И тут его правая нога заскользила.
На какое-то мгновение ему показалось, что он сейчас упадет, и все внутри у него перевернулось от ужаса. Но тут же нога вновь нащупала край колонны. Все в порядке, решил он и ощутил, как теряет равновесие.
Он стал падать.
Он увидел перед собой острые чугунные пики ворот, которые тянулись к нему, и с небывалой отчетливостью понял:
Сейчас я умру!
Он попытался отклониться в сторону, но было уже поздно. Ему удалось повернуть голову направо, но острия прутьев впились ему в пах, в живот и в грудь. Наступило мгновение ослепляющей боли, когда, разорвав ткани, острия проткнули его сердце, вонзились в позвоночник и прошли сквозь него.
Еще не сейчас! Подождите, прошу вас! Я не готов покинуть этот мир!
Он открыл рот, чтобы закричать, но в легких уже не осталось воздуха.
Внезапно боль прекратилась — его сломанный позвоночник перестал посылать сигналы мозгу. Удивительный неземной покой окутал его. Он чувствовал себя бесконечно отрешенным от криков ужаса, раздававшихся вокруг.
Внезапно он увидел лицо Кэрол, смотревшей на него широко раскрытыми, полными ужаса глазами. Она, казалось, произносила его имя, но звуки ускользали от него. Он хотел сказать ей, что любит ее и просит прощения за то, что оказался таким растяпой, но тут у него пропало зрение, а с ним и способность думать.
Кэрол увидела, что Джим теряет равновесие, и уже бежала к воротам, когда он наклонился вперед и упал на острые прутья решетки. Голосом, который она сама не узнавала, она закричала:
— Нет… Нет… НЕЕЕТ!
Ей показалось, что острия чугунных пик целую вечность впивались в его грудь, пронзая ее насквозь, и выходили из спины вместе с красными брызгами. Она видела, как он извивается и корчится, а затем тело его обмякло, и алая кровь хлынула изо рта.
У нее подкосились ноги, а сердце упало, казалось, до самой земли. Ей хотелось свернуться в клубок и спрятаться от того, что предстало ее глазам. Но она должна подойти к нему и снять его оттуда.
Билл бежал впереди нее, но она обогнала его и ударилась о ворота под Джимом, все время выкрикивая его имя в бесплодной попытке зажечь искру жизни в его потускневших, широко открытых голубых глазах. Ей показалось, что она видит движение его губ, пытающихся что-то сказать, но вот они замерли, и уже не было ничего, совсем ничего, а потом что-то теплое и мокрое коснулось ее пальцев, она подняла глаза и увидела, как его кровь льется по решетке, за которую она ухватилась, и растекается по ее руке, так же как в одном из ее снов. Когда Билл уводил Кэрол, ее крики превратились в бессвязные стоны ужаса и отчаяния.
В немом потрясении Грейс смотрела на тело Джима, повисшее на воротах, и на разбегавшихся внизу под ним Избранных. Такое не могло случиться! Тошнота подступала к горлу при виде крови. Он был мертв! Скончался в одно мгновение! Бедный Джим — никто не заслуживает подобной смерти.
А Кэрол! Когда она увидела Кэрол и услышала ее крики, полные муки, она потянулась к ручке двери, но мистер Вейер остановил ее.
— Теперь вы не можете ему помочь, — сказал он печально и ласково.
— Но Кэрол…
— Вы хотите, чтобы она узнала, что вы приехали сюда с мучителями ее мужа?
Она этого не хотела — она этого не вынесет!
Вдруг Мартин бросился к машине и сел за руль, а еще один Избранный уселся с ним рядом. Мартин поспешно запустил двигатель и включил коробку скоростей.
— Почему вы убегаете? — спросил мистер Вейер.
— Заткнитесь! — вскричал Мартин. — Заткнитесь! Тут нашей вины нет! Он был пьян, от него пахло спиртным, и ему нельзя было забираться туда. Это не наша вина, но можно легко изобразить дело так, поэтому мы должны убраться отсюда до того, как кого-нибудь из нас арестуют!
Когда машина двинулась, Грейс через плечо увидела человека, стоявшего в кустах восковницы, росших вдоль дороги. Она узнала Иону Стивенса. Она посмотрела через заднее стекло назад и увидела, что он смотрит на нее. Только что ужасной смертью умер его приемный сын, а он не проявлял никаких признаков горя, ужаса, гнева. Когда она на мгновение встретила его взгляд, она увидела в его глазах беспокойство — удивление и беспокойство. Но такого быть не могло. Наверняка это была игра света.
— Я ощущаю здесь Божий промысел, — произнес Мартин с переднего сиденья. — Святой Дух направил нас сюда, чтобы все это произошло. Антихрист мертв. Он больше не грозит деяниям Святого Духа. Мы не знали, что это произойдет, но думаю, были избраны именно для этого.
— Это свершение не того Бога, в которого я верую, — проговорила Грейс с вызовом. — И что еще скажет брат Роберт?
Мартин молча бросил на нее быстрый неуверенный взгляд через плечо.
Сидящий рядом с ней мистер Вейер только покачал головой и вздохнул, отвернувшись к окну.
— Это все моя вина, — повторял брат Роберт, нервно теребя бороду. Его лицо осунулось, плечи под шерстяным одеянием поникли. — Я должен был поехать с вами.
— Не думаю, чтобы это что-нибудь изменило, — понуро отвечал Мартин. Но был подавлен и больше не походил на бравого командира.
Грейс сидела рядом с ним в почти голой гостиной его старинного дома. Остальные Избранные разбрелись, как только доехали до города. Загадочно молчавший мистер Вейер попросил высадить его в Манхэттене у моста Куинсборо. Грейс осталась с Мартином, надеясь увидеться с братом Робертом, надеясь почерпнуть от этого святого человека душевного спокойствия, которое он всегда излучал.
Она мечтала, чтобы кто-нибудь сказал ей, будто этого ужасного дня не было. Но напрасно уповать на чудо. И брат Роберт не мог утешить ее — его спокойствия как не бывало.
— Не будь так уверен в этом, Мартин! — воскликнул он. Глаза его сверкнули гневом. — Ты допустил, чтобы люди, тебе доверенные, превратились в сброд.
— Я сожалею.
— Знаю, что сожалеешь, — произнес брат Роберт уже мягче. — Но ответственность лежит на мне. Я должен был быть там. Сожжен дом, человек мертв, и все это — моя вина.
— Человек? — спросил Мартин. — Вы говорили, что он Антихрист.
— Думаю теперь, что я ошибался.
— Пожалуйста, объясните, — вмешалась Грейс. — Я ничего не понимаю! Почему вы считаете, что были не правы?
— Потому что дело еще не кончилось, — проговорил брат Роберт ровным голосом. — Откройте свои чувства для зла, из-за которого вы пришли к Избранным, и вы поймете, что оно не исчезло. На самом деле оно даже сейчас сильнее, чем было, когда вы отправились отсюда в Монро.
