Последнее слово я произнесла с огромным трудом.
— Всё равно… — возразил он, — Многие бы отдали всё своё бессмертие, чтобы только на минутку почувствовать то, что чувствую сейчас я.
Он посмотрел на меня, а потом добавил:
— Прости, я так увлёкся своими ощущениями, что забыл сказать, что если тебе это неприятно, то я сразу же уйду!
Я покачала головой. Мне совершенно не хотелось, чтобы он уходил.
— Спасибо тебе, Тася! Это бесценный подарок с твоей стороны. — поблагодарил он меня и снова прикрыл глаза, наслаждаясь обычными для человека ощущениями.
Прошло несколько минут, и я зевнула. Он тут же встрепенулся и убрал свою руку. Потом легко вскочил и натянул футболку.
— Прости, я совсем забыл. Тебе нужно спать!
— Нет-нет, не уходи! Побудь ещё рядом! — попросила я, хотя глаза мои слипались.
— Давай, я лучше завтра приду за тобой и мы отправимся ко мне, если, конечно, ты не против.
Я была не против, о чём и сообщила Славе.
— Спасибо, — прошептал он и подойдя к окну обернулся и улыбнулся мне.
— У тебя верный пёс! — проговорил он.
— Только не делай ему плохо! — взмолилась я, вспоминая, как он легко отбивался от атак животного.
— Я не сделаю ничего, что могло бы причинить тебе боль, — снова прошептал он и легко спрыгнул в окно, одной рукой толкнув рамы назад.
Они захлопнулись с лёгким стуком, и через полсекунды послышался неистовый лай Бренда, который почти сразу стих.
Утром на меня обрушилось всё осознание того удивительного и потрясающего происшествия, которое случилось со мной ночью.
Да нет…слова «удивительного» и «потрясающего», скорее всего лишь в малой степени отражали то, что со мной приключилось. Здесь скорее подходило описание «нереальное».
Да-да, именно нереальное!
Представить такое несколько дней назад я не могла бы даже в самых смелых или нелепых фантазиях.
И вот теперь осознание произошедшего накрыло меня с головой.
Оказывается, вампиры существуют не только в выдумках. Мало того, один из них сегодня ночью был в моей спальне.
Я оторвалась от расчёсывания своих длинных волос и оглядела комнату, будто надеясь увидеть подтверждение вчерашнего пребывания Славы.
Нет. Ничего…
Потом посмотрела в зеркало, возле которого стояла и оглядела себя.
На роль возрождающей к жизни я никак не подходила. Обычная девчонка почти семнадцати лет. Таких полно везде. И всё же…отрицать то, что произошло ночью, я не могла.
Спустившись на кухню, я увидела маму, которая сосредоточенно чистила морковку.
— Мамуль…я опять всё проспала! Прости! — мне искренне было жаль, что я снова не помогаю маме, но после того, как вчера я легла очень поздно, встать с петухами решительно не получилось.
— Ничего, Тась. Я ведь уезжаю сегодня, поэтому все заботы опять лягут на твои плечи. — ответила мама, — Тебе завтрак приготовить?
— Не, мамуль, я сама.
Мама улыбнулась и снова принялась за чистку овощей.
Я быстро почистила зубы и открыла холодильник в поисках подходящей еды.
Плеснув в миску немного молока и добавив яйцо, я кинула туда же пару столовых ложек сахара и приготовилась жарить гренки. Особенно я люблю гренки из хлеба. Мама обычно закатывает глаза и говорит, что такая еда не для тех, кто хочет сберечь свою фигуру, но на меня еда в этом плане не действует.
Сидя возле окна за столом и лениво отщипывая кусочки гренка, я поглядывала на улицу, гадая, придет ли сегодня за мной Слава.
Иногда на меня накатывало стойкое ощущение, что всё, что произошло ночью — плод моего явно больного воображения. И если Слава сегодня не появится, по крайней мере, это будет убедительным доказательством того, что мне срочно нужен психолог…А ещё лучше психиатр.
Завтрак прошёл без происшествий, и я отправилась в парник, где как раз должна была рассадить огурцы. Когда и эта работа была закончена и мама позвала меня обедать, а Слава всё не приезжал, мне всё чаще стало казаться, что с моей психикой в ночи произошли какие-то необъяснимые изменения.
Когда я вяло ковыряла ложкой в тарелке с супом, за окном раздался рёв мотоцикла, он всё приближался с каждой секундой, а потом к нему присоединился неистовый лай Бренда. Я бросила ложку в суп и выбежала из-за стола, даже не извинившись.
Как я и предполагала, это был Слава. Он поставил мотоцикл у ворот и теперь топтался рядом, не зная, как войти внутрь, и не привлекая внимания, отбиться от беснующегося пса.
— Бренд, на место, свои! — скомандовала я, и Берендейка немедленно подчинился, отойдя в сторону, но продолжая скалить зубы, показывая, что если что — он начеку.
Я открыла калитку, и Слава вошёл. Первым делом он взял меня за руку, и на его порозовевшем лице проступило заметное облегчение.
— Я мечтал об этом всю ночь! — с жаром прошептал он, и я улыбнулась. — Ну, что пойдём в дом, я попрошу отпустить тебя ко мне.
Честно говоря, такое в моей семье было не принято. Я могла с лёгкостью крикнуть маме, что уезжаю, и всё было бы нормально, но Слава был настроен решительно.
Когда он вошёл в кухню, всё ещё держа меня за руку, и поздоровался со всеми, мама одобрительно хмыкнула, а бабушка заявила:
— Ну, вот! Чистый воздух и молоко сделали своё дело. Ты уже не такой бледненький!
Я не выдержала и рассмеялась, подавляя в себе желание выдернуть руку из ладони Славы.
— Я приехал попросить у вас отпустить Тасю ко мне в гости, — начал Слава, отчаянно краснея.
Видимо, всё вампирское покидало его, стоило ему только прикоснуться ко мне.
Папа прокашлялся.
— Вы собираетесь ехать на мотоцикле? — спросил он
— Ну, да, — нерешительно ответил Слава, снова смущаясь.
— Может, сначала доешь суп? — спросила мама, пытаясь отвлечь папу от расспросов о мотоцикле.
Всё-таки она разрешала мне намного больше, чем отец.
— Нет, мамуль, спасибо, я наелась, — поблагодарила я, и неловко ухватив тарелку свободной рукой, понесла её в раковину. Слава, который не отпускал меня, пошёл следом.
— Ну, так что? Мы поедем? — крикнула я от раковины, которая находилась в прихожей.
— Да-да, Тась, езжайте! Папа тоже скоро подъедет! — крикнула в ответ мама.
Мы быстро выбежали из дома, и так же держась за руки, выбежали из ворот. Слава отпустил мою ладонь, и тут же на лицо его вернулась бледность. Он протянул мне шлем, и я с неохотой его нацепила.
Потом он уселся на мотоцикл, и я села сзади, обхватив его торс. Под курткой он был твёрдым, будто накачанные мышцы были из камня.
— Должен сразу тебя предупредить, что я вчера рассказал всё родным.
