Но звуковой вал накатывал на них, хрумканье и чавканье, сопровождающие трапезу лангольеров, были совсем рядом.
— Не хочу показаться надоедливым, Брайан, но сколько тебе еще нужно времени? — нервно спросил Ник. — В четырех милях к востоку есть река, я заметил ее при посадке, и мне представляется, что эти хрумкающие твари, уж не знаю какие, как раз добрались до нее.
Брайан взглянул на уровнемеры. 24000 фунтов в правом крыле, 16000 — в левом. Теперь заправка шла чуть быстрее, потому что не приходилось перекачивать топливо из «727» в другое крыло.
— Пятнадцать минут. — Брайан чувствовал выступившие на лбу большие капли пота. — Имеющегося топлива нам не хватит. Ник. Мы сможем дотянуть только до пустыни Мохаве. И еще десять минут, чтобы отсоединить шланги, закрыть люки и вырулить на взлетную полосу.
— Нельзя ли ужаться? Ты уверен, что нельзя ужаться?
Брайан покачал головой и вновь уставился на приборы.
Крейг медленно прополз под листами резины, вылез в мертвенный свет нового короткого дня. Ужасный звук оглушал, звук приближающейся армии людоедов. Даже небо дрожало от этого звука, и Крейг на мгновение замер: страх превратил его в статую.
Посмотри, сказал его утренний ангел и протянул руку.
Крейг посмотрел… и забыл про страх. Вдали, за «767», на треугольнике жухлой травы, образованном взлетно-посадочной полосой и двумя рулежными дорожками, стоял длинный, красного дерева стол для совещаний. Полированная поверхность поблескивала даже в этом безжизненном свете. Перед каждым креслом лежал блокнот, стояли кувшин с ледяной водой и хрустальный стакан. За столом сидели два десятка мужчин в строгих деловых костюмах. Все они повернулись к нему.
И внезапно захлопали в ладоши. Поднялись, продолжая хлопать, не сводя с него глаз, стоя приветствуя его появление. Крейг почувствовал, как губы у него сами растягиваются в счастливой, благодарной улыбке.
Дайна осталась одна в салоне первого класса. Дышать ей становилось все труднее, в голосе появились хрипы.
Беги к ним, Крейг! Скорее! Скорее!
Крейг свалился с транспортера, ударился плечом о бетон, тут же поднялся. К черту боль! Кто будет обращать внимание на боль? Ангел привел их! Разумеется, их привела она! Ангелы — что призраки в историях о мистере Скрудже, они могут сделать все, что только пожелают! Сияние вокруг девочки начало меркнуть, но и это уже не имело значения. Она принесла ему спасение: сеть, в которую он наконец-то попался.
Беги к ним, Крейг! Обегай самолет! Держись от самолета подальше! Беги к ним!
Крейг побежал. Он спотыкался, его бросало из стороны в сторону, но он бежал. Голова его то поднималась, то вновь падала на грудь. Он бежал к этим лишенным юмора, не знающим жалости людям — своим спасителям, которые могли быть рыбаками, склонившимися над бортом своей шхуны, чтобы посмотреть, какие удивительные жители морских глубин на этот раз попали им в сети.
Стрелка уровнемера левого бака замедлила свое движение при подходе к цифре 21000 и застыла на цифре 22000. Брайан понял, что произошло, щелкнул двумя переключателями, остановив насосы. «727» отдал им все, что мог, чуть больше 46000 фунтов авиационного керосина. Этого должно было хватить.
— Ладно. — Брайан встал.
— Что ладно? — поднялся и Ник.
— Отсоединяем шланги и улетаем к чертовой матери.
Шум уже оглушал. Хрумканье и чавканье остались, но к ним присоединились треск ломающихся деревьев, грохот рушащихся домов. Как раз перед тем как Брайан отключил насосы, послышалось несколько громких всплесков. «Обрушился мост», — догадался Ник.
— Мистер Туми! — внезапно прокричала Бетани. — Вон мистер Туми!
Ник первым выскочил из кабины пилотов. Брайан последовал за ним. Они увидели Крейга, бредущего по рулежной дорожке. На самолет он не обращал никакого внимания. Направлялся он к пустынному треугольнику жухлой травы, ограниченному парой пересекающихся рулежных дорожек и торцом взлетно-посадочной полосы.
— Что он делает? — выдохнул Руди.
— Какая разница! — ответил Брайан. — Времени у нас в обрез. Ник, спускайся по трапу первым. Подержишь меня, пока я буду отсоединять шланг.
Брайану казалось, что он стоит на берегу, а с моря на него катит девятый вал.
Ник вновь держал Брайана за пояс, когда тот быстро отсоединил шланг бросил его на бетон, захлопнул люк.
— Пошли, — повернулся он к Нику, лицо его стало серым. — Больше нам тут делать нечего.
Но Ник не шевельнулся. Замер, уставившись на восток. Кровь отхлынула от лица. На нем застыл ужас. Верхняя губа задрожала, он напоминал пса, слишком испуганного, чтобы лаять.
Брайан медленно повернул голову, слыша, как скрипят, словно несмазанные ржавые петли, сухожилия шеи. И убедился: лангольеры пришли.
— Как вы сами видите, — заговорил Крейг подойдя к свободному стулу во главе стола и дождавшись, пока все сядут, — брокеры, с которыми я имел дело, не просто нечестные люди. Большинство из них — агенты ЦРУ, и их задача — обманывать и водить за нос таких банкиров, как я. Тех, у кого возникает срочная необходимость пополнить портфель государственных облигаций. С их точки зрения, цель — предотвращение экспорта коммунизма в Южную Америку — оправдывает любые средства.
— Какие вы предприняли меры для проверки своих контрагентов? — спросил толстяк в дорогом синем костюме. — Вы воспользовались услугами компании, страхующей сделки с государственными облигациями, или ваш банк нанял частное детективное агентство, специализирующееся на подобных делах?
Чисто выбритые щеки Синего Костюма светились то ли благодаря отменному здоровью, то ли благодаря многолетней привычке пить шотландское с содовой. Его глаза напоминали кристаллы синего льда. Прекрасные глаза. Глаза его отца.
Где-то далеко-далеко от конференц-зала, расположенного на третьем сверху этаже Пруденшл-центра, шла большая стройка. «Наверное, прокладывают дорогу», — предположил Крейг. В Бостоне постоянно строили дороги, ему представлялось, что в большинстве случаев никакой необходимости в этом не было, но причина этого бесконечного строительства не составляла для него тайны: бесчестные наживались за счет неведающих. К нему это не имело никакого отношения. Абсолютно никакого. Он имел дело с толстяком в синем костюме, и больше ни с кем.
