внимание на камень в виде полумесяца. Украшение как украшение, подумала я тогда, но теперь, сравнив фото и ожерелье, которое только что видела на Грейс, я все поняла.
Часть печати находилась у Грейс. Это была левая сторона медальона, разделенного неровной линией, придавшей ей необычную форму полумесяца. Я увидела вырезанные в камне символы и узнала их. Печать была у нее.
Выронив фотографию, я кинулась в гостиную и схватила мобильный. Руки тряслись, и я с трудом смогла набрать номер. После недолгих размышлений я решила позвонить Хью. Я должна рассказать ему и остальным ребятам, что…
— Положи трубку.
Сильная рука закрыла мне рот, я покачнулась и уперлась спиной в твердую грудь высокого мужчины. Другой рукой он взял меня за запястье, браслет часов впился в кожу.
— Положи трубку, — повторил он. — Я знаю, что ты видела. Я тоже все видел. Но пока нельзя никому об этом говорить. Еще рано.
Сердце стучало так гулко, что я едва могла разобрать, что он говорит. Но это было неважно, потому что я узнала голос. Этот очень хорошо знакомый мне голос. Он снился мне — в кошмарах — последние полгода. Когда Нанетт избила меня, я действительно была не в себе, раз не узнала его еще тогда. Я выронила телефон.
Он ослабил хватку, убрал руку с моего рта. Странно, но я даже не закричала. Медленно поворачиваясь, я прекрасно знала, что увижу. Голубые с зеленоватым отливом глаза, напоминавшие море, где я выросла.
— Роман.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ
— Ты вернулся, чтобы убить меня.
А что еще я могла сказать? Так у него хотя бы был шанс ответить что-нибудь типа: «Нет, конечно нет» или «С чего ты взяла?», в принципе я была согласна на любой вариант. Но Роман коротко ответил:
— Пока нет.
— Черт.
Я попятилась, понимая, что это не поможет. Даже при способностях суккуба он был мне не по зубам. Роман — нефилим, сын Джерома от смертной женщины. Нефилимы — странные полукровки, нечто среднее между низшими и высшими бессмертными. Они рождены бессмертными и обладают всеми способностями высших бессмертных. Роман ничуть не слабее Джерома, но, в отличие от моего босса и ему подобных, он не подчиняется вышестоящей силе. Он одиночка и поэтому способен на многое, если его разозлить.
К тому же у него были все основания злиться на меня. Рай и ад постоянно преследовали нефилимов, в конце концов Роману и его сестре-близнецу Хелене это надоело, и они устроили настоящую партизанскую войну, чтобы отомстить другим бессмертным. Когда мы с Романом стали встречаться, я даже не подозревала об этом, а потом помогла остановить их… и убить его сестру.
— А что ты тогда тут делаешь? — спросила я наконец.
Роман прислонился к стене, скрестив руки на груди. Он совсем не изменился: высокий рост, мягкие черные волосы и поразительные глаза…
— Ты как будто не рада меня видеть. Хочешь, чтобы я убил тебя?
— Нет! Конечно нет! Но я почему-то сомневаюсь, что ты просто решил нанести мне светский визит вежливости.
Несмотря на то что я до смерти испугалась, чувство юмора не покинуло меня. Картер говорил, что Роман вряд ли когда-нибудь вернется в Сиэтл, зная, что они с Джеромом будут начеку. А теперь, с болью подумала я, Джерома больше нет…
— Я пришел помочь тебе найти моего знаменитого предка, — провозгласил Роман, ожидая моей реакции, и, думаю, он не был разочарован: у меня разве что челюсть не отвисла.
