Это все из-за ее приказа избавиться от дампира. Карсон хотел оборвать жизнь чудовища цивилизованным путем и дал монстру шанс напасть. Кроваво и жестоко. И смертоносно.
Деклан бросился на дампира, но тот с легкостью его отшвырнул. Деклан врезался в стену и свалился на пол. Он не двигался, по его футболке растекались темные пятна, отчего я, вскрикнув, зажала рот кулаком. Дампир подошел к нему. С его когтей капала кровь. Кровь Карсона. И Деклана.
Эта тварь собиралась его убить.
— Деклан, нет! — завопила я.
Дампир повернул ко мне голову, принюхиваясь. Воздух пах мною. Это привлекло его внимание, и он медленно побрел к нам через весь коридор. Я повернулась было, чтобы бежать, но ногти Моники Грей зарылись мне в кожу.
— Не двигайся, — велела она. — Стой очень-очень тихо.
Ее телохранитель наперевес с шокером, которым остановил Маттиаса, бросился к дампиру, но чудовище, взмахнув когтистой лапой, играючи располосовало человеку горло. Охранник упал. Похоже, серебряные стены ничуть не сдерживали тварь. Даже думать не хотелось, насколько же он будет силен, оказавшись снаружи.
Я посмотрела на Ноя — единственного, кто отделял нас от чудовища. Его кровь огромной лужей растекалась по кафельному полу, но он все еще дышал. Он вяло попытался отползти от приближающегося дампира. Черные глаза чудовища, нацеленные только на меня, уловили движение.
— Крррррооовь, — прорычал он.
— Ной, — прошептала я. — Нет.
Я не могла позволить дампиру разорвать его на части. Ной просто беспомощно лежал на месте. И никак не мог защититься.
— Нет! — заорала я. — Ну же, иди сюда, урод! Смотри на меня! Моя кровь вкуснее!
— Ты какого черта вытворяешь? — рявкнула на меня доктор Грей.
Отличный вопрос. Чтобы спасти Деклана и Ноя, истекающих кровью, мне придется приманить дампира к себе.
Похоже, в конце концов, я выбрала смерть. Забавно, ведь именно ее с самого начала я и пыталась избежать.
А что смешнее всего, мне казалось, я сделала правильный выбор.
Дампир укусит меня, выпьет моей крови, убьет — и подохнет сам.
Да будет так.
Дочка Маттиаса будет жить, Деклан будет жить, и я чертовки надеялась, что Ной, даже несмотря на пулю в груди, тоже будет жить.
Это судьба. Все это. Все, что произошло за последние дни, вело меня прямиком к этому моменту.
Меня просили убить короля вампиров. Я это сделала, пусть и не так, как ожидалось.
А теперь я убью дампира — монстра, собирающегося разорвать на части тех, кто стал мне дорог.
Мне не нужно оружие. Я сама — оружие. Нравится мне это или нет.
И все же по мере того как приближалось чудовище, я чувствовала, как решимость выходит из меня, как воздух из дырявого шарика.
Доктор Грей схватила мою руку.
— Дура, — прошипела она. — Ты понимаешь, что все погубишь?
О да, вроде как понимаю. Но сейчас ее планы сделать из меня карманного киллера далеко не так важны.
Дампир, подобравшись совсем близко, пристально меня изучал. Он высунул язык, облизывая белые губы. Монстр протянул ко мне когтистую лапу. Я приготовилась.
Деклан на другом конце коридора неуверенно поднялся на ноги и только сейчас заметил, что тварюга стоит прямо передо мной. На его лице ничего не отразилось, но он перехватил нож покрепче.
— Пожалуйста, оставайся там, — еле слышно прошептала я. — Не хочу, чтобы и ты умер.
И тут мне в голову закралась ужасная мысль. Что, если дампир меня прикончит, но моя кровь не окажет на него нужного эффекта? «Ночной дурман» должен убивать вампиров, а это чудовище — вампир лишь наполовину. Вдруг он и дальше будет косить людей налево и направо?
Нет, должно сработать. Просто обязано. Моя жертва не может оказаться напрасной. Пожалуйста.
— Ну все, — кинула доктор Грей любопытному дампиру, подобравшемуся ко мне вплотную, так что я уже ощущала его дыхание. — Плохой мальчик. Ты должен вернуться на место и впредь вести себя прилично.
Ей что, хватает наглости думать, что она сможет договориться с этим страшилищем? Да она вконец рехнулась.
— Крооооовь, — визгливо протянул дампир.
— Да, — кивнула доктор Грей. — Кровь Джиллиан вкусно пахнет, да? Но тебе ее нельзя.
Дампир не отрывал глаз от нее, будто ее голос его загипнотизировал.
— Монииииикаааа.
Она изумленно распахнула глаза:
— Верно. Ты знаешь мое имя. Это… чудесно.
Бледная костлявая и когтистая рука потянулась к ее лицу.
Доктор Грей ликующе улыбнулась, но уже в следующий миг в ее глазах мелькнула паника.
— Монииикааа, — протянул дампир, подбираясь еще ближе, чтобы провести языком по ее щеке. — Кроооовь.
И тут до меня дошло, в чем дело. На ее лице — моя кровь. Доктор Грей сама сделала боевой раскрас, чтобы походить на воительницу. Да на ней моей крови больше, чем на мне.
— Джиллиан, — хрипло велела она. — Отвлеки его. Ну же.
Нет уж, и не подумаю. Я отошла от нее, медленно и тихо, и встала возле Ноя.
— Джиллиан, — рявкнула она. — Ты что делаешь?
— Оставляю вас наедине с вашими исследованиями. В конце концов, они важнее, чем жизнь одной женщины, так ведь?
— Стой, — это она уже обращалась к дампиру, облизывающему ей лицо, как дьявольский щенок. — Нет. Уйди сейчас же, а то…
Это было последним, что она сказала. Острые как бритва зубы дампира сомкнулись на ее горле, раздался жуткий хруст. Я в ужасе попятилась, споткнулась и свалилась на пол. Неподвижное тело Ноя загородило меня о твари.
Дампир был слишком занят, кормясь кровью доктора Грей, и не заметил, как со спины к нему подкрался Деклан. Тот воткнул нож глубоко ему в спину, пронзая сердце. Вскрикнув, монстр повалился на тело Моники.
Я бросилась к колыбельке, но дочь Маттиаса была в порядке. Только плакала, из серых глаз градом текли слезки. Взяв ее на руки и бережно прижав к груди, я вышла обратно в коридор.
Деклан стоял над телом Карсона, глядя в остекленевшие глаза приемного отца. Я подошла к нему.
— Деклан. — У меня перехватило дыхание. — Соболезную.
Он повернулся ко мне. На безжизненном лице ничего не отражалось.
— Спасибо.
— Ты как?
— Хорошо.
Я хотела дотронуться до него, утешить, но он увернулся от моей протянутой руки.
— Надо здесь все уладить, — сказал он, переводя взгляд на останки доктора Грей. — Я так и не успел спросить у нее, почему мне не сказали правду. О том, что она моя мать… и почему она врала насчет отца.
У меня с языка чуть не сорвалось, что его настоящий отец — Кристоф, но я захлопнула рот. Не лучшее время для подобных откровений. И так слишком много случилось. Я не хотела причинять ему еще большую боль.
