– Убирайся с дороги, маленькая заклинательница! – прорычал Люпо, обращаясь к рыжеволосой девушке.
– Не уберусь, -ответила Ива и ухватилась за склад shy;ной алюминиевый стул, стоящий неподалеку.
– Ива, делай, что он говорит! – крикнула Джойс Саммерс, и голос ее сорвался от дикой боли в руке.
– Да, послушайтесь старших, мисс Розенберг, – ухмыльнулся брат Люпо. – Они намного мудрее. И все же, если наша прелестная дочурка не поторопится в Саннидейл, Джойс придется отправиться на тот свет, как это ни прискорбно.
Ива не двигалась с места. Пальцы ее, крепко вце shy;пившиеся в спинку стула, побелели от напряжения.
– Послушай, Ива, – сипло сказала Джойс, – ты ничем не поможешь Баффи, если погибнешь.
– Это точно, – хмыкнул брат Люпо.
Он поднял руку, что-то прошептал, с его пальцев со shy;рвалась бледно-голубая молния и угодила прямо в ме shy;таллический стул. Ива дернулась всем телом, как от уда shy;ра тока, и вместе со стулом отлетела к барной стойке.
– О боже, – прошептала Джойс Саммерс.
Люпо спокойно покинул «Бронзу». Он знал, что че shy;рез несколько минут прислужники, оставшиеся в баре, присоединятся к нему. Но думал он вовсе не о своих верных монахах. В голове его крутилась одна-един-ственная мысль: как отреагирует Маэстро, когда узна shy;ет, что они не привели Истребительницу.
Брат Люпо дрожал от страха.
Корделия проскользнула в подвал «Бронзы», дер shy;жа в руках кусок ржавой цепи. Это было единственное подобие оружия, которое она смогла найти на пустын shy;ной аллее.
– Привет, детка, – сказал при виде непрошеной го shy;стьи мужчина, молотивший Ксандра.
– Какая приятная встреча, – огрызнулась Корде shy;лия и, размахнувшись цепью, хлестнула монаха по лицу. Он страшно закричал. Челюсть его была раздроб shy;лена.
Остальные прислужники удивленно воззрились на девушку. Парень с разбитой челюстью что-то промы shy;чал и указал пальцем на Корди.
– Ксандр! – крикнула она. – Помоги мне!
Сделав невероятное усилие, Ксандр сбросил с себя одного из монахов и поднялся на ноги. Лицо его было разбито, одежда разодрана в клочья, раны саднили и кровоточили. Он едва держался на ногах.
– Давай, нападай! – грозно сказал он.
Оглядев юношу со всех сторон, прислужники рас shy;хохотались и двинулись в сторону Корделии. Она яро shy;стно размахивала цепью, стараясь защититься. Прыг shy;нув на спину ближайшего монаха, Ксандр принялся лупить его кулаками по лицу. Прислужник в бешен shy;стве катался по полу, тщетно пытаясь сбросить с себя мальчишку, вцепившегося в него, словно разъяренная кошка.
В конце концов ему это удалось. Ксандр упал к но shy;гам Корделии, но тут же вскочил на ноги, увидев при shy;ближающихся монахов. Четвертый, с разбитой челюс shy;тью, держался в стороне.
– Дай-ка мне! – хрипло сказал Ксандр, забирая из рук Корделии цепь, и заслонил собой девушку.
Один прислужник сделал шаг в сторону Ксандра. Цепь взлетела в воздух и мгновенно обвилась вокруг его шеи. Двое других ринулись на помощь соратнику, но не успели. Резким движением Ксандр сдернул цепь с горла задыхающегося прислужника, по шее которого бежала кровь.
– Подходи! – снова крикнул юноша и замахнулся своим оружием.
Парень с раздробленной челюстью снова что-то про shy;бормотал. Затем сунул руку за пазуху и вытащил ре shy;вольвер.
– Ничего себе, – удивленно сказал Ксандр, не об shy;ратив внимания на сильный удар в бок, – разве вам не полагается носить при себе мечи и кинжалы? Ну, и не shy;много магии, на всякий случай?
Монах прицелился в грудь Ксандра и нажал на курок. Монахи неторопливо поднимались по лестнице, а склонившаяся над Ксандром Корделия кричала во все горло и беспомощно оглядывалась по сторонам в по shy;исках того, что могло бы остановить кровь. Слезы ре shy;кой текли по ее лицу.
Вокруг Ксандра медленно расползалась кровавая лужа. Увидев ее, Корделия закричала еще громче и прекратила истерику только тогда, когда в подвал во shy;рвались Джайлс и Ива. После потасовки в баре они имели изрядно потрепанный вид.
– Они… они застрелили его, – сказала Корделия и не узнала собственный голос.
Джайлс присел на корточки и внимательно изучил
рану.
Бросив случайный взгляд на Иву, Корделия увиде shy;ла на ее лице зеркальное отражение своего страха, слез
и отчаяния.
– Слишком много крови, – прервал молчание
Джайлс. Корделия уставилась на него.
– Что вы имеете в виду? – спросила Ива странным, ничего не выражающим тоном.
Джайлс медленно перевел взгляд с одного лица на
другое.
– Он умирает.
В битве наступило временное затишье, и Жан-Марк облегченно вздохнул. С огромным трудом до shy;бравшись до Котла, Привратник погрузился в живи shy;тельную воду. Он должен был просидеть в ней несколь shy;ко часов, чтобы хоть немного облегчить боль, пронзав shy;шую тело. Ему не хотелось думать, что произойдет, если проклятые Сыновья Энтропии снова попытаются вторгнуться в его владения.
Страдала только его душа. Тело Привратника было таким дряхлым, что ничего не чувствовало. Он помнил, как в молодости сила струилась по жилам. О, радость жизни, радость движения, радость любви.
Теперь от былой энергии не осталось и следа. Он едва мог найти в себе силы, чтобы дышать и продол shy;жать жить.
– Мама, – прошептал он, протягивая руки к сто shy;ящей рядом женщине, – я так устал, мама.
– Знаю, мой мальчик, – ответила Антуанетта Рене, склоняясь над Котлом и заглядывая в глаза старому Привратнику. – Скоро ты отдохнешь.
– Скоро… Не важно, сколько я просижу здесь без движения, – сказал он. – Я все равно теряю больше, чем выигрываю. Я уже совсем не тот, каким был рань shy;ше. Я могу пролежать в Котле целый месяц, но, воз shy;можно, не пройдет и недели, как силы оставят меня
и я умру.
– Смерть не так уж страшна, мой дорогой. По shy;верь мне.
– Я потерпел поражение, мама. Постыдное пораже shy;ние.
– Но придут другие. Истребительница вампиров, ее друзья. И Куратор. Самый способный из них.
И очень сильный.
– А мой сын? – закашлялся он. – Где мой сын?
– Скоро, мой мальчик, все встанет на свои места. Слезы ее упали в Котел.
Она плакала и тихонько напевала колыбельную. И эта песня была лучшим успокоением.
В первые минуты после того, как родная дочь за shy;крыла брешь прямо перед его носом, Фулканелли сто shy;ял, не двигаясь, не произнося ни единого слова.
Затем он обернулся и посмотрел на виллу так, слов shy;но не принимал никакого участия в разыгравшейся здесь драме. Гнев будто перенес его в другое измере shy;ние. У колдуна перехватило дыхание, он пошатнулся и еле слышно прошептал: «Микаэла».
