Некоторое время Алекс молчал, обдумывая слова отца. Когда он заговорил, его голос оставался по-прежнему бесстрастным:
– Это ведь значит – что-то не так, верно, па? Марш изо всех сил старался сохранять ровный тон.
– Мама, например, так не думает. Ей кажется, что все, напротив, в полном порядке, и доктор Торрес просто... м-м... охраняет нужную ему информацию.
Алекс покачал головой.
– Но она неправа, если и правда так думает.
– А может быть, мы неправы, – предположил Марш. Он не сводил глаз с Алекса, пытаясь угадать на его лице хоть какой-нибудь проблеск чувства... Нет, ничего. С тем же бесстрастным выражением лица Алекс пожал плечами.
– Нет, мы как раз правы. Того, что происходит со мной, просто не может быть – по крайней мере, с живым человеком. Но я ведь жив. Значит, что-то не так. И я должен узнать – что именно.
– Мы должны узнать, – мягко поправил Марш. Поднявшись, он подошел к Алексу и положил ему руку на плечо. – Алекс, – произнес он тихо. Тот поднял голову. – Тебе страшно, сынок?
Помолчав несколько секунд, Алекс покачал головой.
– Нет. Не страшно. Скорее любопытно. А что?
– А мне страшно, – так же тихо произнес Марш.
– Ты счастливый, – голос Алекса тоже звучал теперь еле слышно. – Мне тоже хочется испытывать страх... или даже ужас... хоть что-то...
* * *
Весь первый урок Алекс просидел за своей партой один. Он понял, что что-то случилось, еще когда зашел, как всегда, утром за Лайзой, но ее сестренка Ким сказала ему, что Лайза уже ушла.
– Она говорит – ты сумасшедший, – сообщила девчушка. – И что она больше не хочет никуда ходить с тобой. Только это из-за того, что она сама дурочка.
Появившаяся на крыльце Кэрол Кокрэн шлепком отправила младшую дочку в дом и, извинившись, поздоровалась с Алексом.
– Мне ужасно неудобно, Алекс... Это пройдет у нее, поверь. Она просто испугалась, когда ты вчера сказал, будто убийца миссис Льюис до сих пор на свободе.
– Но я вовсе не хотел пугать ее, – пожал плечами Алекс. – Она только спросила меня – не думаю ли я, что это дело рук мистера Льюиса. А я ответил, что так не считаю.
– Да, да, я знаю. – Кэрол вздохнула. – И уверяю тебя, это скоро пройдет. Ты же знаешь Лайзу. Но сегодня она вдруг захотела пойти в школу одна. Прости, милый.
– Да ничего, – Алекс махнул рукой. Попрощавшись с матерью Лайзы, он отправился в школу. Его не удивило, что никто из встреченных им по дороге ребят не поздоровался с ним, как и то, что все разговоры, когда он вошел в класс, разом смолкли.
И то, что место рядом с Лайзой оказалось занято.
Все это не удивило и не задело его.
Он лишь решил более тщательно следить за тем, что говорит. Оказывается, окружающие реагируют на это по-разному.
Минут пять он слушал учителя – первым уроком была история, – но затем просто выключил его голос из сознания, как выключают звук радиоприемника. Все, что говорил этот человек, было и в учебнике – его Алекс прочел от корки до корки еще три дня назад.
Содержанке книги отпечаталось в его мозгу, словно на типографской матрице. Если бы его попросили, он мог бы воспроизвести учебник с первой до последней страницы.
Занимал же все мысли Алекса отнюдь не учебник истории, а книга о человеческом мозге, взятая им вчера в библиотеке. С самого утра снова и скова обдумывал он в поисках ответа свой разговор с отцом. Он в чем-то ошибся – в этом он был убежден. Может быть, он невнимательно читал книгу... а может, в самой книге были неточности.
Была, правда, еще и третья возможность, именно над ней он и размышлял остаток дня.
Сама же идея посетила его на перемене.
Перемена эта, правда, несколько затянулась, последним уроком была лабораторная, и Алекс решил не ходить на нее. Он бродил по территории школы, гадая, не оживут ли при виде какого-нибудь заброшенного уголка спящие мертвым сном воспоминания. Но тщетно. Память не поддавалась. Кроме того, почти все, что сейчас видел Алекс, было уже знакомо ему, во всей Ла-Паломе не осталось практически ни одного уголка, который бы не отпечатался в его новой памяти.
Он шел по коридору корпуса естественных наук, когда кто-то вдруг окликнул его. Алекс оглянулся. Позади него оказалась раскрытая дверь в лабораторию, из-за учительского стола ему кто-то махал. Приглядевшись, Алекс узнал Пола Лэндри.
– Здравствуйте, мистер Лэндри.
– Заходи, Алекс.
Войдя в лабораторию, Алекс огляделся.
– Узнаешь? – спросил Лэндри. Подумав, Алекс покачал головой. – Даже это?
Лэндри указал на деревянный ящик со стеклянной крышкой, стоявший на столике возле доски.
– А что это?
– Приглядись. Неужели совсем не помнишь?
Алекс еще раз осмотрел странное сооружение.
– Нет.
– Ты же сам его сделал. В прошлом году. Это была твоя курсовая работа, ты ее закончил как раз перед аварией.
Алекс снова оглядел со всех сторон ящик.
– А для чего я сделал его?
– Догадайся. Если то, что говорил мне Айзенберг – правда, то тебе для этого и десяти секунд не понадобится.
Большую часть ящика занимал пластиковый рукав, сделанный из отдельных сегментов, переставляя их, можно было придавать ему самые причудливые изгибы. Рукав вел в клетку, помещавшуюся в одном конце ящика, в ней беспокойно сновали три белые крысы. На другом конце рукава располагалась камера с подвесной полочкой, на ней – кусок сала. В крышку ящика был встроен секундомер.
– Понятно, – кивнул Алекс. – Тесты на обучаемость. Я, очевидно, ставил задачу замерить время, за которое крысы обучались ориентироваться в проходе всякий раз, как я изменял его форму. Конструкция довольно наивная.
– Тогда ты так не думал, – заметил Лэндри. – Ты прямо-таки лучился от гордости.
Равнодушно пожав плечами, Алекс поднял дверцу, закрывавшую клетку, и выпустил крыс в проход. Одна за другой, безошибочно выбрав направление, они проникли в камеру с салом и принялись за еду.
– А чего его до сих пор держат здесь?
Лэндри развел руками.
– Да он же твой – я думал, вдруг он тебе понадобится. А поскольку у нас все равно летние курсы в этом году, я их сам подкармливаю. Да и пользуюсь иногда.
Именно в тот момент в голову Алексу и пришла эта неожиданная мысль.
– А крысы? – спросил он. – Они что, тоже мои?
Увидев, что Лэндри утвердительно кивнул, Алекс поднял крышку и извлек одного из грызунов. Зверек отчаянно барахтался в его руках, но когда Алекс опустил его обратно, сразу успокоился.
– А можно, я их заберу?
– Только крыс? А ящик?
– Он мне не нужен, – ответил Алекс. – Он, по моему, ни на что не годен. А крыс я возьму.
Лэндри, казалось, колебался.
– А если не секрет – на что они тебе?
– Есть одна идея, – ответил Алекс. – Хочу задействовать их в одном опыте.
