– Прости.
– За что?
– Я знаю, мне не следовало заговаривать о ней.
– О, ничего страшного, моя дорогая.
– Мне бы не хотелось причинить тебе боль…
– Только не ты, - мягко улыбнулся Лазель. Определенно, Полина восхищала его. Такая юная и такая заботливая. Беспокоиться о его чувствах. Как мило. Но вслух он сказал, - Безусловно, я испытываю к Алексе весьма нежные чувства. Глупо было бы отрицать это.
Видимо, подобная формулировка не слишком понравилась Полине, но она деликатно промолчала. Лишь потерлась щекой о руку Лазеля, которая рассеяно перебирала смоляные пряди. И было в этом почти бессознательном жесте гораздо больше успокаивающего, чем во всех тех словах, что приходилось выслушивать главе клана Инъяиль.
Неожиданно на него нашло игривое настроение. Лазель притянул девушку чуть ближе и тихо поинтересовался:
– Так как у тебя с этим? - в голосе проскальзывали смешинки.
– С чем?
– Ну… мы выяснили, что ты не влюблена. Но неужели тебе даже никто не нравиться? - вопросы Лазеля звучали на редкость легко и непринужденно.
– Я… не знаю, - Полина пожала плечами, но жест получился каким-то нервным.
– Хм, это немного странно, учитывая твою молодость. Даже по человеческим меркам.
– Так получилось. В последний раз, когда я думала, что мне кто-то нравиться, это оказалось обманом, и я стала вампиром. А потом… потом было уже совсем не до этого. Я стала вечным ребенком.
– Глупости какие! - фыркнула Лазель. - Ты молодая девушка, и уж никак не ребенок! Бывали вампиры, выглядящие и куда младше, и это им нисколько не мешало. К тому же в некоторых странах девочек выдавали замуж едва ли не в десятилетнем возрасте. Пресловутой Джульетте было четырнадцать. Так что, сдается мне, тут дело не в этом.
– А в чем же?
– Вот это я и хочу у тебя узнать, - Лазель доверительно склонился к девушке
– Но я… я ведь ничего не знаю.
– А может, дело в том, что ты просто не хочешь знать? Просто решила, что тебе не до этого? Но ведь это не так. Ты красивая молодая девушка, и рано или поздно за тобой начнут ухаживать. Хотя, возможно, Алекса служит сдерживающим фактором.
– Как это?
– Она Магистр Города, и многие опасаются ее гнева. А она, безусловно, разгневается, если с тобой что-то произойдет. Но если она видит, что тебе кто-то нравиться…
– Но я в этом ничего не понимаю.
– Тут нужно не столько понимать, сколько чувствовать, моя дорогая. А опыт придет, никуда не денется. К тому же любой будет счастлив стать твоим учителем, - говоря это, Лазель почти невесомо провел пальцами по щеке девушки и с удовольствием отметил, как чуть приоткрылись ее губы.
Лазель в самом деле не ставил своей целью соблазнить. Он просто хотел помочь, потому что мог. Ведь остальные вампиры в окружении Полины и правда в большей степени относятся к ней, как к ребенку. А чтобы это не оказалось пагубным, сама она должна воспринимать себя иначе. "Тебе столько лет, насколько ты себя чувствуешь" - эта истина относится к вампирам, как ни к кому другому.
– Вряд ли бы моя мать одобрила такое поведение, - как-то отстраненно заметила Полина.
На памяти Лазель девушка впервые упомянула о своей смертной стороне жизни. Поэтому он осторожно заметил:
– У твоей жизни теперь другие правила, нежели у смертных. К тому же, неужели до того, как ты стала вампиром, у тебя не было совсем никакого опыта?
– Ну… был. Однажды. Но откуда ты знаешь?
– Есть вещи, которые для нас не являются тайной, - улыбнулся Лазель. - И девственность - одна из них.
– Но… как?
– Наши органы чувств развиты куда как сильнее, чем у людей. Мы подмечаем любые мелочи.
– Только не я, - невесело усмехнулась Полина.
– Просто ты еще не совсем переключилась. Это придет, со временем. Еще лет пять - и все будет чудесно.
– Долго…
– Ну, ты же не оборотень. У тебя вся вечность впереди, - Лазель взъерошил девушке волосы.
– А что оборотни?
– От их обоняния ничего не скрыть. Но ты это, наверное, уже знаешь по Жанне.
– Это да. Она практически всегда знает, где я нахожусь и в каком настроении, - и вдруг добавила, - Все это не слишком способствует личной жизни.
– И мы снова возвращаемся туда, откуда пришли, - мягко заметил Лазель, вновь приобнимая девушку за плечи.
– Почему ты так беспокоишься обо мне?
– Потому что ты мне не безразлична. Мы ведь друзья. К тому же, возможно, не со всеми вопросами ты можешь обратиться к Алексе.
– Она заботится обо мне, как никто.
– Я знаю. И вы в самом деле нужны друг другу. Я почти уверен, что именно ты так изменила ее.
– Изменила?
– Да.
Полина как-то странно вздохнула, потом прижалась к Лазелю, тихо обронив:
– Я так привязалась… к вам всем.
– А мы к тебе, - вампир с радостью принял этот тесный контакт.
Внезапно юная вампирша отстранилась, пробормотав:
– Прости. Я, наверное, делаю что-то не то…
– Глупости. Повернись ко мне. Ну же, иди сюда.
В результате передвижек Полина оказалась на коленях у Лазеля. Все-таки диванчик был не бесконечным, а так они могли сидеть лицом друг к другу. Почему-то никому не пришло в голову сесть за тот, что напротив.
– Тебе не стоит стесняться. Ни грамма. Наоборот, не помешало бы временами проявлять инициативу.
– Какую?
– Например, такую, - улыбнулся Лазель, склоняясь к девушке.
Полина так и застыла в ошеломлении, когда губы вампира накрыли ее собственные. Такой нежный и вместе с тем глубокий поцелуй. Девушка не помнила, чтобы когда-то с ней происходило нечто подобное. Немного поразмыслив, что в данной ситуации было не легко, она пришла к выводу, что, похоже, это первый настоящий поцелуй в ее жизни. И ей нравилось. Полина и сама не поняла, в какой момент начала отвечать. Когда они все-таки отстранились друг от друга, Лазель заметил:
– Вот видишь, ничего ужасного в этом нет! - в его глазах плескалось веселье и… еще что-то.
– Ну, не всегда.
Лазель вздохнул было, но потом понял, откуда ноги растут и сказал:
– Ох уж мне это современное воспитание! Особенно ваше советское-постсоветское! Девочка моя, вот тебе, так сказать, первый урок. Только в ваших старых фильмах целующий в девяти случаях из десяти имеет по морде. На самом деле ситуация практически полностью наоборот. Особенно если удачно выбран момент. Никто не оскорбит, не оттолкнет. Разве что мягко объяснит, что не так. Даже если окажется, что твой объект предпочитает другой пол.
Лицо Полины приняло лукавое выражение. Обхватив Лазеля за шею, она поинтересовалась:
– Ты хочешь научить меня… этому?
