Джек медленно отступил от нее, непроизвольно мотая головой. Лежа на сине-черных джунглях ковра, усыпанная конфетти, «кошачья морда» тупо уставилась незрячими глазами в потолок.
Сегодня первое декабря.
Денни оказался в большом зале, в восточном крыле отеля. Он стоял на твердой подушке кресла, глядя на часы под стеклянным колпаком. Они находились на высокой каминной полке с двумя слониками по бокам. Денни ожидал, что слоники вот-вот зашевелятся и попытаются ткнуть его бивнями. Но они не шевелились, значит, были безопасными. После случая с лифтом он делил все предметы в отеле на две категории. Лифт, подвал, детская площадка, комната 217, президентские апартаменты были «опасными» местами; их квартира, главный холл на первом этаже и парадное крыльцо — «безопасными». Вероятно, и бальный зал тоже. (Слоники уж во всяком случае.) Насчет других мест он не был уверен, поэтому избегал их.
Он глядел на часы под стеклянным куполом. Все колесики, зубчики, винтики были хорошо видны. Стальная хромированная полоса огибала механизм часов. Стрелки показывали четверть двенадцатого, и хотя Денни не знал латинских цифр, ему было ясно, в какое время остановились часы. Они стояли на бархатной подкладке, внутри колпака виднелся заводной серебряный ключик. Как догадывался Денни, часы были в числе тех предметов, которые ему не полагалось трогать. Внезапно в его душе проснулось возмущение несправедливостью, допущенной по отношению к нему.
Не обращай внимания на запрет, ничего, потрогай нас, поиграй с нами.
Денни протянул руки, взялся за стеклянный колпак и снял его. Потрогал подушечками пальцев колесики и зубчики часов. Потом взял серебряный ключик, вставил его в скважину посреди циферблата — с легким, едва слышным звоном тот вошел в отверстие, как к себе домой.
Денни крутил ключик, пока тот не перестал вращаться, потом вытащил его. Часы пошли, затикали, колесики закрутились. Большой маятник пришел в движение, покачиваясь взад-вперед по полукругу. Тронулись с места стрелки. Если держать голову неподвижно и широко раскрыть глаза, можно увидеть, как минутная стрелка стремится на встречу с часовой стрелкой, ровно к XII.
Маска красной смерти правит бал.
Он нахмурился и тряхнул головой, прогоняя мысль — она не имела к нему никакого отношения и ничего ему не говорила. Денни протянул руку и указательным пальцем подтолкнул минутную стрелку к часовой. Ему было интересно узнать, что может случиться. Наверняка эти часы без кукушки, но стальная дорожка для чего-то же тут нужна.
Раздался негромкий звон колокольцев, и часы принялись наигрывать штраусовский вальс «Голубой Дунай». Из-за циферблата показались две фигуры справа балетный танцор, слева танцовщица в пышной юбочке. Они подняли над головой руки в виде обруча, медленно передвигаясь по кругу, встретились у цифры VI, сделали пируэт и вернулись тем же путем, каким появились. Музыка сразу же прекратилась. Часы стали отбивать время серебряными колокольчиками.
Полночь! Полуночная пора!
Ура маскам!
Денни так резко обернулся, что едва не свалился со стула. Огромный бальный ковер, с богатой красной и золотой вышивкой, был на своем месте. Вокруг него лежали вверх ножками столики на двоих. Зал был пуст.
Но это только так казалось. Потому что в отеле «Оверлук» события шли своим чередом, хотя время здесь стояло на месте. Это была одна бесконечная ночь августа 1945 года, когда тут праздновали окончание войны и шумел бал-маскарад, звенел смех, рекой лилось шампанское и лифт развозил гостей по номерам. Это было мутное утро двадцатилетней давности, когда подосланные убийцы вогнали три заряда из дробовика в тела трех мужчин, которые с тех пор лежат в агонии на полу. Это было все еще то время, когда мертвая женщина лежала в ванне, ожидая посетителей.
В отеле «Оверлук» все предметы одушевлены, словно их завели серебряным ключиком. Часы тикали, часы шли. А тем ключиком был он сам, подумал Денни печально. Тони предупреждал его, но он не пытался изменить ход событий.
Но мне ведь всего пять годиков!
выкрикнул он тем, кто, по его предположению, был в зале
Разве вы не знаете, что мне только пять лет!
Ответа не последовало.
Денни неохотно повернулся к часам. Остановил стрелки в надежде, что что-то случится: он сможет позвать Тони, появится егерь из заповедника или прибудет спасательная команда, — в фильмах всегда спасают людей, попавших в беду. Им даже не нужно звать на подмогу.
Ну, пожалуйста!
Нет ответа. Даже если Тони появится, то кошмар будет длиться? Что же последует дальше — гулкий, раздраженный и хриплый голос, черный ковер с клубком змей? Ьтремс?
А что еще?
О, пожалуйста, Тони, пожалуйста!
С судорожным вздохом он опять взглянул на часы: колесико повернулось и сцепилось зубчиками с другими колесиками. Балансир покачивался взад-вперед в гипнотическом ритме. И если держать голову неподвижно, можно увидеть, как минутная стрелка неумолимо движется от цифры XII к цифре V. Если держать голову абсолютно неподвижно, то можно увидеть…
Циферблат исчез. На его месте появилась круглая черная дыра, ведущая в вечность. Она стала расти — исчезли часы, исчезла комната позади часов. Денни покачнулся и полетел в темноту, которая все время пряталась за циферблатом.
Мальчик соскользнул с кресла и лежал на полу в неестественной позе, запрокинув голову, уставившись безжизненными глазами в высокий потолок бального зала.
Все ниже, ниже и ниже до
…коридора, где он когда-то упал на четвереньки, затем вскочил на ноги и завернул не за тот угол, стремясь добраться до лестницы. Он завернул не за тот угол И СЕЙЧАС —
…увидел, что находится в тупиковом отрезке коридора, ведущем к президентским апартаментам. А гулкий топот ног становился все ближе, роуковая клюшка свистела в воздухе и ударялась в стену, прорезая шелковые обои и вздымая фонтанчики штукатурной пыли.
Черт бы тебя побрал, подойди сюда и прими!
Но в коридоре находилась еще одна фигура, прислонившаяся плечом к стене, похожая на привидение.
Нет, это не привидение, а кто-то в белом.
Я тебя отыщу, проклятый выродок!
Денни съежился. Звук шагов приближался со стороны главного холла. Скоро обладатель голоса появится из-за угла.
Иди сюда, иди сюда, маленький засранец!
Фигура в белом выпрямилась; вынула сигарету изо рта и сплюнула табачную крошку с полной нижней губы. Это был Хэллоранн — в своем поварском наряде, а не в том синем костюме, в котором Денни видел его в день отъезда.
