– Здорово! – в неподдельном восхищении воскликнул Жора. Такого он действительно никогда раньше не видывал. – Весьма остроумно живой уголок совмещен с экспозицией. Оригинально, ничего не скажешь. И лесом пахнет...
Он обернулся. Сергей стоял у него за спиной и загадочно улыбался.
– Вы что же, аэрозольный ароматизатор специальный разбрызгиваете? – поинтересовался Жора, взглянув на Сергея, и внезапно заметил, что не видит двери, через которую только что попал сюда. Кругом высились сосны, а на земле росли папоротники и удивительно крупные колокольчики покачивали своими головками.
– Что за черт?! – воскликнул Жора. – Да где мы?!
– Я же предупреждал, что подобного ты в жизни не видел.
– Нет, погоди!..
– Товарищ экскурсант, выражайте свои эмоции потише, – официальным тоном произнес директор музея. – Вы пугаете лесных обитателей. Проследуем дальше. Перед вами вполне обычный уголок местной природы, в котором представлена свойственная ей флора и фауна. Вот, обратите внимание, на ветке сидит филин-пугач – bubo ignavus, типичный обитатель здешних лесов.
Филин, как на шарнире, повернул ушастую голову, уставился на Жору желтыми, как маленькие фары, глазами и издал душераздирающий вопль. Жора попятился.
– Ничего страшного, – прокомментировал сзади Сергей. – Он на людей не нападает... в отличие от другого представителя местной фауны – волка, cards lupus, которого вы видите перед собой.
Крупный, по-летнему облезлый волк смотрел на Жору, как тому показалось, с явным плотоядным интересом. Но самое странное заключалось в том, что волк был явно живой. Внезапно он поднял верхнюю губу, оскалил желтые клыки, негромко зарычал и, развернувшись, бросился прочь.
– Ничего себе! – в смятении изрек наш герой.
– Встречается в наших лесах и такое зверье, – сообщил директор музея. – Конечно, оно представляет определенную опасность для окружающих, но, если вести себя выдержанно и не давать повода для нападения, конфликта можно избежать. А теперь следуем дальше.
По едва заметной тропке, поминутно оглядываясь, словно он боялся заблудиться, Жора вышел к небольшому быстрому ручью, почти скрытому зарослями поспевшей лесной малины. Ягод оказалось столько, что почти не было видно листвы. В кустах происходило какое-то непонятное шевеление и треск. Жора замер. Из самой гущи зарослей на него настороженно взирала морда здоровенного медведя. Это было уж слишком.
– Медведь бурый – ursus arctos, – прокомментировал Сергей. – Раньше встречался на всей территории Европы, от Пиренеев до Лапландии, в Сибири до Камчатки и в Азии от Атласских гор в Ливане до Гималаев. В последнее время в. Западной Европе весьма редок. В России пока еще обычен, хотя поголовье его сокращается в результате вырубки лесов и браконьерства. В наших местах все еще встречается, хотя и нечасто.
Медведь внимательно прослушал, что о нем говорили, а потом вновь занялся малиной. Жора перевел дыхание.
– Как же все понимать? – шепотом спросил он.
– Что именно?
– Ну, зверушек этих... лес, ручей?..
– Как экспозицию нашей флоры и фауны, – спокойно отозвался Сергей.
– А драконы тут у вас случайно не водятся?
– Нет. Драконов не имеем. Теперь проследуйте за мной. Кроме крупных видов, в окрестностях Светлого водятся и более мелкие звери... Вот, обратите внимание, еж обыкновенный – erinaceus europeus...
Жора увидел прямо на тропинке колючего зверька, который, казалось, специально позировал перед зрителями. Он, как заколдованный, поднялся на задние лапки и, не мигая, смотрел на пришельцев.
– ...Питается, согласно Брему, главным образом насекомыми, но пожирает также слизней, лесных и полевых мышей и маленьких птиц. Все, можешь быть свободен.
Ежик встал на четыре точки и поспешно покинул тропу.
– Хватит! – взмолился Жора. – Достаточно на сегодня зверушек. Они что, дрессированные? Как в Уголке Дурова?
– Звери самые обычные, лесные, – ответствовал директор музея. – Просто подходец к ним нужен особый.
– Ага-ага. Подходец, значит... м-да!
Сколько времени они пребывали в «Природе родного края», Жора в точности определить для себя не смог. То ли полчаса, то ли два... Но когда оказались за дверью «экспозиции», он вздохнул с облегчением. На сегодня экскурсий, пожалуй, достаточно.
– Продолжим осмотр? – спросил Сергей.
– Может, хватит?
– А «Историю родного края» посмотреть не желаешь? Это как раз по твоей части.
– Разве что немного...
Новая дверь отворилась, и, хотя Жора, помня о первой экскурсии, ожидал увидеть нечто необычное, он опешил. Они стояли на вершине довольно высокого холма или скорее кургана. Было раннее летнее утро. Солнце все выше поднималось над горизонтом, обещая ясный, безоблачный денек. Вокруг, насколько хватало глаз, простирались леса, вдали голубой лентой змеилась речка, и только возле кургана имелось просторное, открытое со всех сторон поле. Оно поросло луговым разнотравьем, но преобладал степной ковыль, который под легким ветерком шевелил седой гривой. Однако поле не пустовало. На нем оказалось полно народу. Несмотря на светлый час, полыхали костры, вокруг них толпились какие-то бородатые люди, лиц которых Жора не разобрал. Однако он понял: здесь что-то затевается. Жора повернулся к Сергею, предполагая пояснения, но экскурсовод молчал.
– Что происходит? – спросил наш герой.
– А ты как думаешь?
– Даже не знаю. Возможно, здесь готовятся к битве?
– Совершенно верно. Местные обитатели собираются сразиться с пришлыми.
– Какой же это век? Сергей пожал плечами:
– Очевидно, четырнадцатый...
– Как же ты не знаешь точно, к какому времени относится твоя экспозиция?
– Можно, конечно, спуститься и спросить: «В каком веке живете, ребята?» Только не поймут. Могут и по головке дубиной угостить.
– Они же экспонаты?
– Мало ли что экспонаты... Так саданут, своих не узнаешь.
Между тем обе группы построились друг против друга в подобие неровного строя. Из обеих групп вышло по одному человеку. Каждый был вооружен длинным мечом, а в левой руке держал щит. Только у одного щит имел каплевидную форму, а у другого был круглым. Некоторое время противники стояли друг перед другом, громко выкрикивая какие-то слова, судя по всему, оскорбления, потом бросились биться. Рубились они, на взгляд Жоры, медленно и неумело, однако вскоре тот, у которого был круглый щит, стал одолевать. Он теснил противника, а один раз рубанул того по остроконечной кожаной шапке, украшенной железными бляшками. Тот покачнулся, но не упал. Он одной рукой оперся на щит, а той, в которой был меч, махнул соратникам, призывая их на помощь. С ревом и воем сошлись две толпы и принялись крушить друг друга, размахивая преимущественно дубинами. Было воинствующих не особенно много, человек по двести с каждой стороны, но махали они дубинами и мечами довольно рьяно, и скоро поле усеяли тела павших.
