— Что ж, коли вы достали то, что вам было нужно.
— Да, достали, — заверил его Сэм. — На самом деле.
— Давайте обойдем вокруг этого конца взлетной полосы, — предложил Стэн. — А то в этом болотистом месте может по пояс засосать, если в такой дождливый вечер попытаться пойти напрямик. Заходите ко мне в дом. Выпьем кофе, кажется, у меня там есть яблочный пирог.
Сэм взглянул на часы. Было четверть восьмого.
— Придется перенести наш визит, Стэн, — сказал он. — Нам с Нейоми придется прямо сейчас отвезти эти книги в город.
— Вы, по крайней мере, должны зайти и высушиться. А то вы до нитки промокните, пока будете добираться до своей машины.
Нейоми покачала головой: — Нет. Это очень важно.
— Да-а, — сказал Сэм. — По всему видно, что так оно и есть. Только не забудьте, что обещали мне рассказать ту историю.
— Конечно, не забудем, — сказал Сэм. Он посмотрел на Нейоми и в выражении ее глаз прочел свою собственную мысль: «Расскажем, если останемся в живых».
3
Сэм вел машину, с трудом подавляя в себе желание дать полный газ.
Он волновался за Дейва. Однако, если при этом их выбросит с дороги и машина Нейоми окажется в кювете, кому от его заботы и волнений станет лучше? Да и к дождю, который превратился в ливень с тех пор, как они приземлились, добавился холодный ветер. Стеклоочистители уже не справлялись с ним, даже работая в максимальном режиме, а свет фар пробивался не больше, чем на двадцать футов. Поэтому Сэм вел машину на скорости двадцать пять миль, не больше. Он посмотрел на часы, потом перевел взгляд туда, где сидела Нейоми и держала на коленях сумку с книгами.
— Надеюсь, к восьми доберемся, — сказал Сэм, — хотя я и не знаю.
— Ты уж постарайся, Сэм.
Свет передних фар, волнообразный, как огни водолазных колоколов глубоко под водой, тускло освещал дорогу. Сэм сбавил скорость до десяти миль в час и едва удерживал машину на шоссе, когда дал дорогу с грохотом промчавшейся махине на колесах, неуклюжей громадине, почти не заметной в темноте ненастья.
— Может быть поговорим об этом сейчас? О том сне, который ты видел?
— Может быть, но, пожалуй, не буду, — сказал он. — Не сейчас. Сейчас не подходящее время.
Нейоми подумала и в знак согласия кивнула головой.
— Хорошо.
— Сейчас я могу сказать только одно — Дейв был прав, когда сказал, что для них лучший материал — дети, и он правильно говорил, что для нее лучшая пища — это страх.
И вот они добрались до пригорода. Они проехали один квартал и вскоре миновали первый регулируемый перекресток.
Сквозь ветровое стекло «датсуна» неясно просматривалось танцующее ярко-зеленое пятнышко светофора. Его отражение, такое же расплывчатое зеленое пятнышко вытанцовывало на ровной и залитой дождем полоске асфальта.
— Мне нужно сделать одну остановочку, прежде чем мы подъедем к библиотеке, — сказал Сэм. — Мы, кажется, будем проезжать магазин «Пигли Уигли»?
— Да, но если мы хотим встретиться с Дейвом во дворе библиотеки в восемь, у нас совсем нет на это времени. Нравится нам это, или нет, но с такой погодой не разбежишься.
— Я знаю, но это не займет много времени.
— А что тебе там надо?
— Я еще не совсем точно знаю, — сказал он, — но я пойму, когда увижу это.
Она взглянула на него, и во второй раз он оказался под удивительным воздействием ее красоты, такой хрупкой и непостоянной, чем-то сродни лисьей красоте. Вот только он никак не мог понять, почему же за весь день он ни разу не заметил этого.
«Ведь ты же назначал ей свидание? Значит, ты всетаки заметил в ней что-то».
Ничего такого он не нашел. Он назначил ей свидание просто потому, что она симпатична, респектабельна, свободна и приблизительно такого же возраста, как он. Он захотел встретиться с ней потому, что холостяки в городах, которые выросли из прежде небольших, провинциальных городов, просто должны были назначать свидания…, если эти холостяки стремились занять достойное место среди деловых людей города. Вот так. А если бы вы не назначали свиданий, то все… некоторые люди… могли бы подумать, что вы
(полице-е-ефкий)
немного чудной.
«Я был немного чудной», — подумал он.
«А если призадуматься, то я был очень даже чудной. Но каким бы я ни был раньше, теперь, как мне кажется, я несколько изменился. И я встречаюсь с ней. Ведь это так. Я действительно Встречаюсь с ней». Что же касается Нейоми, то она была поражена неестественной белизной его лица и напряженностью, сковавшей его глаза и рот. Он выглядел странно….но зато в нем не было того страха. У Нейоми возникла мысль: «Он похож на человека, которому только что предоставили возможность вернуться в свой самый страшный сон…, имея в руках мощное оружие».
Ей показалось, что в человека с таким лицом она, пожалуй, могла бы влюбиться, и от этого ей стало очень неловко.
— Эта остановка… она необходима, да?
— Я считаю, что да.
Через пять минут езды он остановил машину на автомобильной стоянке магазина «Пигли-Уигли». Сэм тут же вылез из машины и под проливным дождем помчался к дверям магазина.
Пробежав полпути, он остановился.
Сбоку от автомобильной стоянки была телефонная будка — несомненно, та же телефонная будка, из которой Дейв звонил в офис Шерифа Джанкшн Сити много-много лет назад. Звонок, сделанный из этой будки, не уничтожил Аделию…, но он на долгое время прервал ее существование.
Сэм вошел в нее. Загорелся свет. В ней не было ничего примечательного; это была обычная телефонная будка с нацарапанными на ее стальных боках номерами и другими надписями. Телефонный справочник исчез, и Сэм вспомнил, как Дейв сказал: «Это было в те далекие времена, когда в телефонной будке еще можно было найти — если повезет — телефонный справочник».
Затем он посмотрел на пол и увидел то, что искал. Это была оберточная бумага. Он поднял ее, расправил и прочел в тусклом свете лампочки то, что там было написано: «Бычий Глаз» Красная Лакрица.
А там, за его спиной в «датсуне» Нейоми нетерпеливо подавала короткие отрывистые сигналы. Сэм вышел из будки, держа в руке листок оберточной бумаги, помахал ей и, пробежав под проливным дождем, влетел в магазин.
4
Увидев продавца магазина «Пигли-Уигли», можно было предположить, что это был молодой человек, которого подвергли заморозке в 1969 году и который оттаял лишь неделю назад. Судя по его красным, со стеклянным отблеском глазами, он был ветераном среди курильщиков марихуаны. У него были длинные волосы, которые скреп-, лял кожаный зажим для волос. На одном мизинце у него был перстень в виде эмблемы мира. Из-под форменной туники продавца магазина «Пигли-Уигли» виднелась торчавшая пузырями рубашка из набивной ткани с экстравагантным цветочным рисунком. К воротнику был приколот кружок в виде пуговицы, на которой можно было прочесть: «Мое лицо отправляется через пять минут. Спешите увидеть его!»
