— Сюда в пятьдесят втором году до нашей эры, в конце своего правления, прибыл император Клавдий, чтобы по-варварски широко и буйно отпраздновать окончание строительства акведука, соединяющего реку Лирис с озером Челано, чтобы дать воду Риму. Сотни рабов отдали свои жизни в утеху императору, а воды Челано окрасились кровью убитых в жестоких потешных играх, изображающих морское сражение. Позолоченные галеры бороздили некогда тихие воды озера, в которые теперь бросали искромсанные трупы, а с этих живописных берегов толпы ревом приветствовали своего императора.
— Иногда не хочется верить, что история так изобилует примерами человеческой жестокости, — задумчиво произнесла Эллена.
— Синьор! — решил вмешаться не лишенный здравомыслия Паоло. — Пока мы тут наслаждаемся горным воздухом, наши друзья кармелиты притаились и выжидают момента, чтобы застать нас врасплох. Не лучше ли нам продолжить наш путь?
— Да, пожалуй, лошади уже отдохнули, — согласился Винченцо. — А что касается твоих опасений, Паоло, то я их не разделяю, иначе не задержался бы здесь на отдых.
— Да, да, надо ехать, — поддержала Паоло Эллена, к которой вновь вернулась тревога.
— Верно, синьорина, лучше не рисковать. В Челано мы найдем кров и безопасность, надо только добраться туда засветло, — ответил Паоло и шутливо добавил: — Ведь в этих горах нет вулкана, чтобы освещать нам путь. Другое дело, если бы мы были в двадцати милях от Неаполя.
Когда они начали спуск к озеру, Эллена полностью погрузилась в свои нерадостные раздумья. Она слишком хорошо понимала не только сложность своего положения, но и то, что от ее решения зависит теперь ее жизнь и счастье. Казалось, все складывалось благополучно: ей удалось бежать из монастыря Сан-Стефано, Винченцо, ее защитник и спаситель, рядом с ней. Однако он, заметив ее смятение, принял девичью гордость и застенчивость за сдержанность и равнодушие. Теперь он решил более не беспокоить ее своими страхами и сомнениями, пока не доставит в безопасное место, где она, успокоившись, почувствует себя совершенно свободной решать, принять ли его предложение или же отказать ему. Своей деликатностью он возвращал ей чувство собственного достоинства, хотя сам обрекал себя на сомнения и опасения потерять ее.
Они прибыли в Челано до того, как опустились сумерки. Эллена попросила Винченцо разузнать, нет ли здесь женского монастыря, где бы она могла переночевать. Оставив ее на постоялом дворе под охраной Паоло, юноша отправился на поиски. Первый же монастырь, в ворота которого он постучался, принадлежал ордену кармелитов. Это насторожило Винченцо. Не здесь ли могут прятаться те два, несомненно, посланных игуменьей монаха, которые следовали за ними, должно быть, от самого монастыря Сан-Стефано? Именно здесь они, скорее всего, попытаются найти приют, благоразумно заключил он и поспешил поскорее скрыться и продолжать дальнейшие поиски. Вскоре он нашел еще один монастырь. Он принадлежал ордену доминиканцев. Здесь он узнал, что в Челано есть два женских монастыря, но ни один из них не согласится дать приют посторонним.
С этими нерадостными вестями Винченцо вернулся на постоялый двор. Эллена почти примирилась с мыслью, что ей придется заночевать здесь, как вдруг Паоло, энергичный и общительный, вскоре принес весть, что неподалеку есть небольшой рыбацкий поселок, а там монастырь урсулинок, славящийся своим гостеприимством. Отдаленность монастыря от города Челано делала его более надежным местом, где пока могла укрыться Эллена, и Винченцо предложил немедленно ехать туда, если Эллена не устала.
— Ночь будет светлая, синьор, — успокоил всех Паоло, когда они выехали, — и мы легко найдем дорогу, кроме того, она здесь одна, как мне сказали. Городок расположен на самом берегу озера, всего в полутора милях от него. Я, кажется, уже вижу справа шпиль колокольни.
— Нет, Паоло, это всего лишь верхушки кипарисов.
— Простите, синьор, для кипарисов они слишком тонки. Это силуэт города. Ничего, дорога приведет нас туда.
— Вечерний воздух придал мне силы, — промолвила Эллена. — Как тихо и спокойно вокруг, даже суровые горы потеряли свои грозные очертания.
— Теперь они скорее похожи на городские башни или неприступные стены замка, охраняющие от врага.
— В них действительно есть что-то возвышенное, но охраняют они не нас, людей. Они добрые духи вселенной.
— Вы правы, синьора, это духи, — поддержал ее Паоло. — Они превыше и сильнее всего на свете, и ничто не может сравниться с ними. Посмотрите только, как они меняют свои цвета и очертания, когда садится солнце. Как темнеют и скоро исчезнут совсем. Почему путники предпочитают путешествовать лишь днем, а не когда опускается ночная тишина и все вокруг отдыхает! — воскликнул впечатлительный Паоло. — Ночи Италии ни с чем не сравнимы. Синьор, а вот и городок, теперь он уже хорошо виден, даже шпили монастыря. Вон сверкнул огонек вдали, звонит колокол. Начинается вечерняя месса. Где мы будем ужинать, синьор?
— Звук колокола к нам ближе, чем твой город, Паоло, а потом, мне кажется, он доносится совсем с другой стороны.
— Что вы, синьор, просто ветер относит его. Ехать осталось совсем недолго.
— Ты прав, Паоло, скоро мы будем на месте.
Путники начали спуск к озеру. Через несколько минут Паоло воскликнул:
— Смотрите, синьор, еще один огонек, он отражается в воде.
— Я слышу плеск воды, — заметила Эллена, прислушиваясь, — и удары весел по воде. Нет, Паоло, огонек не в городе. Это лодка на озере.
— Вот он отдаляется от нас, оставляя блеск на воде, — подтвердил Винченцо. — Похоже, Паоло, мы не так близко от городка, как думали. Нам предстоит еще немалый путь.
Берег, к которому они спускались, делал в этом месте изгиб, образуя небольшую бухту. К ней близко подступала кромка леса, прерываемая узкими полосами плодородной земли и высокими утесами, глядящимися в воду. Отсюда уже хорошо был виден город внизу. Его вечерние огни то зажигались, то гасли и были похожи на звезды на затянутом рваными облаками небе. Донеслось пение рыбаков.
Но вскоре путники услышали другие звуки.
— Наконец что-то повеселее! — с облегчением воскликнул Паоло. — Взгляните, синьорина, на тех людей внизу под деревьями. Они пляшут и веселятся. Хотелось бы мне быть среди них. Я хочу сказать, синьор и синьорина, если бы я не был сейчас с вами, конечно.
— Вовремя оговорился. Спасибо, Паоло, — иронично заметил Винченцо.
— Должно быть, у них какой-то праздник. Простые крестьяне умеют веселиться не хуже нас, городских. Хорошо играют. Это верно, что никто не умеет так танцевать, как это делают моряки Неаполя, собираясь в лунные вечера. Вот бы нам, синьор, и вам, синьорина, побывать на их празднике!
