— Молодежь! Такого человека обидели! — пробурчала матушка Мария, обращаясь почему-то к Сергею.
— Матушка Мария! Встаньте, пожалуйста! Я хочу с вами немного поработать! — неожиданно предложил Сергей, резко изменившись в лице. И было в его голосе что-то такое, что заставило матушку Марию неожиданно повиноваться. Она встала навытяжку и закрыла глаза. И теперь, проводя руками над головой матушки Марии, Сергей выполнял какие-то простые пассы.
— Вы были жрецом в древнем Египте. А я — простым подмастерьем художника, который расписывал гробницы. У вас был младший брат, служивший Сету. Он подарил мне отравленный амулет в виде жука-скарабея. Я принадлежал к другой магической школе, с которой сторонники Сета вели тайную борьбу. Мой учитель предупредил меня, и я избег смерти… Сейчас я вижу вас в мужском обличье и с маской бога Тота в руке. В другой руке у вас жезл. Картинка расплывается. Информация ушла. Познал — познался.
Да будут развязаны узлы кармы!
Матушка Мария блаженно улыбалась:
— Да, я вижу! Вижу Египет!
— … А теперь вы стоите в огромных подземных залах, где собраны картины, ковры и всякие редкости. Наверное, это частный музей, — продолжил Сергей после небольшого перерыва, — Вы пригласили сюда вашу знакомую, молодую девушку, чтобы показать ей одну из картин. На ней изображена особа, очень похожая на саму эту девушку… Но это — лишь предлог. В действительности, вас попросил зазвать её к себе один очень влиятельный человек, испанский инквизитор. Он хотел захватить её в свои руки и превратить в свою пленницу. Эта девушка, а она приходилась мне сестрой, боялась и ненавидела этого хищного человека. Но вот вы ведете её по залам, постепенно приближаясь к картине, у которой она останавливается, поражённая. Вы смотрите на девушку и на картину, и ещё более, чем раньше, поражаетесь сходством. Почему-то только теперь вы осознаёте, что девушке грозит беда. Сейчас сюда ворвутся наёмники и схватят её. И в последний момент, не желая быть причастной к злодеянию, слыша уже шаги на лестнице, вы шепчите ей: «Это они! Простите меня! Скорее, скорее! Я знаю здесь потайной ход!» И затем, отодвигая одну из картин с помощью особого механизма, показываете девушке спуск вниз, узкую винтовую лестницу. Она поспешно скрывается — а вы задвигаете картину на место… Дальнейшая информация сокрыта. Познал — познался. Пусть развяжутся узлы кармы…
После следующей паузы, во время которой матушка Мария молча стояла, вытянув руки по швам, Сергей продолжал:
— А теперь я вижу похороны магистра тайного ордена. Он умер внезапно, когда ещё не назначен был преемник. Я вижу похоронную процессию, толпу людей в чёрном. Я вижу и себя со шпагою на перевязи. Я вижу вас в образе пожилого мужчины — члена ордена, читающего последнюю прощальную речь над усопшим. Ваши слова подхватываются присутствующими. Мы все опускаемся на колени… А дальше информация теряется в сумбурных далёких образах. Они расплываются. Познал — познался. Пусть развяжутся узлы кармы…
— А теперь, — продолжил Сергей, держа обе руки над головой матушки Марии, — сбросьте все кольца, драгоценности, старинные платья и костюмы, шпаги и кинжалы, жезлы и перстни, короны и венцы прошлых времён. Будьте просто собой. Ибо развязываются старые кармические узлы. Даётся новый путь, открыт новый виток развития… Отстегните шпагу от пояса… Вот так. Снимите кольцо с пальца левой руки. Полюбуйтесь, как играют изумруды… А теперь — отдайте его тьме времен. Снимите старую корону, она мешает вам воспринимать энергии. Вот так… Теперь с легкостью расстаньтесь с шёлком и бархатом. Только… вот это кольцо. На указательном пальце правой руки… Оно не снимается.
— Оно — особенное! — озаряясь внутренним светом, сказала матушка Мария, — мне уже рассказывали о нём!
— Да, оно — особенное. Оставайтесь с ним. И теперь — возвращайтесь. Возвращайтесь сюда! Назад! В данное место и данное время! Мы возвращаемся! Познал — познался. Развязаны узлы кармы. И мы вернулись, — и Сергей отстранил руки от головы матушки Марии. Она открыла глаза. Недоумённо огляделась вокруг, всё ещё сохраняя следы лучезарной улыбки на лице.
— Спасибо, мои родные! — сказала она, — Вот мы и развязали ещё один кармический узелок… Я потрясена! Я столько сейчас всего видела, как сейчас вижу вас, так реально… И — столько всего пережила! А теперь я, пожалуй, пойду. Мне надо это всё осмыслить, вместить, — и она поспешно удалилась в сторону своей палатки.
— П-почему-то она чем-то напоминает мне Б-блаватскую. Такая же неугомонная, что ли, — в застывшую пустоту уронил Гера.
Глава 19. Хранитель Потока
Виктор, Василь и дядя Юра смаковали у костра мятный чаёк.
— Я вам, ребята, так скажу, — заговорщически начал Виктор, — В определённое время я обнаружил, что человек, в принципе, может быть либо одних каких-то качеств, ему присущих, либо — других. И когда пытается вместить в себя или выработать другие, пускай желаемые, но не свойственные ему качества, то у него едет крыша.
— Иными словами, ты хочешь сказать, что выше потолка не прыгнешь? — уточнил дядя Юра.
— Нет, я совсем не об этом сейчас. Я не знаю, как бы это пояснить… Вот, есть у нас в городе, например, тамошнее светило одно эзотерическое, по имени Аркадий. Так он утверждает, что все крутые должны стать святыми, а святые — крутыми! И будет вечный кайф. Но я такую картину просто себе не представляю. Можно быть или сверхчувствительным, или непрошибаемым. С моей точки зрения. А ещё, к примеру, если я пытаюсь выйти за свой порог чувствительности, то тут же такие вещи начинают вокруг проявляться, к каким я, мягко говоря, не готов. Меня может просто размазать по стенке, если я снова не спрячусь за некоторую толику своей непрошибаемости. Меня, как личность, просто сотрут.
Василь припомнил события сегодняшней ночи, и ему стало не по себе. Резко заболел желудок.
— А другого так же начнёт плющить, если он вместо чувствительности волю начнет нарабатывать. Его просто в бараний рог будет скручивать. Или же он просто бросит всё резко — и, к примеру, напьется. И не потому, что он — плохой. Недавно я читал Юнга и понял, что всего качеств — четыре, но человек обладает лишь одним, максимум — двумя, если это — смешанный тип. А четвертое, противоположное качество, по всей видимости, ему почву из-под ног вышибает. Эти качества: интуиция, сенситивность, чувственность и разум. Под сенситивами, я так понял, понимаются люди, у которых повышена тактильная чувствительность. Интуитива прёт, если ему вдруг сенситивности добавить, чувственника от ментальных конструкций ломает, сенситив при появлении интуитива крышу в полёте ловит, а мыслитель — от чувственника в зеленые сопли пускается. Может такое быть?
