Стивен Кинг - Доктор Сон

– Да, но в последний раз очень давно.

И некоторые из них были не просто призраками. Привидения не оставляют лохмотьев своих полуразложившихся останков на стульчаках в туалете и на занавесках в душе.

– Скажи мне, Абра, что твои родители знают о сиянии?

– Папа считает, что его больше нет за исключением мелких проявлений – когда я, например, позвонила из летнего лагеря из-за болезни Момо, – и очень этому рад. Мама знает, что оно все еще при мне. Она иногда просит помочь найти потерявшуюся вещь. Месяц назад это были ключи от ее машины, которые она оставила на папином верстаке в гараже. Но и она не догадывается, как много во мне этого. Между собой они стараются не обсуждать эту тему. – Она сделала паузу. – Момо знает больше. Но ее это так не пугает, как отца с матерью. Она просто попросила меня проявлять осторожность. Потому что если люди узнают… – Абра скорчила смешную гримасу, закатив глаза и показав язык. – Помогите, извращенка! Понимаете?

(о да)

Она благодарно улыбнулась ему.

– Уж вы-то точно меня понимаете.

– Кто-нибудь еще догадывается?

– Как сказать… Момо посоветовала побеседовать с доктором Джоном, потому что ему кое-что и так уже известно. Он видел, как я… гм… сотворила один трюк с ложками, когда была еще совсем маленькой. Я зачем-то подвесила их к потолку.

– Речь идет, случайно, не о Джоне Долтоне?

У нее загорелись глаза.

– Вы его знаете?

– Признаться, я знаю его очень хорошо. Однажды я нашел то, что он потерял.

(часы!)

(точно)

– Но и ему я всего не рассказываю, – продолжила Абра. Она выглядела встревоженной. – И уж точно ему не надо знать про мальчика-бейсболиста, как и про женщину в шляпе. Потому что он обо всем сообщит родителям, а у них сейчас других забот хватает. Да и что они могут сделать в такой ситуации?

– Самое время перейти к сути дела. Кто такой этот мальчик-бейсболист?

– Брэдли Тревор. Брэд. Он иногда еще разворачивал свою бейсболку козырьком назад. Считал, что это приносит удачу. Вы слышали о такой примете?

Дэн кивнул.

– Он мертв. Они убили его. Но сначала пытали ножом. Они причинили ему столько боли! – Ее нижняя губа задрожала, и внезапно она стала больше похожа на девятилетнюю малышку, чем на тринадцатилетнего подростка.

(не надо плакать Абра нам нельзя привлекать к себе)

(знаю, знаю)

Она низко склонила голову, несколько раз глубоко вздохнула и снова посмотрела на него. В ее глазах по-прежнему блестели слезы, но губы дрожать перестали.

– Все в порядке, – сказала она. – Как же здорово, что больше не надо жить одной с этими мыслями в голове.

Он внимательно выслушал ее рассказ обо всем, что запомнилось ей после первого знакомства с Брэдли Тревором два года назад. А запомнилось не так уж много. Самый четкий образ, сохранившийся в памяти, – перекрещивающиеся лучи многочисленных фонариков, освещавших лежавшего на земле мальчика. И его крики. Их она забыть не могла.

– Им нужно было освещать его, потому что они совершали над ним какую-то операцию, – сказала Абра. – По крайней мере так это у них называлось. Но на самом деле они лишь терзали и пытали его.

Она рассказала ему, как снова столкнулась с Брэдли Тревором, увидев его фото на последней полосе газеты «Эннистон шопер» среди снимков других пропавших детей. Как прикоснулась к его фотографии, чтобы проверить, сумеет ли хоть что-то узнать о нем.

– А вы умеете это? – спросила она. – Прикасаться к предметам, чтобы в вашей голове возникали различные образы? Узнавать о них больше?

– Порой. Но не всегда. У меня это лучше получалось, когда я был ребенком.

– Значит, вы думаете, что с возрастом у меня это тоже пройдет? Я была бы не против. – Она задумчиво помолчала. – Хотя совсем потерять этот дар я тоже не хочу. Не могу даже объяснить почему.

– Мне не нужно объяснений. Это наша с тобой особенность, верно? То, что умеем только мы.

Абра улыбнулась.

– Ты твердо уверена, что знаешь, где они убили того паренька?

– Да, и там же похоронили. Вместе с бейсбольной перчаткой.

Абра протянула ему листок из блокнота. Это была копия. Ей не хотелось показывать кому-либо тот первый листок, на котором она сначала вывела имена парней из «Здесь и сейчас», причем много раз. Даже то, как были написаны те имена, казалось теперь невероятной глупостью. Эти крупные жирные буквы выражали не любовь, а любоф.

– Не надо так уж смущаться, – рассеянно заметил Дэн, изучая листок. – Я в твоем возрасте запал на Стиви Никс. А еще на Энн Уилсон из группы «Харт». Ты, должно быть, даже не слышала о ней. А ведь я мечтал, что однажды сумею пригласить ее в пятницу на дискотеку в средней школе Гленвуда. Как тебе глупость?

Она смотрела на него, открыв рот от удивления.

– Да, это глуповато, но вполне естественно. Нет ничего естественней, а потому перестань заниматься самобичеванием. И я не залезал к тебе в голову. Твои мысли передались мне сами по себе.

– О Боже! – У Абры запылали щеки. – Мне потребуется какое-то время, чтобы к вам привыкнуть, верно?

– А мне – к тебе, милая. – Он снова принялся рассматривать слова на листке.

– Как ты получила эту информацию? Просматривая картинку снова и снова? Перематывая, как фильм на видео?

– Со знаком «ПОСТОРОННИМ ВХОД ВОСПРЕЩЕН» было легко, а вот со всей этой органической чушью и этанолом пришлось повозиться. Вы так умеете?

– Никогда не пробовал. Быть может, однажды, но очень давно. Сейчас уже, наверное, не получится.

– Я нашла город Фриман в штате Айова на компьютере, – сказала она. – А потом на «Гугл-эрс» смогла увидеть завод. Это все реально существует.

Мысли Дэна вернулись к Джону Долтону. Кое-кто в Программе распускал слухи о необыкновенной способности Дэна находить потерявшиеся вещи, но только не Джон. И чему тут было удивляться? Доктора дают клятву хранить врачебную тайну, как члены АА обещают держать при себе сведения о своих товарищах. Так что Джон как бы гарантировал двойную степень конфиденциальности.

Абра размышляла вслух:

– Вы ведь можете позвонить родителям Брэдли Тревора, правда? Или в Управление шерифа округа Кантон? Меня бы они не восприняли всерьез, а взрослому должны поверить.

– Вероятно, я действительно могу это сделать.

Но только мужчина, которому известно, где закопано тело пропавшего ребенка, автоматически будет зачислен в число главных подозреваемых, а значит, если он решится связаться с властями, необходимо очень тщательно продумать, каким образом поставить их в известность.