Сначала они увидели в глубине туннеля какое-то неуловимое движение. Гаучо что-то крикнул, но было уже поздно. Кто-то несся к ним из сырой мглы громадными скачками. Гаучо и Дантист выстрелили, но промахнулись. В следующее мгновение что-то щелкнуло. Сержант по оружию почувствовал, как мимо его лица просвистел ветер. Гаучо тут же со стоном упал на пол и уронил пистолет. Дантист выстрелил снова и, кажется, попал. Он услышал стон, но в следующее мгновение покатился по полу.
Существо, напавшее на него, ревело, визжало, кусалось и лягалось, наносило ему раны чем-то тяжелым и острым. Дантист отбивался, как мог, и отступил в какой-то проход, где пол был покрыт лужами. Он звал Гаучо, судорожно пытался нащупать подсумок с патронами, но дьявольская тварь не давала опомниться. Наконец ему удалось зарядить оружие, но выстрел ушел в никуда. Он достал нож, и они снова покатились по холодному, мокрому коридору. Удар рассек Дантисту щеку, и теперь он постоянно сплевывал кровь.
Теперь враги стояли напротив. Дантист быстро слабел от ран и оказался совершенно безоружным. Женщина надвигалась на него. Ее тоже зацепило. На боку краснело пятно, в спине, под левой лопаткой, торчал нож, всаженный Дантистом.
«Сдохни, тварь», — мысленно пожелал он ей.
— Это ты? — процедил Дантист. — Гунн, Слон?..
— Не надо слов. — Она взмахнула рукой, и в лицо байкера полетела горсть перца.
Дантист попятился, закрывая глаза руками. Мила радостно взвизгнула, кошкой прыгнула на него и ребром ладони сильно ударила по шее. Затем она врезала ногой ему в пах. Дантист упал на четвереньки.
Мила схватила парня за волосы и с силой ударила головой о стену. Дантист обмяк и без чувств распластался на полу.
— Люблю байкеров, — хрипло дыша, сказала Мила. — Крутые, мужественные парни на мотоциклах. Сильный мальчик. Давно мне такой не встречался. — Она схватила Дантиста за волосы и с трудом поволокла его в дальнюю камеру.
Со звонким треском включился рубильник. Пыточную камеру залил мертвенно-бледный свет.
— Ты заговоришь, — бубнила Мила, подтаскивая Дантиста к огромному деревянному барабану, установленному на массивной подставке из бревен.
Сбоку торчала металлическая рукоятка. Внутренняя часть барабана была сплошь утыкана гвоздями.
— Как ты меня нашел, мальчик? — Она стала запихивать его в барабан.
Острия впились в тело Дантиста. Он застонал и в ужасе открыл глаза.
— Я буду крутить тебя, как белочку, хоть до самого вечера. Пока ты не скажешь, как меня нашел. — Мила закудахтала от смеха.
— Олег?
Катя с трудом узнала его. Наголо выбритый череп, безбровое одутловатое лицо. Его кожа была покрыта волдырями, из которых сочилась клейкая жидкость. Тело молодого человека было по пояс погружено в кипящий чан. Его вздутый живот окаймляли хлопья темно-серой пены, брызги которой подсыхали на груди.
— Олег! — закричала Катя, ухватилась за котел и тут же зашипела от боли — раскаленные стенки обожгли ей ладони.
Она наклонилась, увидела газовый баллон и поспешила закрыть кран.
— Ты ничем ему не поможешь.
Катя обернулась. Гаучо, бледный, как смерть, хмуро смотрел на нее.
— Но, если хочешь, попробуй поднять тело.
Взгляд девушки метнулся к стенке, где на толстых винтах держалась лебедка, с которой спускались цепи.
— Не надо.
Катя решила, что это сказал байкер, уже хотела открыть рот и огрызнуться, но до нее дошло, что это голос Олега.
— Я хочу помочь, — растерянно сказала она.
— Я умру сам. Не надо.
Гаучо, матерясь от боли, приподнялся.
Катя стала медленно вращать барабан лебедки.
— Ты сдираешь ему кожу, — сказал байкер, пол под которым уже потемнел от крови.
Катя перевела взгляд на руки Олега. Вареная плоть, не выдержав давление браслетов, комками сворачивалась с кистей, обнажая мышцы и сухожилия.
— Но я не могу его оставить тут! — в истерике крикнула она.
Ее рука инстинктивно провернула еще один круг. Тело Олега немного приподнялось. Кожа в области таза и бедер натянулась и лопнула. Нижняя часть молодого человека с тяжелым всплеском скрылась под водой.
Катя зарыдала, без сил опустилась на пол. Она билась в истерике, стуча кулаками по шершавой стене. Ее нежные руки вмиг покрылись царапинами.
— Закрой ширму и иди сюда, — подал голос Гаучо, который слабел с каждой минутой.
Катя послушно кивнула, доползла до Гаучо и обхватила коленки руками.
— Как вы нашли это место? Ну, скажи. Пожалуйста. — Мила попыталась улыбнуться, но вместо этого ее багровое лицо, испачканное в каплях крови, исказилось в звериной ухмылке.
Она нарочито медленно повернула рычаг барабана. Дантист, скрюченный в позе эмбриона, поднялся наверх, упал на гвозди, не выдержал боли и закричал. Острые шипы пробивали даже грубую кожу косухи, в которую был облачен Дантист, не говоря уж о ногах, защищенных только легкими камуфляжными штанами.
Глаза Милы лихорадочно блестели. Казалось, она совсем не обращала внимания на рану в боку и нож, торчащий из спины.
— Кто вас навел на меня? Малыш, я жду ответа. — Женщина взглянула в окошко барабана. — Из головы вашего жирного друга я сделала светильник для своего сына. Он еще не до конца готов, но в глазницах уже цветные стеклышки, внутрь можно ставить свечку. Очень красиво! Хочешь, я из тебя сделаю такой же?
Неожиданный удар отбросил Милу назад. Военный ботинок Дантиста попал ей в лицо. Хлюпая разбитым носом, она поднялась на ноги. Ее колени подгибались. Мила истекала кровью, но все равно была еще очень сильна.
— Получила, крыса?! — заорал Дантист.
Он попытался вылезти из барабана, просунул руку в окошко, но Мила с силой ударила его ногой по предплечью. Хрустнула кость, и Дантист снова взвыл.
Мила опять закрутила барабан. Вероятно, ей быстро наскучило это занятие, потому что ее обезумевшее лицо внезапно стало хмурым.
— Ты надоел мне, — сообщила она Дантисту. — Я сожгу тебя вместе с этим колесом. Оно мне никогда не нравилось.
Она говорила, пятясь к полкам на стене, где рядами стояли зеленые бутылки, наполненные керосином. Мила повернулась и замерла. Меньше чем в двух метрах от нее стоял Виктор.
— Где ключ от камеры Сережи? — свистящим шепотом спросил он.
Мила ухмыльнулась, а Виктор швырнул в нее бутылку. Она попала женщине в подбородок, упала на пол и разбилась. Нелепо загораживая лицо руками, Мила затопталась на месте.
Виктор схватил еще одну бутылку.
— Ключ!
Зеленая торпеда мелькнула в воздухе и с силой ударила сумасшедшую женщину в грудь. Она охнула, выронила тесак и вытаращила от боли глаза. Виктор взял в руки третью бутылку и шагнул вперед.
— Ключ! — взревел Боков.
Мила упала на колени. Ее рука нырнула в карман фартука, и в следующее мгновение бедро Виктора пронзила горячая боль.
— Все вы останетесь здесь! — прошипели ее бескровные губы.
Виктор с силой обрушил бутылку на ее голову. Горючая жидкость моментально залила лицо и верхнюю часть тела женщины. Стиснув зубы, Виктор вытащил из раны металлическое жало, с трудом наклонился и обыскал бесчувственное тело Милы.
Тем временем из барабана вывалился Дантист.
— Кто ты? — спросил Виктор, даже не глядя на него.
В кармане рубашки Милы он нашел зажигалку и извлек ее наружу.
Байкер мутным взглядом посмотрел на своего нежданного спасителя.
— Я не враг тебе.
— Это радует, — сухо заметил Виктор.
«Мотоциклист, — подумал он, бросив взгляд на кожаную куртку и длинные волосы. — Значит, байкеры каким-то образом тоже выследили эту психопатку?»
В заднем кармане джинсов Милы он обнаружил связку из четырех ключей. Вдруг один из них подойдет к камере, где держат его сына?
Дантист, кособочась, придвинулся к нему. Из многочисленных дырок на теле, оставленных гвоздями, сочилась кровь.
— Ты видел моего друга? Она ранила его.
— Он в безопасности, — ответил Виктор и вгляделся в лицо Милы.
Тяжелый запах керосина жег ноздри, под головой женщины медленно растекалось багровое пятно.
— Она жива? — В голосе Дантиста звучало сомнение.
— Не уверен. — Виктор покачал головой и потянулся за ножом, прихваченным из пыточной.
«Пора кончать с этой ведьмой. Нет, сука. Смерть от ножа слишком легкая для тебя. Зажигалка!.. Самое время использовать ее по прямому назначению».
Внезапно глаза Милы открылись, рот растянулся чуть ли не до ушей.
— Привет!
Ее рука метнулась к ноге Виктора, которой он угодил в капкан. Сильные пальцы клещами сжали рану.
Он захрипел, не удержался, завалился назад, при этом высекая из зажигалки пламя. Мила разжала пальцы и начала подниматься. Дантист размахнулся, но женщина ударом локтя сбила его с ног.
Она качнулась, подобрала с пола разбитое горлышко бутылки, лизнула зубчатую кромку, подмигнула Виктору и сказала:
