Дамиан был занят тем, что выносил из дома вещи, хорошенько вытряхивал их и оставлял под остывающим солнцем. Радушно поприветствовав меня, он по своему обыкновению тут же отправил мыть руки, после чего сделал это сам и, нырнув в свою хижину на пару минут, вернулся оттуда с термосом, двумя кружками и бумажным свертком, в котором оказался сыр, мясо и хлеб. Пара небольших помидоров была сорвана тут же, с маленькой грядки, почти полностью убранной к зиме.
— Это кофе? — поинтересовался я, глядя на горячую и ароматную темную жидкость, что лилась сейчас из термоса в мою кружку.
— Нет, цикорий. Почти кофе. Как вам спалось?
— Спасибо, неплохо. И комната прогрелась. Только вот кольцо где-то потерял, у вас нет?
Врач отрицательно покачал головой.
— Я как раз решил все проветрить перед зимой, кольца нигде не видел. Помнится, еще вчера вечером, когда я передавал вам в руки одеяло в доме Эстер, оно было у вас на пальце.
— Значит все-таки там… — пробормотал я, решив еще раз перетрясти диван. Наверное, как-то во сне спало.
Предложенный завтрак, хоть и немного непривычный для меня, оказался на удивление вкусным, вероятно, из-за отсутствия ужина и проснувшегося у меня на природе недюжего аппетита, перебившего даже все неприятные воспоминания о ночном кошмаре. Врач, который вчера пугал меня моральной травмой, не расспрашивал ни о чем, видимо и сам заметил, что со мной все в порядке. В самом деле, не было ничего удивительного в том, чтобы после эмоционального дня, заснув в незнакомом месте, увидеть страшный сон и справиться с этим.
— Вы сказали, чтобы утром я озвучил свое решение, — поблагодарив за еду, начал я. — Я готов слушать вторую сказку, если у вас есть время.
— Хорошо, я как раз закончил тут, — кивнул врач. — Как вы смотрите на то, чтобы немного прогуляться? В доме неуютно, на дворе куча вещей, а небольшая прогулка после еды пойдет только на пользу. К тому же, в лесу поздним утром чудесный воздух.
Я согласно кивнул. Дамиан уже стал для меня спокойным, адекватным носителем фольклора и больше не внушал опасений.
— А смогу ли я потом поговорить с жителями деревни? — поинтересовался я, пока он собирал с собой нехитрые вещи: трубку, кисет и корзинку.
— Конечно, если захотите. Но не обижайтесь, если не получится длинного разговора — у нас тут и между собой не очень любят болтать. Местная особенность.
У меня в голове промелькнула уже давно напрашивавшаяся мысль о том, что деревня и без того довольно странная, но из вежливости я, конечно, не стал ее озвучивать. В закрытых общинах часто царит совершенно невероятный уклад, порой кажущийся необычным или даже диковатым стороннему обывателю, но яро чтимым самими жителями.
Уже через пару минут, покинув пределы деревни, мы довольно бодро зашагали по осеннему лесу: Дамиан так ловко петлял между деревьями, обходя покрытые ярко-желтыми и розовыми листьями тонкие ветви кустарника, норовившего зацепиться за одежду, не скользя, в отличие от меня, по влажному ковру из опавшей листвы, вовремя замечая выглядывавшие из-под него корни, за которые легко было споткнуться, что у меня не оставалось сомнений — это лес он хорошо знает, несмотря на то, что за все время мне на глаза не попалось ни одной тропинки. Под заметно поредевшими кронами было светло, наверное, даже более солнечно, чем тут бывает летом, но довольно прохладно, казалось, сырость залезала за воротник и гоняла по спине толпы мурашек, заставляя ежиться и передергивать плечами. Моя обувь не предназначалась для таких прогулок, но пока что еще держалась и не промокла, что меня безумно радовало — не хватало еще простудиться в такой глуши. Конечно, рядом со мной находился врач, но я не хотел ни от кого зависеть и, к тому же, для работы требовалась ясная голова.
Из-за непривычно быстрой ходьбы я шагал молча, не донимая Дамиана расспросами, хотя, конечно, я мог бы придумать и задать ему десятки вопросов: и про сказки, и про деревню, и про него самого — но что-то подсказывало мне, что он не станет отвечать на них, пока мы не достигнем нашей цели, к которой он так уверенно шел. Только вот что такого могло быть в лесу? Его корзина ведь предназначалась для чего-то, и, украдкой заглянув в нее, я заметил перчатки и рукоятки инструментов.
— Не беспокойтесь, мы скоро будем на месте, и там присядем передохнуть, — с легкой улыбкой, добродушной, но немного насмешливой, как мне показалось, произнес Дамиан, обернувшись ко мне.
То, что он так легко угадал мои мысли, несколько смутило меня и, где-то в глубине души, немного испугало. Конечно, некоторая растерянность легко читалась на моем лице, и о том, что городской житель непривычен к подобным марш-броскам по лесу, тоже несложно было догадаться, но мной овладела та беспричинная тревожность, что изредка посещает каждого человека. Ей можно придумать какое-то объяснение, но она, скорее будет связана с неудачным выбором еды на завтрак или скачком артериального давления, чем действительно с чем-то пугающим, например, со странным запахом затхлости посреди леса, который я внезапно уловил.
Еще пара минут пути — и из-за ближайших зарослей кустарника показались камыши, после зеленый ковер из листьев кувшинок и ряски, и, наконец, блеснула темная гладь поверхности небольшого озера. На том, где мы тогда отдыхали, водной растительности было куда меньше, да и этого неприятного запаха — словно бы вы пару месяцев не чистили аквариум — не ощущалось, но я мысленно заверил себя, что нельзя судить обо всех лесных озерах по одному, тем более, полному людей.
— Ну вот и пришли, — объявил врач и стал внимательно осматривать поляну у берега, ковыряя землю носком сапога.
— Что это за место? — поинтересовался я, оглядываясь и полагая, что Дамиан поймет, что подразумевался вопрос о том, что особенного в данной части леса.
Я, кроме озера, небольшой полянки около него, поваленного непогодой или упавшего от старости толстого ствола дерева, уже поросшего плющом, ничего не заметил.
— Озеро Утопленников, так его называют, — ответил мужчина, видимо, отыскав желаемое — он поставил корзину на траву, достал из нее перчатки, небольшую лопатку и нож и принялся выкапывать какой-то корень. — Еще летом я заприметил тут пятилистник… это лекарственное растение.
Я немного растерялся и не знал, что ответить, молча наблюдая за тем, как он достает корни из земли, тщательно отряхивает и кладет в корзину. Потом перевел взгляд на озеро, и мне показалось, что в мутной воде блеснуло что-то, похожее на спину большой рыбы. Какое-то нехорошее чувство оно мне внушало, но, как любой взрослый человек, я тут же решил доказать себе, что ничего страшного в нем нет.
— Возможно, вам покажется странным то, что современный врач использует лекарственные растения, в то время, как вы привыкли в случае недомогания глотать таблетки, — между тем, не отвлекаясь от своего занятия, говорил Дамиан, и в его голосе не было ни капли смущения подобным фактом, — но поверьте, большая часть этих самых таблеток как раз и состоит из растительных экстрактов или их заменителей. Конечно, в тяжелых случаях разумнее использовать антибиотики, а вот в… Вы бы не трогали воду.
Я замер, как был — опустившись на одно колено перед озером и сложив руки лодочкой, собираясь зачерпнуть немного зеленоватой воды, но так и не поднеся их к поверхности. До этого я пару минут всматривался в глубину, безрезультатно пытаясь разглядеть привидевшуюся мне рыбу, потом присел абсолютно бесшумно и, насколько мог судить по звучанию голоса врача, рассказывавшего мне про современную фармакологию, он даже не поднимал голову и не поворачивал ее ко мне. Вновь ощутив неприятный укол опасения, я встал на ноги и повернулся к Дамиану, в этот момент удовлетворенно взвесившему в руке полную корзину, сложившему туда инструменты и стягивавшему испачканные в земле перчатки. Только после этого он распрямился, типичным для всех пожилых людей жестом потирая спину, и поднял на меня глаза.
— Почему? — спросил я, подсознательно ожидая услышать какое-нибудь мистическое объяснение. Не то, чтобы врач хоть раз давал мне повод так думать, но я сам был уверен в том, что оно есть. Однако он, как всегда, оказался верен своему прагматизму.
