Она мрачно ответила:
— Даже Мудрым неведомо так много.
Землянин в ярости ударил сжатыми в кулаки руками по каменной стене.
— Лучше бы вы убили меня там, в пещере!
Эмер накрыла его руку своей мягкой ладонью и сказала:
— Всегда есть время для смерти.
После ее ухода Карс в течении нескольких часов мерил шагами пол, желая найти забвение в вине и не решаясь его выпить, боясь сна. Когда наконец усталость взяла свое, охранники окружили его постель, а один пристально следил за его лицом со шпагой наготове и наблюдал, готовый мгновенно разбудить его, если он уснет достаточно крепко.
И он действительно засыпал. Иногда его сны были ничем иным, как кошмарами, порожденными его состоянием, но иногда темный шепот вползал в его сознание, говоря:
«Не бойся. Позволь мне говорить, ибо я должен рассказать тебе…»
Много раз Карс просыпался от звука собственного крика, и острие шпаги оказывалось у самого его горла.
«Я не собираюсь делать ничего плохого или злобного. Я могу прекратить твои страхи, если ты согласишься слушать!»
Карс думал, к чему он придет раньше: сойдет ли он с ума или бросится с балкона в море.
Богхаз был к нему ближе, чем когда-либо. Его, казалось, очаровывало то, что проникло в Карса. Он тоже испытывал суеверный ужас, но недостаточно сильный, чтобы забыть о том, что гробница будет найдена.
— Я же просил тебя взять меня в долю! — без конца повторял он. — Самый главный источник силы на Марсе, и ты выдал его тайну! Выдал, не добившись от них обещания, что они хотя бы не станут тебя убивать, когда воспользуются тайной.
В безнадежности он взмахнул толстой рукой.
— Я снова повторяю: ты ограбил меня, Карс. Лишил меня королевства.
А Карс впервые радовался жадности валкисианина, потому что благодаря ей не оставался один. Богхаз сидел, выпивая огромное количество вина, кидал время от времени взгляд на Карса и посмеивался.
— Люди всегда говорили, что во мне сидит дьявол. Но в тебе, Карс — вот это дьявол!
«Позволь мне говорить, Карс, и ты непременно поймешь!»
Карс сжимался в комок. Глаза его суживались, руки начинали дрожать.
Потом крылатый человек принес в Кхондор новости.
Карсу о случившимся сообщила Эмер. Да она могла и не говорить. Увидев ее лицо, белое как смерть, он все понял.
— Рольд так и не достиг гробницы, — сказала она. — Патруль Сарка схватил их. Говорят, что Рольд пытался убить себя, чтобы спасти тайну, но ему не дали. Его забрали в Сарк.
— Но сарки ведь не знают о том, что он обладает тайной, — запротестовал Карс, цепляясь за эту надежду, как за соломинку. Но Эмер покачала головой.
— Они не дураки. Они захотят узнать планы Кхондора и причины, по которым он пустился в Джеккеру с одним лишь кораблем. Его будет допрашивать Дхувианин.
Карс сразу понял, что это означает. Гипнотическая наука Дхувиан почти возобладала над его собственным, совершенно чуждым этому миру сознанием.
Секреты Рольда они узнают мгновенно.
— Значит, никакой надежда?
— Никакой, — сказала Эмер. — Ни теперь, ни когда-либо.
Некоторое время они сидели молча. Ветер выл в галерее, а волны с мрачным гулом разбивались о скалы внизу.
Карс спросил:
— Что же теперь будет?
— Морские короли послали сообщение во все свободные побережья и острова. Скоро здесь соберутся все корабли и люди, и железнобородый поведет их на Сарк. Есть еще немного времени. Даже когда Дхувиане узнают тайну, им понадобится время на то, чтобы добраться до гробницы, перевезти оружие и узнать как им пользоваться. Если мы сможем до тех пор сокрушить Сарк…
— Вы сможете победить темных?
Она честно ответила:
— Нет. Дхувианы вмешиваются и даже то оружие, что у них уже есть, будет использоваться против нас. Но мы должны попытаться и умереть, если попытка не удастся, ибо эта смерть будет лучше, чем та, которая ждет нас, если Кхондор сравняют с землей.
Он стоял, глядя на нее, и ему казалось, что в него жизни не было более горькой минуты.
— Морские короли возьмут меня с собой?
Глупый вопрос. Он знал, какой получит ответ раньше, чем она дала его ему.
— Сейчас они считают, что все это придумал Рианон — обмануть Рольда, чтобы секрет достался Кару-Дху. Я говорила им, что это не так, но…
Она устало махнула рукой и отвернулась.
— Железнобородый, думаю, верит мне. Он позаботится о том, чтобы твоя смерть была быстрой и безболезненной.
Через некоторое время Карс спросил:
— А Иваин?
— Этим занимается Торн из Тарака. Ее они возьмут с собой, когда пойдут на Сарк, заковав.
Снова установилась тишина. Карсу показалось, что даже воздух сгустился и давит ему на сердце.
Он обнаружил, что Эмер незаметно ушла. Он повернулся и вышел на галерею, где остановился, глядя на море.
— Рианон, — прошептал он, — я проклинаю тебя. Я проклинаю ту ночь, когда увидел шпагу и я проклинаю тот день, когда пришел в Кхондор с обещанием показать твою гробницу.
Свет померк. Море походило на ванну, полную крови при свете заходящего солнца. Ветер донес до него крики из города и с кораблей, стоящих в фиорде.
Карс беззвучно рассмеялся.
— Ты получил то, что хотел, — сказал он тому, что сидело в нем, — но долго ты этим наслаждаться не будешь.
Но триумф этот был невелик.
Напряжение последних нескольких дней и этот конечный удар были слишком непосильным грузом для любого человека. Карс сел на резную скамью, положил голову на руки и долго сидел так, слишком усталый, чтобы что-то испытывать.
Голос из темноты что-то зашептал в его мозгу, и в первый раз Карс не в силах был ему сопротивляться.
«Я мог бы спасти тебя, если бы ты слушал. Все вы дураки, потому что вы не хотите меня слушать!»
— Очень хорошо… Говори, — прошептал Карс угрюмо. — Зло совершилось, и железнобородый скоро будет здесь. Входи, Рианон. Говори.
И он начал говорить, наполняя сознание Карса голосом мыслей, бушуя и умоляя в отчаянии.
«Если бы ты поверил мне, Карс, я все еще смог бы спасти Кхондор.
Отдай мне свое тело, позволь мне использовать его…»
— Даже и сейчас я не слишком далеко для этого зашел. «Боги милостивые! — мысли Рианона были наполнены гневом. — И времени так мало…»
Карс почувствовал, как он борется со своей яростью, взяв себя в руки ужасным усилием воли.
«В гроте я сказал правду. Ты был в моей гробнице, Карс, как ты думаешь, сколько времени я смог пролежать один в ужасной черноте, вне пространства и времени, прежде чем совершенно изменился? Я не бог! Как бы вы ни называли нас, Куири никогда не были богами — мы лишь раса людей, пришедшая раньше, чем все другие.
