– Это неважно, – воодушевилась водитель, – тебе ж не литературный диспут устраивать, а просто сменить направление мыслей, подчиниться его полету, понимаешь?
Идея показалась Даше, действительно, привлекательной; она даже удивилась, почему сама не пришла к такому решению. Конечно, она перескажет Жене то, что рассказывал про Египет Виталий, а дальше можно фантазировать, сколько угодно; а можно и поговорить о чем-нибудь другом… Даша представила, как они спорят, придумывают персонажи, играя воображением; как создают совсем другую жизнь, непохожую на эту. Создают по своему собственному желанию. Это же так здорово! Пусть та жизнь станет настоящей, а другая, с «Колесом Фортуны», трехкомнатной квартирой и запорошенным снегом городом, останется сном или неудачной импровизацией.
Настроение резко улучшилось и то, что полчаса назад казалось трагедией всей жизни, превратилось в неприятность, типа разбитой дорогой вазы. Без вазы всегда можно обойтись – были б цветы, а постоят они и в трехлитровой банке!
– У меня есть его телефон, – сообщила Даша.
– Отлично. Но сначала я отвезу тебя домой; ты умоешься, приведешь себя в порядок, потом позвонишь и поедешь к нему.
– К нему домой?!
– А куда еще? Понимаешь, обстановка ресторана заставляет напрягаться, особенно мужчин. Они чувствуют себя эдакими токующими тетеревами – они думают о блондинке за соседним столиком, глазки которой уже затуманил алкоголь и поэтому с ней, наверное, проще, чем с тобой; об официантке с длинными ногами, которая кажется очень доступной из-за дежурной улыбки и отрепетированной сексуальной походки; естественно, еще о блюдах в меню, чтоб с одной стороны, не ударить в грязь лицом, а с другой, чтоб полученный счет не уничтожил полностью их бюджет… Нет, если хочешь реально интересно провести время, поезжай к нему домой. Он станет что-нибудь рассказывать, выворачиваясь наизнанку, и на определенный момент ты обретешь статус единственной, ведь другого объекта у него пока все равно не будет.
…Как все просто! – ужаснулась Даша, – а мы пытаемся сделать из жизни загадку и чувствуем себя первооткрывателями, когда путем проб и ошибок приходим к одной из избитых истин… Господи, как бы я хотела иметь такую подругу!.. – но набиваться на более близкое знакомство не решилась.
Они остановились у подъезда. Даша не помнила, называла ли адрес или все получилось само собой… впрочем, это неважно.
– Тебя подождать? – спросила водитель.
– Нет-нет, я буду долго краситься. Я сама. Спасибо за совет.
– Не за что, – водитель пожала плечами, – все люди творцы, только одни знают, как и что хотят сделать, а другим надо постоянно подсказывать, вести их туда, куда они должны прийти в конечном итоге.
Если б Даша не была так увлечена своими мыслями, она б, наверное, попросила пояснить туманную формулировку, но теория уже отступила на второй план. …Стоит захватить и книжку про Египет, – подумала она, – вдруг у него нет справочной литературы, чтоб разобраться во всех этих фараонах…
* * *
Задребезжал будильник. Это не явилось неожиданностью, а, тем более, неприятной – Женя уже минут пятнадцать ждал, пока тот подаст голос, попутно прокручивая в голове сцену, на которой глубокой ночью закончил очередной трудовой день. Он помнил, что мысли тогда начали путаться в диалогах, которые казались, то слишком простыми, то слишком заумными, то, вообще, не прорисовывались из-за недостатка идей. В результате сознание само отключило восприятие, сохранив лишь канву, по которой хотелось поскорее перебраться к развязке – к тому, во имя чего все и затевалось. Это будет совершенно потрясающая сцена, но сколько еще предстояло идти до нее!..
Отзвонив положенную минуту, будильник смолк и в наступившей тишине Женя вдруг ясно увидел продолжение романа. Сюжетная схема, брошенная в клетку к голодному подсознанию, за ночь обросла мельчайшими нюансами, приобретя объем и выразительность. Теперь требовалось лишь внимание, чтоб не упустить ничего из этого хрупкого сооружения, готового рухнуть от любой посторонней мысли или громкого звука.
Женя подбежал к столу, придвинул бумагу. Слова и образы скакали, обгоняя друг друга, словно боясь, что забудут, именно, их. Ужасный сумбур полился на бумагу отчетом о проделанной подсознанием работе. Потом в нем еще нужно будет разобраться, расставить все по местам, а пока строчки бежали, цепляясь одна за другую, и не собирались отпускать автора. Жене уже хотелось курить, есть, да и в туалет тоже…
Наконец последнее желание оказалось непреодолимым. А уж если прерываться, то надо соблюсти и остальные утренние ритуалы: например, покурить; а курить не позавтракав, он не мог; а как же завтракать, не почистив зубы?.. И так, одно за другое, одно за другое – как хорошо построенный сюжет. Жаль, что на его создание теряется столько драгоценного времени…
В таком сумасшедшем ритме, именуемом «творческим запоем», у Жени начиналось уже третье утро подряд. За прошедшие дни прежние амбициозные потуги явили свою полную несостоятельность, превратившись в мелкие эпизоды грандиозного полотна, которое Женя начал ткать заново, и там для всех нашлось место.
Мать Анастасия, после последней встречи с которой он получил решающий творческий пинок, почему-то обрела довольно странное имя – Алекса (Жене казалось, что оно ей очень подходит); магический дар, обещавший вернуть ему Дашу, оказался плодом неких разрушительных темных сил. Почему именно так, Женя и сам не знал. Вроде, Алекса не делала ничего плохого, а, наоборот, старалась ему помочь. Хотя зачем искать причины, если так написалось?..
Господин Виталий, ставший Витусом, как Великие Маги древности, бессмысленно растрачивал свои удивительные способности, прячась в духовную скорлупу, и не желал выходить на поединок со злом. Женя уже почти ненавидел его; зато Даша, случайно вовлеченная в мистический круговорот, получалась слишком обычной – можно сказать, «просто женщиной», и даже менять ей имя желания не возникло. Она так и осталась Дашей.
Еще у Витуса была секретарша – Криста, игравшая пока вспомогательную роль, потому что Женя не знал, что делать с ней дальше, но и обойтись без нее тоже почему-то не мог. …Надо будет, чтоб Витус хотя бы переспал с ней – ну, для придания сюжету пикантности… – решил он, в конце концов.
Постепенно герои оживали в своем новом обличье и от этого становилось немного жутко. Их человеческое естество, которое Женя видел собственными глазами, встречаясь с ними в жизни, утекало, чтоб мелкими черточками воплотиться совсем в других людях, а знакомые оболочки наполнялась нужным ему смыслом. И при таких метаморфозах они все равно оживали! Наверное, в этом-то и заключается смысл творчества!..
