Но Джонни не вошел в заведение. Вместо этого он открыл ключом узкую дверь за углом от входа в бар и исчез за ней. Примерно через минуту Джек увидел, как зажглось окно на третьем этаже.
Тут он чего-то не понял. Зачем ему нужна комната на третьем этаже в доме без лифта над баром байкеров? По рассказам его матери, этот парень стоит миллионы.
Может, он все отдал дорменталистам. Или, может, все при нем, но он решил пожить в бедности. Джек попытался себе это представить, но потерпел неудачу. Действия сектантов не поддаются объяснениям. Потеря времени.
Да и в любом случае в его обязанности не входило понимать Джонни Роселли. Он должен был всего лишь передать ему послание от матери. Проще всего было бы постучать к нему в дверь, но ему не понравилось, что в таком случае Джонни увидит его лицо.
Хотя почему бы и нет? Передав просьбу позвонить маме. Джек может считать, что его работа закончена. Если бы он продолжал существовать в облике Джейсона Амурри, об этом стоило бы подумать. Он не хотел рисковать, что Джонни заметит его и начнет разговор. Но Джек не собирался впредь переступать порог храма...
Или все же переступит?
У него было смутное ощущение, что в храме осталось какое-то незаконченное дело... дело, имеющее отношение к глобусу Брейди.
Джек запомнил номер на дверях, развернулся и спокойным шагом направился на восток. Вытащив сотовый телефон, он связался со справочной. Но никакого Дж. Роселли по этому адресу не числилось.
Проклятье. Он остановился. Как ни крути, а придется пошевелить мозгами.
Повинуясь внезапному импульсу, он снова связался со справочной и осведомился, не проживает ли по этому адресу некий Ороонт. В яблочко!
Улыбнувшись. Джек сказал:
— Ну не умница ли я?
Он позволил оператору набрать для него номер и через несколько секунд услышал, как звонит телефон. Ответил мужской голос.
— Это Джон Роселли? — спросил Джек.
— Был им. Откуда вы узнали этот номер?
Голос настороженный.
— Не важно. У меня есть для вас послание от вашей матери. Она...
— Что у вас есть? Кто вы такой?
— Ваша мать наняла меня, чтобы я нашел вас. Она беспокоится о вас и...
— Слушай, ты, сукин сын, — скрипнул зубами Роселли, и Джеку показалось, что из трубки вот-вот пойдет дым. — Кто тебя надоумил? Великий Паладин? Ты один из подручных Дженсена и хочешь подловить меня?
— Нет. Я просто...
— Или какой-то грязный Противник Стены хочет достать меня?
Было бы неплохо, если бы Джеку удаюсь закончить предложение.
— И близко нету. Послушайте, просто позвоните матери. Она беспокоится и хочет услышать вас.
— Да пошел ты! — Й собеседник с грохотом швырнул трубку.
Джек попытался созвониться еще трижды. В первый раз он услышал, как трубку подняли и снова бросили. После этого его встречал лишь сигнал «занято».
О'кей. Свое дело он сделал. Послание передал. У Джонни явно были непростые отношения с матерью. Джек мог посочувствовать им, но его умение улаживать сложные ситуации, слава богу, не включало в себя семейную терапию.
Он приближался к Восьмой авеню, где мог сесть на поезд. Перед глазами снова всплыл глобус Брейди... его красные и белые огоньки... сеть пересекающихся линий... он был волнующе близок... стоит выбросить руку — и он дотянется до него...
Джек и коснулся его. Но когда он понял, что оказалось у него под рукой... лучше бы он к этому не прикасался. Мир вокруг него замедлил свое вращение, и он споткнулся.
Огоньки и линии... он видел их расположение и раньше... и теперь он вспомнил, где именно...
Внезапно у него перехватило дыхание. Остановившись, он прислонился к перилам. Нет, Джека не тошнило, но ему захотелось, чтобы его вывернуло наизнанку.
Когда и сердце и легкие обрели нормальный ритм, он оттолкнулся от стенки и снова двинулся в путь. Он собирался зайти к Марии Роселли и рассказать ей, что контакт с ее мальчиком Джонни состоялся, а затем заскочить к Джиа и Вики посмотреть, чем заняты его девочки. Но теперь все отпало. Ему были нужны ответы, нужно было найти кого-то, кто может дать объяснение.
Он вспомнил лишь одного такого человека.
Джейми заработалась допоздна — как обычно, — когда позвонил Робертсон. В голосе его чувствовалась напряженность. Он сказал, что им надо поговорить. Что-то произошло — серьезное и очень странное.
Ладно, она в любом случае собиралась уходить. После того как она заверила его, что линия не прослушивается, он сказал, что встретит ее на своей машине — большая черная «краун-виктория». Когда она напомнила, что за ней тенями таскаются эти идиоты, он объяснил, где они встретятся и как добраться туда.
Так что в 8.15 она шла через туннель Сорок второй улицы. Один из этих идиотов тащился за ней, держась в футах пятидесяти или около того. А куда делся второй? Обычно рядом с «Лайт» ее поджидала команда не менее чем из двух человек.
Когда Джейми добралась до станции на Восьмой авеню, она уже с трудом переводила дыхание. Эти проклятые сигареты. Надо бросать.
Вместо того чтобы выйти на одну из платформ, она заторопилась наверх на улицу.
Вот сейчас она в самом деле еле дышала. Джейми заметила на углу большую черную машину. Должно быть, это автомобиль Робертсона, но он сказал ей подождать, пока не даст сигнала. Только она не хотела ждать — ведь один из этих тупоголовых идиотов тащится за ней. Она хотела сразу же оказаться в этой машине.
Внезапно дверца со стороны пассажира распахнулась и знакомый голос позвал:
— Сюда!
Джейми не надо было повторять дважды. Подбежав, она нырнула в салон. Она еще не успела прикрыть дверцу, как автомобиль с ревом рванул по Восьмой.
— Мы должны прекратить встречи, Робертсон.
Отсветы от пролетающих мимо уличных фонарей
падали ему на лицо. Оно было замкнутым и напряженным.
— Зовите меня Джеком. Помните?
— Ох, в самом деле. Кстати, объясните, почему вы хотели, чтобы я ждала на улице, вместо того чтобы сразу залезть в машину — и вперед?
— Я дожидался нужного светофора. Не имеет смысла жечь покрышки только для того, чтобы через квартал остановиться. А теперь, чтобы следовать за нами, им придется найти такси. Но нас они уже не обнаружат.
— Не они. Он. Только в этот вечер. Но скорее всего, он заметил номер вашей машины.
Джек еще плотнее сжал челюсти.
— И не только его. Пока я ждал вас, из гастронома с бумажным пакетом вышел парень, которого я видел в офисе Дженсена, когда получал пропуск. Скорее всего, он нес кофе и сандвичи.
— Думаете, он видел вас?
— Посмотрел на меня, но, кажется, не узнал.
— О, черт! Если они засекли ваш номер...
Джек улыбнулся, но улыбка у него получилась натянутая.
