В июле охотники поездом добрались до Боливар Каунти, штат Миссисипи, где, как сообщили, Джефферсон Дэвис проходил реабилитацию после лечения на глаза. Их багаж состоял из различного оружия: револьверов, ножей, арбалетов, а также топора Эйба — вновь заточенного и сверкающего. Кандидат Линкольн провел несколько дней, в тайне изготавливая наконечники для стрел и новую нагрудную пластину, которую надел под плащ. Он, как раньше, уходил в лес с топором, где практиковался в бросках по деревьям с десяти, а потом и с двадцати ярдов. Он даже нашел свой старый рецепт изготовления «Мартиры» и сделал несколько коробок.
Я настоял, чтобы троица вампиров осталась в Спрингфилде, присматривать за семьей. Мы отправляемся на простое дело, сказал я. Наша цель — всего лишь живой человек, немощный, полуслепой после лечения. Спида, Лэмона и меня достаточно, чтобы управиться с Дэвисом и его подручными-вампирами.
Охотники спешились с коней на краю поместья Дэвиса в час ночи, 30 июля, в понедельник. Они оставались на расстоянии от особняка, лежа на земле, в лесу, около получаса, осторожно перешептываясь в темноте, ожидая подходящего момента в свете затянутой облаками луны.
Незадолго до отъезда из Спрингфилда, Эйб получил второе письмо от Генри, содержащее более подробные указания. Шпионы Союза выяснили, что Дэвис находится в спальне, на втором этаже западной части дома. Для обеспечения должного состояния покоя, его жена, Вариния, находилась в соседней спальне с двумя новорожденными детьми и пятилетней дочерью. Всю ночь два телохранителя Дэвиса патрулировали территорию, в то время, как семья и прислуга оставались в доме.
Мне показалось странным, что мы не увидели этих дозорных, а также, что все окна в доме оставались темными. Указания Генри, однако, всегда были точны, к тому же, мы проделали немалый путь. Не могло быть и речи, чтобы повернуть назад. Решив, что осмотрелись достаточно, мы достали свое оружие и поползли к дому. Он был белым (или желтым, трудно сказать в такой темноте) с высоким крыльцом на первый этаж — так часто делают, в этих местах из-за весенних разливов Миссисипи. Я ожидал увидеть вампира у входной двери, давно встревоженного ржанием наших лошадей, либо запахом «Мартиры» в моем кармане. Но крыльцо оказалось пустым. Вокруг тишина. Пока мы поднимались, с каждой ступенькой во мне росли сомнения. Достаточно ли я силен, чтобы победить вампира? Хорошо ли подготовлен Лэмон для схватки со столь сильным и стремительным противником? По плечу ли Спиду такое дело? Действительно, топор в руке казался тяжелее, чем казалось даже в детстве.
Эйб медленно приоткрыл входную дверь, а Лэмон поднял свое оружие, готовый поразить вампира в тот миг, когда он появится из тени в дверном проеме.
Никто не вышел.
Мы вошли — я, высоко подняв топор; Спид, в руках [винтовка] 44 калибр[а] ; Лэмон, по револьверу в каждой руке. Мы обследовали темный, скудно меблированный первый этаж, и каждый наш шаг отдавался громом скрипящих половиц. Если в доме и правда были боевые вампиры Дэвиса, они давно уже знали о нас. Не отыскав нежити (как и живых) внизу, мы вернулись ко входу в дом, где находилась узкая лестница на второй этаж.
Эйб пошел вверх по лестнице. Вампиры там — он чувствовал это.
Несколько секунд, в течение которых я поднимался, словно растянулись в часы. Когда я оказался наверху, справа, из темноты наконец-то выскочил вампир и помчался ко мне. Я едва успел повернуться и встретить его ударом топора в грудь, после чего мы столкнулись, я почувствовал, что падаю спиной вперед — и мы оба покатились вниз по лестнице. Пока шла наша борьба, другой вампир напал на Спида с Лэмоном. Лэмон запаниковал (это была его первая охота) и быстро опустошил свои револьверы — все пули прошли мимо. Тогда вмешался Спид и его винтовка заставила тварь замолчать двумя выстрелами, после которых остались пробиты голова и сердце. Грохот борьбы должен был разбудить миссис Дэвис и ее детей, они должны были оказаться в коридоре прежде, чем я успел бы вытащить топор из груди первого вампира и отсечь ему голову. Их крики должны были заставить немощного, полуслепого Дэвиса покинуть спальню, после чего Спид с Лэмоном легко могли бы его убить. И, извинившись перед остальными членами семьи, мы бы скрылись в ночи.
Но, вновь взойдя по лестнице, Эйб вообще никого не обнаружил. Все двери открыты. Все комнаты пусты.
Мы вошли не в тот дом? Или Дэвис внезапно, перед нашим приездом, встал с постели и уехал в Вашингтон? Нет — нет, указания Генри были точными. Он должен быть в доме. Это был тот дом. И мы вошли в дом именно в тот день и в то время, как нам назначили. Просто, все пошло не так.
Вампиры здесь… Я чувствую это.
До меня начало доходить истинное положение вещей. О, как я мог не слушать свои инстинкты? Как мог пойти на это! Проклятая рябь на воде! Как я мог быть таким беспечным? Как мог покинуть жену с тремя детьми? Жену, и без того подломленную горем? Нет… Я не умру этой ночью. Я отказываюсь от смерти.
— Уходим, — прошептал Эйб. — Уходим сейчас же — и держите пушки наготове… нас предали.
Мы скатились по лестнице к входной двери, но она оказалась запертой снаружи. Сразу звук дерева о дерево окружил нас со всех сторон — стук ставней, закрывших каждое окно, а последовавшие за ним многочисленные звуки молотков, бьющих по гвоздям, означал, что мы уже не сможем их открыть.
— Вверх! — крикнул я.
Но наверху ставни тоже были закрыты и заколочены.
— Ловушка! — сказал Лэмон.
— Да, — ответил Спид. — Однако, что-то мне подсказывает, что здесь лучше, чем снаружи — с ними.
Эйб не ответил. Он знал, что пройдет немного времени и они почувствуют запах дыма; а после им станет очень жарко от огня, который начнет подъедать стены и пол. Словно в ответ на эти непростые мысли, Лэмон сказал:
— Смотрите! — и показал на оранжевые блики, пробивающиеся сквозь щели во входной двери.
Выбора не было.
Какой бы ужас не ждал на выходе, нет ничего хуже, чем сгореть заживо. Языки пламени уже показались в щелях оконных ставень.
Я придумал выход. Открыв дверь, мы двинемся плечом к плечу, втроем, по прямой, пока не достигнем леса. Я пойду в центре, используя топор, чтобы сносить головы всех, кто окажется по курсу. Спид и Лэмон будут справа и слева, им нужно отстреливать всех, кто приблизится к нам с флангов. План, наверняка обреченный на поражение (основываясь на том, как быстро были заколочены ставни, там было не меньше дюжины людей, или вампиров, или и тех и других), но ничего другого нам не оставалось. Я взял топор, после чего взял себя в руки.
