Мы как раз ударялись кубками, вознесёнными в весёлом тосте, когда я увидел, как в нашем направлении мчится некая девушка. Корчмарь тщетно пытался её задержать, тщетно лакей схватил её за край плаща, оставшийся у него в руке. Когда она уже оказалась у нашего стола, Йохан Венцель молниеносно обернулся и схватил её в поясе.
— А куда это, барышня? — спросил он шутливо и потом заметил кинжал в её руке. Улыбка мгновенно исчезла с его лица. Он выбил оружие из её руки и ударил кулаком в челюсть. Девушка отлетела назад и упала на пол, разбивая табурет.
— Вот змея! — рыкнул Йохан.
— Знаю её, — сказал я и движением руки приказал корчмарю и лакею не покидать зал.
Я тщательно задёрнул занавес у эркера.
— Знаешь её? — удивился Вангард.
— И я её знаю, — сказал Кеппель, вглядываясь в лицо потерявшей сознание девушки.
— Расскажете нам? — загоготал Йохан.
Он посмотрел на меня, и смех застрял у него в глотке.
— Каноник допрашивал её сестру, — объяснил я. — А как вы наверняка отдаёте себе отчёт, девушка была невиновной. Я видел её, ибо она пережила расследование. Вот только я уже не успел приказать её освободить. А даже если бы успел… — я пожал плечами.
— А она, — я показала движением подбородка на потерявшую сознание женщину, — верно думает, что смерть сестры — моя вина.
— Позову стражников, буркнул Вангард. — Пусть её арестуют.
— Нет, — решил я.
Я подошёл к корчмарю.
— Забери её отсюда и приведи в себя, — приказал я. — Пусть возвращается домой и пусть больше здесь не показывается. Но пусть никто не причинит ей вреда. Только — я взял его за подбородок и поднял его голову так, чтобы он посмотрел мне прямо в глаза, никто не должен знать о том, что тут произошло, понял? Держи рот на замке и прикажи это же парню. Так?
— Согласно воле вашей светлости, — пробормотал он испугано и склонился в глубоком поклоне.
***
Она сидела на кровати и плакала. Я видел, что разложила перед собой какие-то платья, платки, шали, ларчик со скромными украшениями. Вероятно эти вещи принадлежали её сестре, которую девушка теперь вспоминала и оплакивала.
Я встал за её спиной и коснулся плеча. Она хотела крикнуть, но я закрыл ей рот рукой.
— Тииихо, — сказал я ласковым тоном. — Я не хочу причинить тебе никакого вреда. Хочу только поговорить. Ты не будешь кричать, так?
Немного подумав, она потрясла головой, может ободрённая моим спокойным голосом, а может зная, что у неё нет другого выхода. Я отпустил её и сел на табурет, стоящий на пару шагов дальше, у стены.
— Инквизитор, — сказала она, глядя на меня с ненавистью во взгляде.
Вытерла слёзы со щёк.
— Меня тоже хотите убить? — Спросила она, откинув голову назад, будто думала, что я сейчас же перережу ножом её открытую шею. — Мало вам крови?
— Ты слышала, что происходит в Виттингене, Сильвия? О том, что я приказал отпустить большинство узников из темницы ратуши? Что никого уже не допрашивают?
— Моей сестре ты не помог!
— Послушай, что скажу. Можешь мне верить или нет, но я не виновен в смерти Эммы. — я поднял руку, ибо она хотела перебить меня. — Когда я приехал в Виттинген, её уже допрашивали. И когда я принял власть над расследованиями, не жила. Мне жаль.
— Вам жаль, — мрачно рассмеялась она. — Зачем вы пришли?
— Дать тебе кое-что…
— Ничего от вас не хочу!
— Ох, это захочешь несомненно. Дам тебе месть, Сильвия. Уничтожу человека, который обидел твою сестру. Который приказал насиловать её и пытать. Который жёг её тело открытым огнём и раздирал её клещами. Который насмехался над её муками. Но ты должна мне помочь богоугодном деле.
Она долго смотрела на меня глазами, полными слёз, и на её лице боролись страх с надеждой и неверием.
— Вы обманываете меня, — прошептала она. — Скажите, чего вы хотите на самом деле?
— Хочу каноника Тинтарелло, — сказал я, склонившись. — А ты мне его дашь.
— Как? — отозвалась она чуть погодя.
Я встал и потёр руки, ибо в комнате было холодно, а в остывшем очаге были разбросаны лишь холодные, почти полностью выгоревшие угли.
— Послезавтра к тебе придёт мой человек. Узнаешь его сразу, ибо у него безобразный шрам на лице. Но не пугайся, потому что он явиться, чтобы помочь тебе. Он проведёт тебя к палаткам на ярмарке, возле которых каноник появляется каждый день около полудня. И тогда твоим заданием будет только…
— … убить его, — прошептала она.
— Дитя моё… — Я снисходительно улыбнулся. — Убить его, я и сам могу. Не в этом будет твоё задание. Просто налети на него, как бы в спешке или от невнимательности, улыбнись и мило попроси прощения. И дай событиям идти своим ходом.
— Не понимаю.
— Насколько я знаю каноника, он пошлёт кого-нибудь за тобой и предложит тебе встретиться. А ты любезно примешь предложение. Договоришься с ним на этот же день после захода солнца, в саду при храме Меча Христова. А точнее в розовой беседке.
— Хорошо, — сказала она после долгого молчания. — Сделаю, как вы желаете. Но ответьте мне на один вопрос…
Я кивнул головой.
— Что вы с ним сделаете?
— Устрою так, что он пожалеет о каждой минуте того малого времени, что ему останется, — ответил я и улыбнулся ей.
И похоже именно эта улыбка убедила её, что я говорю правду.
— Она была такой милой, — сказала она, глядя куда-то над моей головой. — Почему это должно было с ней случиться?
— Если, как говоришь, была хорошей женщиной, то её судьба лучше нашей, — сказал я. — Ибо мы должны страдать в этой несчастливой юдоли печали, а она уже радуется у небесного престола Господа и поёт «Осанну» вместе с Ангелами.
Теперь она посмотрела на меня. Пустыми глазами, без выражения.
— Вы на самом деле в это верите?
— А чего стоит жизнь без веры? — ответил я и попрощался с ней кивком. Когда я уже покидал этот печальный дом, задумался над вопросом Сильвии. Верил ли я, что её сестра была спасена, а небесные радости скрашивают воспоминания о бренной боли? Не знаю. Но я знал одно. Каноник Тинтарелло уже скоро переживёт ад на земле. А его загробная жизнь меня совсем не интересовала, хотя я питал несмелую надежду, что когда придёт моё время, не окажусь в том же самом месте, что и он.
***
Я раздал парням задания, так как сам был зверски занят чтением протоколов допросов и нахождением хотя бы частью правдоподобных причин для освобождения большинства обвиняемых. Близнецам, обладающим некоторым художественным воображением, я поставил задачу приготовить и украсить одну комнату. Дополнительно Второй получил портновское задание, так как я знал, что он управляется с иглой, ниткой и ножницами так же умело, как и с арбалетом. Правда он не был в восторге, но что поделаешь… его дело выполнять приказы, а не капризничать. Смертух же получил поручение по сбору на кладбище набора костей. А так как речь шла о костях особого рода, то он был в бешенстве, так как ему придётся немало поискать.
