Маргарита Епатко - Ущелье

– Ноги помочишь, – повернулся он к ребенку. – Садись на спину.

Мальчик умостился на широкой спине и поджал ноги в кроссовках. Несколько минут и сбоку показалась довольно широкая дорога. Разбитые колеи от тяжелой техники, говорили о том, что где-то ведется вырубка леса.

– А вот это было на карте, – довольно прорычал волк, ссаживая ребенка. – Теперь уже недолго.

Он потрусил по дороге. Мальчику пришлось почти бежать за ним. Впрочем, колеи были широкими и укатанными. Здесь не ненужно было уворачиваться от веток кустов или деревьев, а потому двигалось легко.

– Эй, погоди, – мальчишка довольно бесцеремонно вцепился в хвост оборотня.

– Больно, – огрызнулся волк и тут же смутился. Он бросился вскачь, позабыв, что с ним всего-навсего ребенок. Может, превращаясь в зверя, он глупеет?

– Извини, – прорычал он.

– Да тихо ты, – Димка закрыл его пасть ладонью. – Не слышишь? Они беспокоятся. Кто-то идет, – мальчик показал наверх, видимо, на проснувшихся птиц в ветвях деревьев.

– Теперь слышу, – оборотень пошевелил ушами. – Люди. Прячемся, – он огляделся в поисках убежища. У замшелого валуна, маня их рукой, стояла Хозяйка.

– Ох, не нравится мне все это.

– Пойдем, это я попросил, – потянул его ребенок. – А что, тебе загадывать можно, а мне нельзя? – он высунул язык на укоризненный взгляд волка и побежал к валуну.

Оборотню не оставалось ничего иного, как последовать за ним.

Они едва успели спрятаться, как послышалось странное песнопение. Никогда ни до, ни после этого, Мурат не слышал такого исполнения «калинки-малинки». С подвываниями, всхлипами и безумными выкриками разноголосый хор, казалось, не пел известную песню, а совершал обряд камлания. Наконец, показались люди. С факелами, замотанные в простыни они приплясывали, продолжая голосить в разнобой.

– Они психи? – прошептал оборотню в ухо Димка.

– Типа того, – хмыкнул тот.

Процессия с факелами брела наугад. Кто-то чертыхнулся, споткнувшись о поваленное дерево. Но потом, устыдившись, снова затянул песню. Толстая тетка в венке из репейника радостно захохотала.

– Вот-вот дорога! – она показала на колеи, по которым только что шли Димка с оборотнем. – Видите, Лидия была права. Она ведет нас.

Все радостно побежали за женщиной.

– Вот-вот, – пробормотал Мурат, – в ручье охладитесь, глядишь, дурь пройдет. Он осторожно высунулся из-за камня, глядя вслед процессии.

– Подожди, – рука ребенка легла ему на загривок.

Пара отставших мужичков показалась из зарослей. Они бешено размахивали факелами, отбиваясь от кого-то невидимого.

– Я не хотел продавать протезы! Вышло так, – вопил один из них.

– Кышь, кышь нечистый. С налогами все в порядке, в администрации спроси! – орал другой.

– Придурки, – оборотень усиленно вглядывался, пытаясь увидеть противников, с которыми велась такая яростная борьба.

– Мы не лучше, – вздохнул Димка. – Я ночью в лесу разговариваю с оборотнем. Как думаешь, в школе мне поверят?

– Поверь моему опыту учителя, – волк повернулся к ребенку. – В школе про это лучше не говорить. А теперь последний рывок – он проводил взглядом толпу, скрывшуюся на дороге. – Я знаю, где мы. Если не ошибаюсь, до усадьбы не больше пары сотен метров.

– Я устал, – Димка тяжело вздохнул, и в который раз потер ушибленную скулу.

– Еще немного, потерпи, – волк лизнул мальчика в руку и, ухватив за штанину, потащил к дороге.

– Только бы он не упал. Только бы не упал, – бормотал Мурат, глядя на едва держащегося на ногах мальчишку.

Кузьмич, владелец усадьбы «Казачья история» несколько раз выглядывал с утра на улицу, ожидая повторного прихода туристов. Неужели скульптор Петр не понял, что оказался здесь не случайно? К обеду, измаявшись от ожидания, он сбегал в отель и узнал, что семья уехала на экскурсию. Кузьмич расстроился, зашел на пост к Иванычу у ущелья. Договорившись об обмене новостями, он вернулся домой. Решил пообедать на свежем воздухе, и сам не заметил, как его сморил легкий послеполуденный сон. Старик проснулся от звука выстрела. Сгущавшиеся сумерки были слишком плотными.

– Туман пополз, – прошептал Кузьмич, поднимая голову со стола. Он подошел к калитке. Вдалеке маячил смутный силуэт.

– Ну, наконец-то, – он обрадовано открыл щеколду и тут же разочарованно вздохнул. К нему бежал сосед-садовод с букетом цветов и фотоаппаратом.

– Мне нужны доказательства, – прокричал он, всовывая оторопевшему Кузьмичу в руки синие розы и ромашки. Блеснула вспышка фотоаппарата. Сосед вырвал букет из рук старика. – Теперь они у меня попляшут, – радостно крикнул он.

– Ты их краской облил что ли? – произнес Кузьмич, глядя на странные цветы.

Но он не дождался ответа. К дому подъезжал светлый джип туристов. Вот только за рулем маячило угрюмое лицо лысого мужика. – Ты шел бы домой, – бросил старик садоводу, пытаясь понять, что делать дальше.

– Чем больше свидетелей, тем лучше, – прокричал сосед, бросаясь к машине.

Открылась дверца и оторопевший лысый, едва успевший вылезти из машины, получил в руки синий букет.

– Минуточку! – прокричал цветовод, отступая на несколько шагов и нацеливаясь на шофера фотокамерой. Блеснула вспышка.

– Ах ты, сука! – выпалил лысый, отбрасывая цветы.

Он поднял руку. Раздался хлопок. Сосед выронил фотоаппарат на пыльную дорогу и сам упал рядом, уставившись неподвижным взглядом на отброшенный букет.

– И ты свое получишь, – лысый посмотрел на Кузьмича пьяными от крови глазами.

– Это все туман, – запоздало подумал Кузьмич. Он отскочил за калитку и бросился внутрь двора. – Надо доставить меч на место. Я должен доставить меч на место, – думал он, петляя как заяц, между хозяйственными постройками.

Раздался звук выстрела. Что-то ударило его в спину, но он продолжал бежать через задний двор. Как молодой перемахнул через заборчик из сетки-рабицы, стремясь добраться до леса, окружившего поселок.

Потный лысый мужик бежал за ним. Дождавшись пока старик выскочит на открытое пространство, он поднял пистолет, примериваясь для выстрела.

– Хватит патроны тратить, – стукнул его по руке, подбежавший тип в комбинезоне. – Ты его итак ранил. Далеко не уйдет.

Лысый поморщился, но опустил пистолет, разочарованно следя за тем, как старик скрывается в кустах.

– Ничего будет знать, как в наши дела лезть, старый пень, – процедил он, разворачиваясь, и поперхнулся.

Лидия бегала по двору, поджигая неизвестно откуда взявшимся факелом хозяйственные постройки.

– Я делаю, как он приказал, – хихикнула она, помахав им рукой.

– Теперь еще и он добавился, – лысый многозначительно посмотрел на Палыча. Как только возьмем поселок под контроль, избавляемся от этой дуры.