Запсиховал я, короче. Сам даже от себя не ожидал. Не знаю, что со мной такое сделалось, но вот стою я в этом лесу, а сам вижу, будто сон наяву смотрю, как этот чудной парень с синими глазами в нашем свином загоне лежит. Голова у него молотом размозжена, кровища сползает с виска густая, как кетчуп, и заливает эти его необычные синие глаза. Только не живые они уже, а стеклянные, и мухи по ним ползают. А свиньи вместе с хряком рыла повыставили, пятачками водят, нюхают воздух и подбираются ближе… Жрать хотят, твари. Челюстями пожевывают, хрумкают, чавкают, аж за ушами у них трещит от удовольствия. Им, заразам, все равно что жрать – собачье мясо или человеческое. Или такого вот принца-дурачка.
Короче, ору я, а самого трясет, как будто голый электрический провод рукой схватил. Парень даже испугался. Обнял меня… Я тебе клянусь - обнял! Прям как братишку родного. Гладит меня по голове, успокаивает.
— Ну, чего ты, чего? – бормочет. – Чего ты перепугался? Ничего мне никто не сделает. Не позволю я никому ничего сделать ни с собой, ни с вами. Ты, что думаешь, я, хлюпик, что ли какой? Это я только с виду. А на самом деле я, знаешь, ого-го-го! Я каратэ занимался. И боксом. А кроме того, еще и чемпион школы по бегу когда-то был. И по плаванью.
Тут я как заржу. Ну, вот при чем тут плаванье? Где он тут плавать собрался на нашей ферме? Хромой не понял, почему я смеюсь, но за компанию захихикал. А парень видит, что мы ржем, и тоже как давай хохотать!
— Тьфу ты! – говорит, — напугали вы меня, дуралеи! Бестолочи. Ты лучше скажи, как тебя зовут?
— Меня? Крысеныш.
У парня глаза на лоб.
— Чушь, — говорит. — Не бывает такого имени у человека. Я про настоящее имя спрашиваю. Ну, там… Как тебя папа с мамой звали?
— Какие, — говорю, — папа с мамой? Первые или вторые? Которые мамаши?
Мне и того смешнее стало. А он задумался. Вздохнул.
— Ну, ладно, — говорит. – Знаешь, вот у индейцев… У них было принято, чтоб мальчик, когда вырастает, сам себе имя выбирал. Какое нравится. Или подходит больше всего. Или такое, чтоб счастье приносило. Они считали, что имя влияет на человека.
— Как это?
Хромому тоже интересно стало, он даже забыл руки от холода тереть. Руки у него почему-то всегда сильно мерзнут. Вечно красные, как лапы у гуся, и все в цыпках.
— Ну, например… Если парень быстро бегает, он может взять себе имя Быстрый Олень. Или хочется ему, чтоб все на него обращали внимание – назовется тогда Грозовой Тучей, скажем. Ну, или просто – Медведь. Чтоб все медведи в лесу за брата его считали. Понял?
Мы с Хромым кивнули. Чего не понять? Кликуха, только наоборот. Не плохая, не обзывательская. А хорошая.
— Ну, так какое бы ты себе имя взял, если как у индейцев? Вот ты.
Я подумал, затылок почесал и говорю:
— Невидимый.
— Такое имя – невидимый? – удивился парень.
— Да, — говорю. – Было б хорошо, если б никто никогда меня видеть не мог. Мне ничего другого не надо. Чтоб только в покое меня оставили. Не трогали бы никто.
— А я, я б хотел Медведем быть, — Хромой влезает в разговор. – Я в лесу тогда поселился бы. И не хромал. Медведи ведь не хромают? У них ведь целых четыре ноги.
— Да, — говорит Принц, а сам странный какой-то. И не нравится мне это ужасно. – Медведи не хромают. Ну, ладно! В общем, я что, пацаны, хотел сказать? Невидимый и Медведь. Я вам честное слово даю и, можно сказать, клянусь – ничего с вами Хозяева не сделают. И со мной тоже. Я просто приду к ним и поговорю. А там поглядим. Может, что-нибудь придумаем. Разберемся с этой вашей фермой. Обещаю. Идет?
— Слово Принца? – говорю.
Он сперва удивился, потом, видно, сообразил что-то, засмеялся, закивал.
— Ага, — говорит, — слово Принца. Давайте, ведите меня. Иди вперед ты, Невидимый. А ты, Медведь, устал, наверное. Давай я тебя на руки возьму, иди сюда, а то, боюсь, свалишься ты, брат, на ходу. В куст какой-нибудь вломишься и заляжешь там в берлогу до весны дрыхать…
Хромой засмеялся, потянулся к Принцу. Но тут, откуда ни возьмись, рука Михеева вынырнула из темноты и цап Хромого за шкирмон.
И голос Хозяина:
— Вот вы, где, паразиты, лентяи чертовы. В лесу ошиваетесь. А хряка кто будет искать, а?
И бац – подзатыльник с размаху мне как залепит. Я чуть землю носом не запахал – если б не Принц, упал бы, как пить дать. А так только ткнулся мордой в тот деревянный чемоданчик, который у него на ремне через плечо висел – что-то там загромыхало, да так, что Михей аж подпрыгнул с перепугу.
Принц меня рукой придержал, чтоб я с копыт не сверзился. И говорит тихо так – а голос у самого звенит, как у комара, когда тот кусаться летит:
— А позвольте узнать, господа, кто вы такие и почему бьете этих детей?
Тут только до Хозяина доперло, что рядом с нами кто-то чужой стоит. Разглядел Принца. И давай петь, и все этаким обиженным голосочком – мол, вы меня не за того приняли:
— Никто тут никого не бьет, господин хороший. А детям этим давно в постель пора, разве не понятно? Заботимся-мы-об-их-здоровье-и-душевно-нравственном-состоянии. Только и всего!
У него и Хозяйки подобные фразочки будто бы заранее в голове записаны и в клубочек смотаны. При нас они ими, конечно, не пользуются – ни к чему им. А вот при чужих эти клубочки сами собой разматываются, только дерни за ниточку.
Теперь-то я знаю, кто их там за ниточку дергает. У них даже глаза какие-то косые делаются, когда они такими фразами говорить начинают.
— Вы, — говорит Хозяин, — молодой человек, не волнуйтесь. Не стоит. Мы вот с вами попросим сейчас моего сына Михея отвести этих непослушных детей в их комнаты, потому что им ведь давно пора спать. А вас прошу пройти со мной в дом. Я вас со своей Хозяйкой познакомлю. В спокойной обстановке все обсудим. Мы там на дороге какой-то автомобиль видели. Правда, Михей? Это не ваш, случайно? Вы один тут или с друзьями? Вам, наверное, помощь нужна? С нашей фермы можно механика вызвать. Пойдемте с нами, молодой человек.
Я на Принца смотрю, и, чувствую, слезы у меня из глаз вот-вот хлынут. Щиплет глаза невозможно как. А Хромой побелел лицом, испугался, и тоже, гляжу, хныкать намастырился: рот распустил, аж слюни закапали.
Принц нахмурился, глянул на меня, на Хромого. Кивнул – типа: ничего-ничего, я все помню, держись, пацаны. Сжал губы и машет головой – пошли, мол! Двигай.
Ну, мы и пошли.
Хоть про хряка сразу все забыли.
Я еще подумал – может, все и обойдется в этот раз? Все-таки Принц. Я уже вроде как и сам поверил, что тот парень – настоящий принц. Разноцветный принц из разноцветной сказки. А у нас тут сказки-то все одинаковые, на один серый манер.
Как из леса вышли, Михей нас с Хромым сразу направо, в наш барак завернул. А Принц за Хозяином влево пошел, к дому. Там в кухне на первом этаже свет горел, и собаки в вольере тявкали. Принц нам рукой на прощание помахал и еще кулаком вот так сделал. Не знаю, что это означает. Наверно, что-то хорошее. Может, хотел напомнить, что он чемпион по бегу и плаванию? Может, так все чемпионы делают? Или принцы. Не знаю.
