– Ларри… – Она бросилась к нему в объятия и обхватила его шею так, словно собиралась задушить его. Он чувствовал, как бешено стучит ее сердце. – Ларри, Ларри не оставляй меня одну здесь не оставляй меня одну в темноте…
– Нет. Он крепко сжал ее. – Я… не ранил тебя?
– Нет… Я почувствовала ветерок… Она из пуль пролетела так близко, что я почувствовала ветерок… и осколки… осколки плиток, кажется… лицо… они поранили мне лицо…
– О, Господи, Рита, я же не знал. Я тут в темноте вообразил Бог знает что. И я потерял зажигалку… Тебе надо было крикнуть… Я же мог убить тебя. – Внезапно он осознал ситуацию. – Я же мог убить тебя, – повторил он потрясение.
– Я была не уверена, что это ты. Когда ты пошел к тоннелю, я зашла в дом. А потом ты вернулся и звал меня, и я почти… но я не могла… а потом, когда начался дождь, появились двое мужчин… думаю, они искали нас… или меня. Так что я оставалась там, и они ушли, но я подумала, что они ведь могли спрятаться, поджидая меня, и не осмелилась выйти до тех пор, пока не вспомнила, что может быть, ты уже на другой стороне, и я никогда не увижу тебя снова… и я… я… Ларри, ты ведь не бросишь меня, правда? Ты ведь не уйдешь?
– Нет, – сказал он.
– Я была не права, а ты был прав. Я должна была сказать тебе, я имею ввиду туфли, я буду есть, когда ты мне скажешь… Я… я…
– Тише, – сказал он, крепко обнимая ее. – Все в порядке теперь. Все в порядке. – Но мысленно он представил себе, как в панике он стрелял по ней, и подумал о том, с какой легкостью одна из пуль могла раздробить ей руку или разворотить живот. – Мы отправимся в путь, когда ты сможешь идти. А пока приди в себя.
– Там был мужчина… я думаю, это был мужчина… я наступила на него, Ларри. – Она сглотнула слюну. – А когда ты позвал… то эхо… я была не уверена, что это ты…
– Там впереди много трупов. Ты сможешь это вынести?
– Если ты будешь со мной. Пожалуйста… если ты будешь со мной.
– Я буду с тобой.
– Тогда пошли. Я хочу поскорее выбраться отсюда. – Она судорожно прижалась к нему.
Он нащупал ее лицо и поцеловал ее, сначала в нос, потом в глаза, потом в губы.
– Спасибо, – сказал он робко, понятия не имея о том, что же он хочет этим сказать. – Спасибо. Спасибо.
– Спасибо, – повторила она. – Ой, милый мой Ларри. Ты ведь не бросишь меня, правда?
– Нет, – сказал он. – Я не брошу тебя. Просто скажи, когда ты сможешь идти, и мы пойдем.
Когда она смогла идти, они пошли.
Они перебрались через трупы, идя в обнимку, словно двое пьяных дружков, возвращающихся домой из расположенного по соседству кабака. Потом они наткнулись на какое-то препятствие. Ничего не было видно, но ощупав предмет руками, Рита сказала, что, должно быть, это поставленная на-попа кровать. Вдвоем им удалось сбросить ее вниз через перила. Она врезалась в стоявшую внизу машину с таким громким звуком, что оба они подскочили от испуга и сжали друг друга в объятиях. За кроватью оказалось три трупа, и Ларри подумал, что это – солдаты, расстрелявшие еврейскую семью. Они перелезли через них и пошли дальше, взявшись за руки.
Через некоторое время Рита остановилась.
– В чем дело? – спросил Ларри. – Какое-то препятствие?
– Нет. Я вижу, Ларри! Там конец тоннеля!
Он пригляделся и понял, что и сам может теперь видеть. Свет был таким тусклым, что он не замечал его до тех пор, пока Рита не заговорила об этом. Он различал в темноте призрачные отсветы на плитках и смутное пятно лица Риты невдалеке. Взглянув налево, он увидел мертвую реку автомобилей.
– Пошли, – сказал он в ликовании.
В шестидесяти шагах лежали новые трупы – все солдаты. Они переступили через них.
– Почему они решили закрыть Нью-Йорк? – спросила она. – Разве что, может быть… Ларри, может быть, все это случилось только в Нью-Йорке?
– Не думаю, – сказал он, но ощутил смутную, иррациональную надежду.
Они пошли быстрее. Выход из тоннеля был теперь прямо перед ними. Он был заблокирован двумя огромными армейскими грузовиками, поставленными нос к носу. Грузовики заслоняли дневной свет. Если бы их там не было, Ларри и Рита давно бы уже шли при свете.
Они протиснулись между грузовиками, вскарабкавшись на бамперы. Рита не смотрела по сторонам, но Ларри заглянул в кабину. Там был наполовину собранный автомат, коробки с патронами и баллоны с чем-то вроде слезоточивого газа. Также внутри было три трупа.
Когда они вышли из тоннеля, навстречу им подул влажный ветер, и его восхитительно чистый запах сделал оправданным все их кошмарное путешествие. Он сказал об этом Рите, и она кивнула в ответ и на мгновение положила голову ему на плечо.
– Но пройти снова я не согласилась бы и за миллион долларов, – сказала она.
– Через несколько лет ты будешь использовать деньги вместо туалетной бумаги, – сказал он.
– Но ты уверен…
– Что это было не только в Нью-Йорке? – Он сделал жест рукой. – Посмотри.
На посту, где взималась пошлина, никого не было. За шлагбаумом ведущая на запад половина шоссе была абсолютно пуста, насколько они могли видеть, но полосы движения, ведущие на восток, в тоннель, из которого они только что вышли, были забиты мертвыми автомобилями. На разделительной линии возвышалась беспорядочная гора трупов, за которой молчаливо наблюдала стайка чаек.
– О Господи, – сказала она ослабевшим голосом.
– Столько же людей пыталось попасть в Нью-Йорк, сколько и выбраться из него. Я вообще не знаю, с чего это им вздумалось блокировать тоннель со стороны Джерси. Думаю, они и сами не знали. Просто чья-то великолепная идея, чтобы создать видимость деятельности…
Рита сидела на дороге и плакала.
– Не плачь, – сказал он, опускаясь рядом с ней на колени. Впечатление от тоннеля было еще слишком свежим, чтобы вновь начать сердиться на нее. – Все в порядке, Рита.
– Что все? – всхлипнула она. – Скажи мне только одно: что все?
– Так или иначе мы выбрались. Это уже что-то. И здесь свежий воздух. Честно говоря, в Нью-Джерси никогда раньше не было такого свежего воздуха.
Он заработал вымученную улыбку. Ларри посмотрел на царапины у нее на щеке и около виска – следы осколков плитки.
– Нам надо найти аптеку и смочить твои раны пероксидом, – сказал он. – Ты можешь идти?
– Да. – Она посмотрела на него с немой благодарностью, и он почувствовал себя неловко. – И я раздобуду себе новые туфли. Что-нибудь вроде спортивных тапочек. Я сделаю все, что ты мне скажешь, Ларри.
– Я накричал на тебя, потому что был не в себе, – сказал он спокойно. Он откинул назад ее волосы и поцеловал одну из царапин над правым глазом. – Я вовсе уж не такой плохой парень, – добавил он тихо.
