— Слушай, дочка, по-моему твой парень очень хочет, чтобы все поверили, что Роджер жив. По-моему он действительно самый настоящий сумасшедший. И температуру ему измерять не придется, на него нужно, как можно скорее, надеть наручники и отправить в тюрьму.
— Послушай, папа, а разве этот проклятый Роджер — не легенда?
— Да, это легенда. А вот твой душевнобольной пытается, видимо, доказать, что это самая настоящая кровавая правда. Знаешь что, Мэги?
— Что, папа?
— Никуда не ходи. Не покидай участок. Сиди здесь, пока я не вернусь. Ясно?
— Да, папа. — Уже совершенно другим, испуганным и робким голосом проговорила Мэги.
Отец круто развернулся и выбежал на улицу. Во дворе включилась мигалка, ее ослепительный свет забегал по белой стене полицейского участка. Взревела сирена, и машина, набирая скорость, помчалась по автостраде в ночь.
Мэги, оставшись одна, сидела в задумчивости. Но тут зазвонил телефон. Не поднимая трубки, Мэги дотянулась до тумблера и переключила связь на селектор.
— Контора шерифа слушает, — проговорила она приятным голосом исполнительной секретарши. — Если вам нужен шериф, то, извините, его сейчас нет. Он выехал на происшествие.
Она вслушивалась в голос, звучащий из динамика. Голос показался ей очень знакомым. Наконец, она узнала, что на другом конце провода — Томми.
— А, это ты, парень. Я тебя узнала. С тобой говорит Мэги, дочь шерифа. Помнишь, мы с тобой утром встречались.
— Конечно, помню, Мэги.
Но девушка не дала ему договорить.
— Ты тогда сидел в клетке, и я тебя рассматривала, как дикое животное. А мой отец говорил, что ты сумасшедший.
— Мэги, не время сейчас говорить об этом. Я должен увидеться с твоим отцом и поговорить с ним. У меня есть свежая информация. О воскресшем убийце Роджере. Но, прежде чем с ним увидеться, мне нужно кое чем запастись.
— Послушай, Томми, тебе не стоит встречаться с отцом. Сегодня ночью случилось что-то ужасное. И мой отец уверен, что это ты убиваешь людей. Что ты хочешь доказать всем, Роджер — жив. Он думает, что ты надел его маску и действуешь от его имени.
— Ну ты хоть веришь, что я не виновен?
— Конечно, верю, — поспешила ответить Мэги.
— Так вот слушай, Роджер — жив и он на свободе. Он убивает людей. И он ищет меня, он хочет прикончить меня. Ты слышишь, Мэги?
— Конечно, слышу, — отвечала девушка. — Где ты сейчас находишься, Томми?
— Я тут недалеко. Я сейчас приеду за тобой.
— Послушай, Томми, не нужно. Если мой отец вернется и увидит твою машину, то сразу арестует тебя. Ясно? Ведь он думает, что это ты Роджер. Так где ты, Томми?
— Я на Восьмом шоссе, за пару миль отсюда.
— Никуда не уходи, Томми! Я сейчас сяду в свою машину и приеду за тобой, мы поедем вместе.
— Мэги! — кричал Томми в трубку.
Но девушка уже не слушала его. Она, отстранив трубку, сидела за столом в задумчивости. Ей не хотелось верить в предположение своего отца. В то, что этот приятный парень может оказаться убийцей. Ей хотелось доказать всем и себе в первую очередь, что это неправда. Что Томми — приличный молодой человек, и что он — в полном рассудке. Девушка повесила трубку и вышла на улицу. Ее красная спортивная машина завелась с полуоборота, и понеслась по направлению к Восьмому шоссе.
А в это время шериф Джексон прибыл на место происшествия. Его встретил Рик.
— Послушайте, шеф, — полицейский выглядел ужасно напуганным и взволнованным. — Это страшное убийство, я уже давно не видел такого. В наших краях не происходило ничего такого со времени смерти мрачного убийцы Роджера.
На обочине шоссе стоял большой медицинский фургон. Шериф поморщился, ему самому становилось не по себе. Он сам не мог поверить, что тот парень, которого он вывез за границу своего округа, может совершать такие жестокие убийства.
— Сколько трупов? — спросил шериф.
— Трудно сказать, — промолвил Рик, — если бы они были целые, а так… Посмотрите.
Рик нагнулся и приоткрыл простыню, под которой скрывались обрубки человеческих тел: руки, ноги, головы — все валялось отдельно. От этого зрелища шерифа передернуло. Волосы зашевелились на голове.
— Боже, — промолвил он, — неужели этот парень таким ужасным способом пытается нам доказать, что Роджер жив?! Неужели такой ценой?!
— Нет, похоже, это не парень… Он не может обладать такой колоссальной силой… Это кто-то другой. Представляешь, шеф, чтобы так разрубать человеческие тела, какая нужна сила! — Рик крутил в руках круглые очки-велосипед с одним выбитым стеклом. Второе стекло было залито густой, уже почерневшей кровью.
— Да, — веско сказал шериф, — Майкл, Майкл, — вдруг как сорвавшись с цепи, закричал он, — быстро закажи пакеты, все это нужно убрать, пока не увидели люди, иначе нам с тобой несдобровать. Майкл, Ник, Рик! Нужно приложить все усилия, чтобы этой же ночью поймать мерзкого ублюдка!
Но полицейские и так суетились. Они рыскали по кустам, собирая останки человеческих тел, облаченных в военную пятнистую форму. Дрожащими руками один из полицейских нес женскую голову в широкополой шляпе с лихо загнутыми краями. От этого зрелища, шерифу, привыкшему ко всему, сделалось не по себе. Он то и дело сжимал свои могучие кулаки.
— Ну, я этого ублюдка достану! Он у меня не захочет жить на этом свете!
— Да, шеф, мы его должны поймать! Иначе он доберется до детишек, отдыхающих в лагере.
От этих слов шерифу сделалось совсем плохо. Он нервно забегал.
— Дети! Дети! Не дай бог этот ублюдок доберется до них, тогда… тогда… — он даже боялся проговорить вслух то, о чем подумал. Он завертел головой, как бы отмахиваясь от жутких мыслей и предчувствий.
— Знаете, шеф, — задумчиво произнес Рик, — что мне больше всего не нравится в этой истории?
Шериф насторожился. Он и сам уже успел подумать про это.
— Знаете, какой сегодня день?
— Пятница тринадцатое.
— Правильно, — сказал Рик, — и вот это мне больше всего не нравится во всей этой истории.
Предчувствия не обманули шерифа.
Убийца-мертвец, тяжело ступая, вошел на территорию скаутского лагеря. Он знал, что делает, его никогда не подводила интуиция. Оглядевшись, он нашел распределительную коробку телефонной связи и одним взмахом мачете обрубил толстый кабель. Потом, настороженно прислушавшись, он направился к дому, где горел свет.
Из взрослых в лагере оставались только Сиси и Пола. Сиси давно уже спала, закутавшись в теплое одеяло, поставив телефон возле самого изголовья. А Пола никак не могла уснуть. Она сидела за ломберным столом в плетеном кресле и раскладывала под настольной лампой пасьянс. Но пасьянс никак не раскладывался до конца. Пола сгребла колоду, перетасовала ее и наугад из середины вытащила одну карту. Это был пиковый валет.
