Надя снова перевернула дублон лицевой стороной, поднесла к нему лупу.
— А что обозначают эти маленькие цифры по краю монеты? — спросила она Патрика.
— В справочнике сказано, что это — дата основания Либерталии и дата чеканки данной монеты. Вот, смотрите, на этой монете стоят две даты — 1692.22.11 и 1698.11.10, то есть двадцать второе ноября тысяча шестьсот девяносто второго года — это дата основания пиратской республики, и одиннадцатое октября девяносто восьмого — дата чеканки…
— Вы говорите, первая дата — это дата основания Либерталии, — перебила его Надя. — То есть она должна быть на всех монетах одинаковой. А на монете Флинта выбита другая дата, хотя и близкая — 1692.26.12.
— Действительно! — удивленно воскликнул Патрик. — Как же я сам этого не заметил?
— А со второй датой — еще интереснее. Взгляните, что здесь выбито — 1699.42.24. Если с годом все более-менее понятно, то что вы скажете о сорок втором числе двадцать четвертого месяца?
— Вот черт! — Патрик еще раз взглянул в лупу и восхищенно взглянул на Надю. — Вы правы! Вот где он зашифровал координаты клада!
— То есть вы хотите сказать…
— Смотрите! — Англичанин переписал цифры с монеты на салфетку и показал их Наде. — 26.12 и 42.24. Это координаты! Двадцать шесть градусов двенадцать минут южной широты и сорок два градуса двадцать четыре минуты восточной долготы! Черт возьми, как все просто!
Патрик вытащил из своей сумки крупномасштабную карту Индийского океана, положил ее на стол, провел по ней карандашом… и поднял на Надю разочарованный взгляд:
— Не все так просто! Точка, соответствующая этим координатам, находится на суше, точнее — на острове Мадагаскар, довольно далеко от берега. А все свидетели в один голос утверждают, что капитан Флинт спрятал свое сокровище на острове, на маленьком необитаемом островке неподалеку от Мадагаскара…
— Может быть, свидетели ошиблись? — предположила Надя. — Может, Флинт не оставил сокровище на острове, а привез его обратно на корабль и спрятал позднее, когда скрывался на Мадагаскаре, в пиратской республике?
— Вряд ли… — вздохнул Патрик. — Все свидетели сходятся на том, что, когда капитан Флинт с молодым португальцем вернулись на корабль, у них с собой ничего не было. Кроме того, в тех местах, на которые указывают координаты, в конце семнадцатого века обитали дикие воинственные племена, враждовавшие с жителями Либерталии. Так что туда Флинт не рискнул бы отправиться, чтобы спрятать клад.
— Ну вот, — печально проговорила Надя, — а мы-то уже обрадовались, что открыли тайну капитана Флинта…
— Ага, значит, вас все же заинтересовала эта тайна! — Патрик улыбнулся. — Ну, не переживайте, не все еще потеряно. Эти цифры явно имеют отношение к кладу, просто нужно еще немного подумать!
— А вот голова что-то плохо работает! — пожаловалась Надя. — Наверное, от жары… хотя здесь работает кондиционер, и в зале не так уж жарко…
Она взглянула на градусник, который висел на стене, и удивленно округлила глаза:
— Что? Здесь семьдесят пять градусов? Не может быть! При такой жаре мы бы просто заживо сварились!
— Не волнуйтесь, — машинально поправил ее Патрик. — Это температура по шкале Фаренгейта, соответствует примерно двадцати пяти градусам по Цельсию…
Вдруг он радостно воскликнул:
— Вы совершенно правы! Вот в чем все дело!
— О чем это вы? — удивленно переспросила Надя. — Что вас так обрадовало, и в чем я права?
— Вы подсказали мне разгадку! Все дело в шкале, в точке отсчета! То, что по Фаренгейту комфортная температура — по Цельсию дикая жара!
— Не понимаю, о чем вы! — повторила Надя и на всякий случай немного отодвинулась от англичанина, который радостно потирал руки и сиял как начищенный самовар.
— Мы совершенно правильно прочитали координаты клада Флинта, — пояснил Патрик. — Но не учли только один момент: в те времена, когда Флинт прятал свое сокровище, система географических координат еще не устоялась. Значения широты определялись так же, как и сейчас, точкой отсчета для нее был экватор. А вот значения долготы определялись по-разному. Сейчас долгота отсчитывается от Гринвичского меридиана, а прежде разные картографы и астрономы брали за точку отсчета другие места — Гибралтар, Александрию, Толедо, Париж, Копенгаген, острова Зеленого Мыса… так что нам нужно лишь выяснить, какой точкой отсчета пользовался капитан Флинт, и сделать поправку на эту точку.
— Ну, и как же вы это себе представляете? — осведомилась Надя. — Капитана Флинта об этом не спросишь, он давно умер!
— К счастью, есть специалисты, которые хорошо знают историю картографии и без проблем ответят на наш вопрос. Сейчас мы с вами отправимся к одному такому специалисту, а то на нас и так уже косо смотрят…
Патрик положил на стол деньги, и они с Надей покинули ресторан.
Едва они скрылись за дверью, скатанный ковер, лежавший в коридоре неподалеку от их столика, медленно раскатился, и из него выбралась молодая женщина.
Выглядела она ужасно — а как еще может выглядеть женщина, пролежавшая несколько часов в ковре? Но на лице у этой женщины было торжество.
— Спасибо! — проговорила она, отряхивая одежду и глядя в ту сторону, куда удалились Надя и Патрик. — Вы хорошо поработали. Теперь мне даже не нужен дублон, я и без него найду клад Флинта, воспользовавшись вашими подсказками! Координаты я запомнила, теперь надо выяснить насчет точки отсчета…
Надя и ее спутник поймали возле ресторана такси и поехали в обсерваторию, расположенную на высоком холме на окраине города. Возле ворот обсерватории Патрик предъявил какое-то удостоверение, они проехали за ворота и остановились возле невысокого здания из белого кирпича.
Войдя внутрь, поднялись на второй этаж и оказались в большой комнате, заставленной и заваленной сотнями толстых томов в потрепанных переплетах. Книги стояли на полках, лежали на столах и на полу. Посреди всего этого развала сидел в плетеном кресле маленький худенький человечек с густыми кустистыми бровями. На коленях у него лежала огромная книга в кожаном переплете.
Увидев Патрика и его спутницу, он вскочил, уронил книгу и бросился навстречу гостям. Подбежав к Патрику, схватил его ладонь обеими руками и затряс, радостно повторяя:
— Здравствуйте, мой друг! Как я рад вас видеть! Каким ветром вас занесло в наши края?
— Муссоном, — ответил Патрик вполне серьезно. — Позвольте представить вам, Хендрик, мою подругу… Надья Гусакофф, она из России… А это Хендрик ван Гаазе, крупнейший специалист по истории картографии.
