Поразмявшись, передохнули, натянули «доспехи». Такие бы в прежние времена! А то хромали на обе ноги после каждой тренировки. Впрочем, может, и к лучшему, что не было. Осторожней были и «набиты» несравненно лучше, чем теперешние «годки». У Зимородинского ученики и сейчас без шлемов и накладок работают. Не говоря уже о «броне». И это правильно. Для новичков. А Ласковину и Митяю проще в полный контакт работать, вдобавок «доспехи» эти — как утяжелители на ногах.
С ними и нагрузка выше, и скорость не та. Бамбуковые же пластины заменить проще, чем кость срастить.
Митяй оживился, провел несколько агрессивных связок. Своих любимых, Ласковину хорошо знакомых и потому неэффективных, о чем Митяй прекрасно знал. Андрей удивился, но потом обнаружил, что хитрый Гусь остановил тренировку, построил своих: глядите, как мастера работают. Боковым зрением Андрей углядел и пару-тройку девчушек. Теперь понятно, отчего вдруг в Митяе боевой дух проснулся.
— Эй! — предупредил он. — Нормально работаем!
Митяй хрюкнул невразумительно (лицо наполовину под маской) и еще больше распустил хвост: маваши, уро-маваши, уширо, еще уро-маваши, да все по верхнему уровню, а-ля «разгулявшийся Ван Дамм». Ласковину надоело, и на следующей серии он прошел Митяю за спину и влепил ему смачный гияку-цки в поясницу: не пижонь!
— Иппон! — прошипел Митяй, опуская руки и дыханием сбивая боль.
Гусев хлопнул в ладоши: продолжать тренировку.
— Передохни, — сказал Андрей. — Умаялся ногами дрыгать!
— Пошли салабонов поглядим, — предложил Митяй. — Гусь шипеть не будет!
— Еще бы ему шипеть! — усмехнулся Андрей.
Сам он строго придерживался Славиной установки: самостоятельно обучать новичков может только «черный пояс». А у Гуся черный пояс только на пузе, реально же Митяй его за минуту по татами ровным слоем размажет. Но, с другой стороны, дураков надо учить. Деньгами.
— Самому, что ли, группу набрать? — встряхивая кистями, вальяжно произнес Митяй. — Женскую. Кик-боксинг.
— Кик, — сказал Ласковин. — Если женскую, то просто кик. Оздоровительный массаж и работа с предметом. С бо, с палкой то есть.
Митяй заухал, как обожравшийся филин. Любил пошловатую шутку. Гусев покосился с беспокойством.
— Нет, ты посмотри, какая грудка у девчушки! — восхитился Митяй. — А как подпрыгивает… воинственно!
Ласковин фыркнул и похлопал друга по спине. Сам он тоже обратил внимание на одну девушку, ту, что «грудкой» особо не выделялась, зато ноги имела — от ушей плюс гибкость, растяжка, пластика.
«Спортивная гимнастика?» — предположил Ласковин, наблюдая, как девушка передвигается вперед-назад в дзенкутцу-дачи, сосредоточенно выбрасывая вперед руки. Ударами это назвать было нельзя. Гусь-бездельник не показал, как «подключать» поворотом бедра, а без этого такой ручкой самый хилый пресс не пробить. Но старается девочка, не отнимешь, — челка мокрая.
— Ямэн! — скомандовал «сэнсэй». И шеренга рассыпалась.
«Гимнастка» отошла к шведской стенке, подняла ногу, обхватив руками, и, не сгибая, подтянула колено к подбородку — полный шпагат. И щекой к коленке прижавшись, встретила взгляд Андрея…
— Бум! Бум! Бум! Ёйо! — раздалось за спиной. — Бум!!! Ёо! Цзень! — Железо о железо. Митяй лупил по макиваре. Маваши справа, маваши слева.
Бум! Бум! Ёо!
Тигр!
Молодняк застыл в восхищении: сейчас сломает оборудование! Не сломает. Макивара — на полторы тонны. Полное сжатие пружин — «цзень!» — всего двести пятьдесят килограммов.
Митяй, приостановившись, подмигнул грудастенькой. «Сэнсэй» Гусев захлопал, как наседка крыльями. Работать! Работать! И тоже сможете так! Хрен вам с луковичкой, девочки и мальчики! Для этого еще и настоящий сэнсэй нужен. Как Зимородинский или как… не будем вспоминать пострадавших в тяжелое время.
Андрей пристроился к ростовой макиваре и принялся обрабатывать ее на три уровня. Доска гудела, волны напряжения взбегали от ступеней вверх, выплескивались через жесткие мозоли на костяшках пальцев: «Эт — три удара, ни — три удара, сан…»
Митяй подошел слева, обозначил в голову. Ласковин блокировал тетцуи, не переставая обрабатывать макивару. Обычное их развлечение: полная концентрация на ударах, но… вокруг приплясывает партнер, норовя застать сбоку, сзади. Мастерам, как он слышал, партнеры не нужны. И макивары тоже. Значит, он, Ласковин, не мастер. Ему никакие домашние тренировки не заменят настоящего кумитэ.
— Привет, Ласка! — пришли двое «стариков», Лешка Вожжа и Генка Грум из башкеевских учеников, подобрали мячик. — Покидаем?
— Нет.
Эт…Ни…Сан…Си…
«Теперь зал вроде клуба, — подумал Андрей. — Старые друзья, новости, хм, девочки. А раньше был — жизнь!»
Андрей оставил в покое макивару, встряхнулся, повисел минуту на перекладине, разгружая суставы.
— Поработаем, Ласка?
Димка Шиляй. «Ширяй» его звали. Маленький, чернявый, юркий. И умный по делу. Вот кому группу вести. Черный пояс без балды. Правда, вада-рю, школа, которую Ласковин не очень ценил. Но Ширяю — в самый раз, для «вьетнамских» квонов он жестковат.
Некогда Ширяю группой заниматься. Генеральный директор СП. Компьютерное обеспечение. «Паджеро» с шофером ждет у входа. Дорого время Дмитрия Шиляя.
— Легонько, Ласка!
— Валяй!
— Ты что, крестился? — спросил Шиляй, пока обменивались расслабленными ударами.
— А что?
— Да крест на тебе!
— Нет. То есть крещеный… с детства. Крест друг подарил.
— Я вот думаю, может, и мне креститься? — сказал Шиляй.
— Тебе? А ты разве не еврей? — удивился Ласковин.
— Нет, — Шиляй рассмеялся. — Я грек. Наполовину. А какая разница?
— Никакой, — сказал Ласковин. — Надумаешь — скажи. Помогу, если в православные.
— Я же грек! — засмеялся Шиляй. — Договорились. Ну, Ласка! Голову прикрывай! — крикнул, еще раз достав Андрея. — Форму теряешь!
— Жизнь засосала!
— Слыхал, слыхал! Имей в виду, у меня место начальника транспортной группы освободилось. Не хочешь за хорошие деньги за кордон поездить?
— Пока нет.
— Ну смотри. Да смотри же! — Андрей пропустил в третий раз, встряхнулся и попытался подсечь Шиляя с обманным оицки.
Не вышло. «И впрямь форму потерял, — подумал он. — Или голова другим занята?»
Да, занята. Но не другим, а другой. Всеволожской ведьмой. С самого утра она «торчала» у него в мозгу. Как гвоздь в ботинке.
После тренировки Ласковин пошел к Финбану, благо пять минут пешком. Но электрички не ходили.
Будний день. Перерыв. Андрей отправился на угол, в кафе. Хотелось пить, и он купил литровый пакет яблочного сока. Еще взял рыбный салат и пару бутербродов. Не потому, что хотел есть, а чтобы потянуть время.
