— Ожившие трупы ведь тоже в какой-то степени бессмертные, Кейл, — сказал Мертвец тихо. — Я могу запустить свое тело и дождаться того времени когда оно в конец разложиться или рассыпаться в прах под фиолетовым светом, но это совсем ничего не изменит — с рассветом Ночного Солнца я проснусь бестелесным духом. А я уже говорил тебе, что в этом нет ничего хорошего.
— К чему это ты? — насторожился я.
— Я хочу чтобы ты пообещал, что убьешь меня когда я того пожелаю.
— Отличная шутка, — одобрил я, без тени улыбки на лице.
— Я серьезно, Кейл, — сказал Мертвец, смотря мне в глаза.
— Что? Иди, переодевайся. Совсем ополоумел?!
— Кейл, — Мертвец тяжело опустился на белый диван. — Ты — моя единственная надежда на то, что мне не придется мучиться до скончания веков. Пообещай, что выполнишь мою просьбу.
— Нет! — смерив его долгим взглядом, сказал я. — Ты что рехнулся?! По-твоему это так легко?
— Да чего ты завелся?! — вскочил на ноги Мертвец. — Возможно, тебе никогда и не придется этого сделать! Я просто хочу знать, что у всего этого будет конец! Ты ведь даже не представляешь, каково это — жить и знать, что это может продолжаться бесконечно!
— Бред, — я взъерошил себе волосы и привалился спиной к стене.
— Пожалуйста, Кейл, дай мне слово, — попросил Мертвец.
— Ты не понимаешь… — покачал я головой.
— Нет, это ты не понимаешь, — оборвал меня он. — Вампиров рано или поздно поглощает Тьма, да они могут даже просто-напросто встретить рассвет Дневного Солнца, чтобы раз и навсегда покончить с жизнью! А у меня всего лишь два выбора: либо быть день изо дня тухнущим куском мяса, либо стать никому не нужным привидением. Я не говорю, что хочу умереть прямо сейчас, но у всего должен быть финал, Кейл. Бесконечная гонка меня совсем не прельщает, а в твоих силах сделать так, чтобы у меня появился шанс сойти с дистанции.
— Красиво говорит, — вздохнул Ривз. — А знаешь, Кейл в чем-то я даже его понимаю. Дай ему клятву, что тебе стоит?
— Нет, Мертвец, прости, — сказал я.
— Помнишь ту девочку, Кейл? — спросил он после минуты молчания. — Дочь оборотня, которая живет возле сгоревшего вместе с Лансом дома? Сегодня ты спас ее от смерти, но это не значит, что до нее не смогу добраться я.
Ровным счетом ничего не понимая, я недоуменно посмотрел на него. О чем он говорит? Зачем?
— Ты — Смотритель, Кейл, и тебе придется наказать меня за преступление. Поверь, я смогу достаточно долго скрываться от расправы Темных, которые только и могут, что перевести меня в ряды ночной нечисти и тогда тебе придется убить меня лично.
— И ты готов пойти на это? — тихо спросил я. В горле вдруг пересохло.
— Готов, — кивнул Мертвец. — Или ты дашь мне обещание прямо сейчас или придется вынудить тебя на несколько дней позже. Выбирай и извини, что я ставлю тебе условия.
— Псих… — я поднялся на ноги и направился к двустворчатым дверям.
— Кейл! — окликнул меня Мертвец. — Пожалуйста…
Я остановился, тяжело дыша. Кто для меня Мертвец? Друг, приятель или враг? Ни то, ни другое, ни третье… И именно поэтому я не могу сделать того, чего он от меня хочет…
— Тьма с тобой, — тихо сказал я, обернувшись. — Я убью тебя, когда ты решишь что для того пришло время… Клянусь.
Мир вокруг внезапно вспыхнул ослепительно белым светом и так же быстро все вернулось в прежнее состояние. Я с удивлением понял, что Мертвец стоит на коленях и трет свои глаза кулаком.
— Вот это да! — восхищенно выдохнул Ривз.
— Тьма! — выругался Мертвец. — Что это было?
— Гарантия того, что твое желание исполниться, — мрачно сказал я и, подойдя к нему, помог подняться.
— Спасибо, Кейл, — Мертвец вздохнул. — И спасибо за обещание. Мне это было нужно…
Вдруг двустворчатые двери раскрылись и зашел кто-то из парней Мертвеца.
— Слушай, Мертвец, даже не знаю, как сказать, — мертвяк выглядел несколько удивленным. — Судя по всему, у нас очень высокие гости.
— О чем это ты?
— Возле входа ждет глава одной из Великих Семей. И ждет он Смотрителя.
— Хм… — Мертвец посмотрел на меня и усмехнулся. — Не будем гневить гостей слишком долгим ожиданием?
Я, молча, двинулся к лестнице.
— Как думаешь, какого собственно хрена почтеннейшему главе семейства от тебя нужно? — спросил Ривз.
— Одно из двух, — пожал я плечами. — Или хочет убить меня за потерявшего память сына или наоборот извиниться за неподобающее поведение отпрыска.
Мы с Мертвецом вышли через главную дверь борделя, и я увидел, по меньшей мере, целый десяток машин припаркованных прямо напротив.
— Всей чокнутой семейкой приехали? — расхохотался Ривз.
Дверь одной из машин открылась и нашему взору предстал высокий старик с длинными зачесанными назад седыми волосами.
— А я так и не переоделся, — горько вздохнул Мертвец. — Стыдно встречать таких людей в своих пыльных тряпках.
— Здравствуйте, Кейл, — сказал старик, подойдя и совершенно игнорируя Мертвеца. — Я здесь исключительно для того, чтобы извиниться перед вами за моего сына. Будьте уверены, он будет наказан по всей строгости…
— Не стоит, — оборвал я его. — Я понимаю его и не хочу, чтобы парня хоть как-то наказывали. Он ведь и так лишился памяти.
— Извините, Смотритель Кейл, но вы не вправе указывать мне, как поступить с сыном — помолчав, сказал старик. — Он провинился и как бы там ни было — будет наказан.
Я смолчал. И, правда, с чего я решил, что этот старик будет выполнять мои приказы? Только потому, что он приехал просить прощение в столь публичное место?
— Что-то мне кажется, что этот старый пердун явился к тебе, дабы рассыпаться в извинениях на пороге борделя, лишь с одной целью, — почесав макушку, сказал Ривз. — Этим он хочет сказать, что ты всегда у них на виду…
— …и то, что его слова не соответствуют его мыслям, — кивнул я.
— Прошу прощения если мои слова как-то вас задели, — пожевав губами, сказал старик. — Позвольте еще раз принести свои извинения за сына.
Он повернулся ко мне спиной и зашагал к автомобилю. Странно, что кроме него так никто не вышел. Неужели глава Великой Семьи совсем не боится покушения? А впрочем, вряд ли он тогда бы приехал с таким кортежем. Скорее уж его охранники способны защитить своего старика и не бросаясь в глаза окружающим…
— Неплохо выглядит, — фыркнул Ривз.
Я усмехнулся. Еще бы. Уверен, что на поддержание молодости всех членов Великих Семей работала едва ли не половина всех, заключенных в стенах Гетто, бедолаг. Хотя и считается, что Гетто работает на всех жителей Олеандра в равной степени. Но достаточно было проследить за тем, как изменились члены Великих Семей со времен Гражданской войны и все становилось ясным как при свете Дневного Солнца.
