от него, и стригой меня отпустил. Осторожно делая шаг за шагом, я вышла на главную улицу. Он держался рядом, но больше меня не трогал.
– Тебе далеко идти? – его тон по-прежнему был дружелюбным, однако теперь в нем скрывалась сталь, с которой этот парень недавно угрожал мужчине в таверне. Акцент звучал мягко, но голос был низким. Не буду спрашивать его об Ардяле, потому что, если сделаю это, тоска по дому станет еще сильнее. – Я могу тебя донести, – предложил он.
– Не надо, – ответила я. – Справлюсь.
В его взгляде появилась непреклонность, и мне наконец-то удалось определить цвет его глаз. Янтарные радужки сверкали во мраке ночи, ярко, как костры Бельтайна [2], которые я помнила с детства.
– Я всего лишь хочу, чтобы ты благополучно добралась до дома. Ты за меня не в ответе. – Он возмущенно нахмурился. Если сейчас кто-нибудь подойдет ко мне слишком близко, он оторвет ему голову. Неправильно чувствовать то, что я испытала в этот краткий миг, когда представила, что не одна несу за себя ответственность. Чтобы прогнать это опьяняющее ощущение, я сухо рассмеялась. Несмотря на все мои усилия за последние несколько лет, я все еще чувствовала потребность в близости.
– Не люблю повторяться. Но я сама справлюсь.
– Не справишься. Не этой ночью. – Его тон стал мягким и вкрадчивым, в то время как глаза сузились до узких щелочек.
– Ничего подобного. – Я и сама понимала, как упрямо и глупо это звучало, но продолжала идти вперед.
Он не последовал за мной, и я запретила себе сожалеть о своем решении.
АКВИНКУМ, СТОЛИЦА МУНТЕНИИ ИМБОЛК
Я успела добраться лишь до угла улицы, как вдруг послышался шум. Сначала до меня донеслись рев и крики, затем вспыхнул свет факелов. Люди вышли на охоту. Тот тип нас выдал. Разумеется. А мне хотелось хотя бы на секунду поверить в другой исход.
Меня подняли на руки и прижали к железной груди.
– Позволь мне отнести тебя домой, сейчас самое время. – Его голос звучал спокойно и твердо. – Или предпочтешь остаться здесь? – мягкие губы скользнули по моему виску, от чего по венам растеклось жидкое пламя. Крики, рев и вопли приближались с двух сторон. Нос уловил серный запах факелов.
– Нам нужно вон туда. – Я указала ему дорогу, потому что не могла бросить его на произвол судьбы и сама не сбежала бы от толпы с вывихнутой лодыжкой. – А потом сразу в следующий переулок.
Он так стремительно и ловко двигался в тени домов, что мы быстро оторвались от погони. Обычно путь до моей лачуги занимал двадцать минут. Стригой преодолел то же расстояние максимум за пять, несмотря на то что нам не раз приходилось делать крюк, чтобы ускользнуть от преследователей, которые будто приближались со всех сторон. Я направляла его в тесные и вонючие проулки, однако он не сказал ни слова против. И хотя мне стоило бояться, страха я не чувствовала.
На улице, где я жила, было еще темнее и грязнее, чем там, где располагался «Мерлин». Перед дверью он опустил меня на землю. Я торопливо вытащила ключ из юбки и отперла замок. Мужчина нерешительно застыл на пороге.
– Они и сюда придут, – произнес он.
– Может быть, но тебя, скорее всего, будут искать в более богатых районах.
– Почему? – растерянно спросил стригой.
– Кровь там гораздо вкуснее, чем здесь.
– Сомневаюсь. – В темноте можно было только догадываться, что он ухмыльнулся.
Я схватила его за рубашку и попыталась затащить внутрь, пока его не увидел кто-нибудь из соседей. Особой защиты моя хижина, конечно, не даст, но все же это лучше, чем оставаться снаружи. Он не сдвинулся с места, и я его отпустила.
– Ты хочешь уйти?
Меня затопили одновременно облегчение и разочарование. Если стража выследит меня и обвинит в использовании магии, то можно будет все отрицать и надеяться, что мне поверят. Но если они обнаружат у меня стригоя, защищаться станет намного тяжелее. И тем не менее меня пугала мысль о том, что он уйдет. Я никогда больше с ним не увижусь, потому что этот мужчина, вероятно, погибнет.
– Я не оставлю тебя одну, – ответил он. – Но ты должна узнать мое имя, прежде чем пригласишь войти.
Я закатила глаза, чем вызвала у него еще одну улыбку.
– Раз ты так настаиваешь.
Стригой слегка наклонил голову.
– Меня зовут Николай. Николай Лазарь. – Он ни на секунду не сводил глаз с моего лица.
Стригои из Ардяла делились на семьи. Их было ровно семь, и каждую возглавлял свой магнат. Значит, он из могущественного и влиятельного рода Лазарей. Я попыталась вспомнить, что мне еще о них известно, но в голову ничего не приходило. В книгах, которые приходили от дедушки, рассказывалось в основном о древней истории Ардяла. Периодически он присылал мне гримуары нашей семьи, чтобы я тренировала свою магию, а еще книги по целительству.
– Валеа, – откликнулась я. – Валеа Греку.
Это ненастоящая фамилия. Дедушка дал мне ее, чтобы никто не узнал о моей принадлежности к ковену Пател. Ковену верховного жреца, который в прошлой войне защитил виккан от козней королевы ведьм и сорок лет назад вынудил ее капитулировать. За это она кроваво отомстила моей семье.
– Очень рад с тобой познакомиться, Валеа, – медленно произнес Николай и наконец вошел.
Выдохнув, я заперла замок и нащупала спички. Его пальцы опередили мои, и вскоре после этого на шкафчике возле двери загорелась свеча, заливая мое жилище теплым светом. Он не шевелился и внимательно изучал все, что его окружало. Крохотный домик состоял из единственного помещения с тонкими, как бумага, стенами из глины и соломы. До сих пор я просто радовалась, что у меня есть место, где можно запереть дверь и спрятать за ставнями восходящее солнце, теперь же взглянула на свой дом чужими глазами. Холодный, сырой и убогий.
– Пойду разведу огонь. – Меня все еще трясло, но уже не столько от холода, сколько от страха. А его самого, кажется, совсем не пугало, что люди могли его убить. Впрочем, другие тоже совершали подобную ошибку.
– Ты сядешь, а я разожгу, – решил Николай и, прежде чем я успела возразить, снова поднял меня и устроил на кровати в углу комнаты. Матрас был набит свежей соломой, которую я поменяла только неделю назад. От нее все еще исходил приятный аромат. Может, это и убогая лачуга, но я всегда следила за чистотой и порядком. Стригой повернулся
