Адам вскинул брови:
— Должно быть, я сказал это после того, как предложил выйти за меня замуж.
— Что? — Руки девушки, сжимающие покрывало, безвольно повисли вдоль тела, а рот приоткрылся в изумлении.
— Ничего, — буркнул Адам отворачиваясь, и вновь глядя на дорогу. — Где мы? Я хочу уйти отсюда.
— Ты был весь в крови, я не знала где ты живешь, и я не знала, можно ли тебя везти в больницу, поэтому мы здесь. В мотеле.
— Я ухожу, — кратко бросил парень, делая несколько шагов к старому потертому деревянному стулу, на котором лежали его вещи. Ава в панике заерзала на кровати, выбираясь из покрывала:
— Ты не можешь уйти! — она чуть не упала, запутавшись, что Адам проигнорировал. Он натянул на себя чистую рубашку, которую видимо Ава достала из машины, но не успел начать застегивать пуговицы, потому что девушка возникла перед ним, с неприступным лицом, дергая рубашку с его плеч. — Ты не можешь никуда идти, потому, что ты ранен. И это опасно. Что, если инфекция попадет в рану?!
Адам мрачно рассмеялся. От изумления он даже не заметил, как Ава раздела его, и сложила рубашку у себя в руках.
Очередная ее фантазия.
— Да уж. — Он резко перестал смеяться. — Мне все равно, ясно? Умру я от того, что заболею, или меня кто-то убьет или я сам это сделаю.
— Ты не можешь так говорить, — она вскинула рыжую голову, болезненно поморщившись. Адам видел, что все ее тело в этой жуткой майке покрылось мурашками.
— А что тут такого? — с издевкой спросил Адам. Он медленно подошел к девушке, и вырвал из ее рук свою рубашку. Ава отступила от него, врезаясь в стол. — Или ты одна из тех романтичных девочек, которая хочет спасти плохого парня от неприятностей, и надеется, что, в конце концов, он в нее влюбится и изменится в лучшую сторону?
Адам слишком сильно наклонился к ней, заставляя сжиматься от страха. Парня почему-то это расстроило, но он с горечью продолжал гнуть свое:
— Увы, с этим я не могу тебе помочь. — Он резко выпрямился, отступил. Затем, принялся одеваться. — Ты не моя девушка, — продолжил Адам, застегивая несколько пуговиц, и заправляя рубашку в штаны, — и что самое главное… никто никогда не меняется в лучшую сторону. Тот, кто опустился на самый низ, никогда не сможет достичь того верха, на который ему удавалось взобраться.
— А ты? — с вызовом спросила девушка, надменно вскидывая подбородок. — Разве ты о себе, думаешь точно так же? Разве ты думаешь, что тоже не сможешь встать на ноги?!
Он улыбнулся:
— О себе я думаю еще хуже.
— Ты поэтому хотел себя убить?
— Тебе какое до этого дело? — Адам вмиг ожесточился.
— Ты хотел убить себя именно поэтому, верно?
— Возможно.
— Разве это не показатель того что ты становишься лучше? — Ава нахмурилась, а парень усмехнулся:
— Что ты сказала?
— Я сказала, что ты решил избавить себя от жизни, и этот мир от себя только потому что ты стал лучше. Ты больше не можешь жить с этим грузом на душе, зная, сколько бед ты причинил людям. Ты хороший!
— Ты понятия не имеешь, о чем говоришь. — Из голоса юноши исчезло всякое веселье. Больше ему не было ни смешно, ни любопытно знать, о чем она думает, потому что Ава стала подбираться слишком близко к его собственным чувствам, чего он не позволял никогда и никому.
Она беспокойно хмурилась, желая проникнуть в его сердце:
— Что ты сделал такого, за что не можешь себя простить? Ведь есть что-то, да? Что-то, что выбило тебя из колеи, и теперь ты сам не свой. Расскажи, как ты стал таким, Адам. Если ты расскажешь, что с тобой случилось, тогда тебе станет легче, и я смогу тебе помочь.
Ава подошла к нему с выражением миролюбия и доброты на лице. Девушка не боялась его, но это лишь от того, что она не знала, о том, о чем он думает в своей голове. Она не знала, что с тех пор как она заговорила, как начала копаться в его мыслях, с тех пор, ему хочется заткнуть ей рот. Лишить ее души, чтобы рыжая сама поняла, как это — изо дня в день, тешиться мыслью, что когда-нибудь возможно тебе снова позволят сделать выбор, искупить вину… но даже эта единственная мысль, вселяющая надежду, даже она скоро утонет в омуте страха, боли, жажды крови, потерянных душ, и смертях. Сотни человеческих смертей, что причинил лично Адам.
Рассказать ей о том, как он заставлял насиловать, грабить, убивать? Рассказать ей о том, как он заставлял людей решаться на то, на что когда-то заставила его решиться сама Кэтрин, когда нашептывала ему мысли, внедряла ему мерзкие желания?
Теперь он сам стал таким, и на мгновение он подумал о чистой душе Авы. Он бы мог совратить ее за несколько секунд. Если бы он просто позволил ей продолжать эту игру в спасительницу. Если бы он просто сдался под ее напором, они бы вернулись в постель. И он бы позволил ей завладеть его телом, и тогда она бы стала полностью принадлежать ему.
— У тебя открылась рана, — прошептала Ава, протянув руку к повязке на его талии, но Адам ее остановил, схватив за запястье. — Нужно сменить бинты.
— Рассказать тебе, что происходит, Ава? — спросил он. Его грудь вздымалась, и опускалась. Мышцы на его животе были напряжены; им овладело чувство неизбежности: он просто скажет ей и все. Тогда она уйдет, и Адам сможет завершить дело до конца. — Тебе понравится эта история.
Он и не заметил, как сильно сдавил запястье девушки, но она не жаловалась, а смотрела на него, снизу-вверх, не двигаясь.
— Сначала я убил свою мать садовыми ножницами. — Неплохо, Адам. Напугай ее. Губы Авы в смятении приоткрылись. Он продолжил: — Это было прекрасное ощущение — кровь струилась по моим пальцам, и вместе с ней, годы страданий и несчастий, что я пережил. Начало истории неплохое, верно? Мне нравится. Потом каждый день, пока я ждал появления на свет Ауры, я убивал человечность в людях. Всеми способами, что я знал. Бедняки грабили, и убивали, невинные девы становились доступными. Причиной всему этому стало лишь мое существование.
— Ты ведь не хотел этого?
Адам горько рассмеялся, покачав головой:
— Если бы не хотел, не стал бы делать верно?
— Но тебе это все надоело, разве нет?
— Какого черта ты пытаешься меня оправдать?! — он выпустил ее запястье из руки, и заметил синяк.
— Сейчас ты злишься только потому, что я права! — воскликнула Ава, отступив на один шаг назад. В этой маленькой комнатке мотеля ей негде будет спрятаться.
— НЕТ! Я ненавижу таких людей как ты, которые думают, что смогут помочь мне, ясно?! Мне никто не может помочь, и никто не хотел мне помогать с самого начала! Я столько раз молил о помощи, но никто не пришел, никто не помог! А знаешь, что я слышал в ответ?! Я слышал лишь: «Потерпи, Адам! Потерпи еще немного!». Как я мог терпеть, все это?! — Адам схватил Аву за плечи, и встряхнул, словно куклу. — Как я мог терпеть, я был ребенком! Как он мог взвалить на меня эту миссию, скажи?!
