Наклонившись и вытянув шею, Риган, наконец, смогла как следует разглядеть то, что держала Молли. Крик ужаса и отвращения вырвался у нее.
Это был не меч железного века, не горшок с монетами и не бронзовая статуэтка, как ожидали четверо друзей. Бугристый, продолговатый предмет в руках Молли был чем — то странным и неприятным.
Глава IV
ГОЛОВА ИЗ КОЛОДЦА
— Что это за штуковина? — с содроганием воскликнула Риган.
Вблизи предмет уже не был похож на камень. Он больше напоминал ком очень старой кожи. Местами из ее складок выступали кости — грязно — белые и коричневатые. Нижняя челюсть отсутствовала, но из верхней все еще торчало несколько больших желтых зубов.
— Это лошадиная голова, — сказала Молли прерывающимся от волнения голосом. — Мумифицированная лошадиная голова.
Что это за штуковина? — с содроганием воскликнула Риган.
— Ффу! — Риган попятилась назад. — Разойдитесь, ребята, я падаю в обморок! Ничего отвратительнее в жизни еще не видела.
— Они похоронили лошадь так глубоко внизу? Чего ради было это делать? — спросил Том.
Он был решительно настроен на то, чтобы никоим образом не показать, что испугался лошадиной головы. Если бы только не эти желтые зубы, оскаленные в злобной усмешке…
Седовласый мужчина уже полностью вылез из ямы.
— Кэрол! — улыбнулся он миссис Тинкер. — Рад тебя видеть! Я вижу, ты не одна. Прекрасно! — Он сверкнул белозубой улыбкой в сторону четверки друзей. — Более удачный момент трудно и придумать. Мы как раз добрались до места захоронения священных приношений. Эту голову мы нашли всего с час назад. Там же, на месте, мы ее почистили и сфотографировали. Это первое, что мы делаем, прежде чем что — то забирать с собой. — Он отряхнул от земли одежду и снял каску.
— Фрэнки, Джек, Том, Риган, это Филипп Миллиган, — сказала миссис Тинкер. — Он руководит раскопками.
Она перевела взгляд на бугристую, покрытую морщинами голову.
— Похоже, вам везет, Филипп. Филипп и его помощники исследуют колодец, относящийся к железному веку, то есть примерно к середине первого тысячелетия до нашей эры. Верно, Филипп?
— Мы полагаем, так оно и есть.
— Извините, если мой вопрос покажется вам дурацким, но что делает лошадиная голова в колодце? — спросила Фрэнки, удивленно глядя на Филиппа Миллигана. — Вы упомянули о ритуальных приношениях. Разве это не что — то вроде даров древним богам? Но зачем людям портить колодец — свой источник воды, — бросая туда лошадиную голову?
— Отличный вопрос, — кивнул Филипп. — Вероятно, этот колодец они не использовали как источник воды. Возможно, он высох или был загрязнен. А может быть, это вообще не был настоящий колодец. Если мои предположения верны, это, возможно, была ритуальная яма.
— Круто! — выдохнула Риган. — Ритуальная яма. Ничего себе! — сдвинув брови, она взглянула на Филиппа Миллигана. — А что это такое — ритуальная яма?
Она смотрела на мрачную находку с глубоким беспокойством — а что, если эти тяжелые, сморщенные веки вдруг подымутся и чудовищная голова вперится в нее своими древними мертвыми глазами?
Филипп с улыбкой глянул на Риган.
— Мы еще не совсем понимаем, для чего служили ритуальные ямы. Вполне возможно, что некоторые из них первоначально были колодцами или ямами для хранения продуктов, в то время как другие, судя по всему, не имели иного назначения, кроме как ямы, куда, — он улыбнулся Фрэнки, — помещались приношения богам.
— Кельтские народы глубоко верили в загробный мир, — объяснила миссис Тинкер. — Колодцы и ямы вроде этой могли быть связующим звеном между кельтским культом воды и родников и их верой в сверхъестественный мир у себя под ногами. Кельты могли бросать ритуальные приношения в ямы, чтобы умилостивить богов и обеспечить себе богатые урожаи. В некоторых колодцах находили золото, серебро и драгоценности.
— Я же сказала, что это будут горшки с золотом! — воскликнула Риган. — Дайте мне лопату, мистер Миллиган, я буду искать клады.
— Боюсь, скорее там окажутся останки других животных, — сказал Филипп. — А может быть, даже и человеческие останки.
— Бр — р… Пожалуй, не давайте мне лопату, — поморщилась Риган.
Филипп Миллиган усмехнулся.
— Молли, передайте мне на минутку голову, будьте любезны.
Он принял из рук своей ассистентки жуткую, но странным образом притягивающую взгляд находку.
— Ну — ка, посмотрите сюда, — сказал он.
Все окружили его, хотя лицо Риган исказила гримаса отвращения, и открыт был только один глаз — на всякий случай.
— Видите эту вмятину во лбу? — Филипп указал на место меж лошадиных глаз, где выпуклость лобной кости нарушалась углублением величиной с кулак ребенка. — Видимо, ударом топора сюда животное убили, после чего голову отрезали и поместили в колодец. И что примечательно, подобные ритуалы вполне могли совершаться именно в это время года.
— Вы имеете в виду во время празднования Белтейна? — спросила Фрэнки.
Филипп Миллиган восхищенно посмотрел на нее.
— Молодец, Фрэнки! Я вижу, вы, ребята, кое — что в истории смыслите. Да, животное могло быть принесено в жертву во время празднования Белтейна.
— Что это здесь происходит? — прогремел сзади добродушный бас. — Посетители? Экскурсанты? Придется мне начать продавать входные билеты!
Обернувшись, друзья увидели рослого толстяка с туго обтянутым рубашкой необъятным животом. На его круглом, краснощеком лице с носом, напоминающим зрелую клубничину, сияла улыбка. Остатки волос обрамляли обширную лысину незнакомца.
— Эдгар, это Кэрол Тинкер, — сказал Филипп. — Я вам говорил, что она приедет со своими учениками. Кэрол, ребята — это Эдгар Лавджой. Он хозяин земли, где мы производим раскопки.
— И земли, и паба, — добродушно уточнил громогласный мистер Лавджой. — Наша семья владеет всем этим уже в пятом поколении. «Уикер — Мэн» принадлежит Лавджоям с 1856 года. А сам паб стоит здесь с 1620–го.
Ребята расступились, пропуская его вперед.
Вдруг он резко остановился, как корабль, отброшенный назад внезапным шквалом, и уставился выпученными глазами на мумифицированную голову.
— Бог мой, это что же вы такое откопали? — выдохнул он.
— Это лошадиная голова, — поспешно произнес Том, не дав Риган и рта раскрыть. — Древние кельты бросали такие штуки в колодец, чтобы наладить отношения с богами в пре… гм — м… исподней, то есть из преисподней, конечно.
— Боги в исподнем! — захихикала Риган. — Том, ты гений! Кому еще такое придет в голову?
