– Мымра! – изумленно воскликнула Дашка. – Ой, извините… – Она повернулась к капралу. – Эта женщина была с нами в туристической группе… она умудрялась всем портить настроение, попасть на каждую фотографию…
– Да, очень хорошая артистка! – проговорил капрал с невольным уважением. – И отличный стрелок. А как предана своему хозяину! – Он взглянул на седовласого господина. – Ведь это она по его приказу убила профессора Любомирского! В толпе туристов незаметно сделала ему укол смертельным ядом, а потом ждала, когда он умрет, чтобы без помех обыскать профессора и забрать у него ключ к тайнику с компасом. Но тут ей не повезло – вы, пани Александра, оказались возле профессора раньше, и он отдал записку вам… – Капрал галантно поклонился Але.
– Ничего не понимаю… – пробормотала та. – Вы говорите, что это она убила профессора… но я была уверена, что это сделал его племянник Федор… вы о нем, конечно, не знаете…
– Отчего же, – капрал улыбнулся. – Вы меня недооцениваете. Я проверил Федора Корнеева. Он действительно был в Польше в день убийства своего дяди, но по другому делу: пытался произвести впечатление на одного польского бизнесмена и выманить у него денег, чтобы рассчитаться со своими кредиторами. Впрочем, это у него не получилось. Во всяком случае, не он убил профессора Любомирского, а эта особа.
Мымра молчала, и это молчание красноречивее всяких слов доказывало ее вину.
– Но расскажите же, что это за веревки, почему вокруг них столько суеты и страстей! – подала голос Даша, которая в отличие от подруги почти ничего не понимала.
– Веревки? – начал капрал. – Это древнее узелковое письмо инков кипу. В этом письме указаны координаты самого большого клада в истории человечества – знаменитого сокровища инков. Последние привезла в Польшу внучка последнего императора инков Тупака Амару, она спрятала его здесь, чтобы сокровище ее предков не досталось предшественникам этого господина, – капрал кивнул на седовласого. – Наконец письмо найдено, в чем есть немалая ваша заслуга. Уже проведены консультации между правительствами Польши и Перу по вопросам судьбы клада, в этих консультациях принимали участие также представители Интерпола, ЮНЕСКО и Ватикана. Думаю, что клад инков должен принадлежать всему человечеству. Но и ваш вклад, несомненно, будет отмечен.
Аля слушала капрала, но не столько его слова, сколько сам голос – мягкий, бархатистый, завораживающий. И ее ничуть не радовало, что приключения благополучно завершились, они с Дашей не пострадали и нашли тайник. Ей было грустно, что придется возвращаться домой, к повседневным заботам, к скучной работе, к одиночеству, и она больше не услышит этот удивительный голос, не увидит симпатичного, обаятельного мужчину…
Капрал неожиданно замолчал и посмотрел на Алю.
Аля перехватила его взгляд и поняла, что они думают сейчас об одном и том же. Дашка вдруг куда-то подевалась. Просто удивительно, как при таких габаритах она умудрилась так быстро исчезнуть. Преступников увели, а Аля с поляком так и стояли, глядя друг на друга.
– Как жаль, что нужно уезжать! – вздохнула наконец Аля.
– Вовсе не нужно, – невозмутимо ответил капрал, или кто он там есть на самом деле. – У следствия к вам будет еще много вопросов…
– Ну, подружка, – Дарья покрутила в руках бокал, на дне которого плескался янтарный коньяк, – хочу выпить за нашу дружбу и твою удачу!
– С чего это ты начала так высокопарно выражаться? – усмехнулась Аля. – Совершенно не в твоем стиле…
Дашка поставила бокал на стол и посмотрела на Алю пристально.
– Что-то ты не лучишься счастьем, а должна бы… Ну говори быстро, что еще стряслось?
Аля медлила и отводила глаза, но от Дашки не так-то просто было избавиться. Наконец она решилась и поглядела на подругу вызывающими и несчастными глазами.
– Ну да, я была у Максима…
– Господи, зачем? Мало он тебе сделал плохого? – искренне изумилась Дарья.
– Ну… все-таки мы так долго были вместе… я должна была с ним попрощаться…
– И как? – с сарказмом осведомилась подруга. – Попрощалась?
– Он меня не узнал… – Аля низко наклонила голову. – Я с таким трудом добилась, чтобы меня пустили…
– Где он сейчас, в какой клинике – на Пряжке или в Удельной?
– В институте Бехтерева… – севшим голосом ответила Аля. – Но, наверное, скоро переведут… врачи сказали – безнадежен…
Перед глазами ее встала унылая комната с серыми стенами, койка, привинченная к полу, мягкий пуфик и Максим. Ужасно, просто неправдоподобно исхудавший, с горящими глазами. Трясущимися руками он перебирал какие-то бумажки и бормотал горячо и хлопотливо:
– Ну где же они, где?.. Где эти секретные документы? Все исчезает как дым… неужели я никогда их не увижу?..
– Максим… – Аля долго собиралась с духом, потом подошла к нему и тронула его за плечо. – Максим, поговори со мной…
Он отмахнулся от нее как от назойливой мухи и все перебирал свои листочки. Аля заглянула ему через плечо. Листы были абсолютно чистые.
– Жуть! – отреагировала Дашка на ее рассказ. – А впрочем, так ему и надо! За что, как говорится, боролся, на то и напоролся, уж извини за прямоту! И мой тебе совет: выброси ты все это из головы. Все в прошлом, а тебе нужно смотреть в будущее!
Аля искоса поглядела на подругу: определенно Дашка сегодня разговаривает слишком пафосно! Что бы это значило?
– Давай договоримся, – сказала Дарья, снова поднимая бокал, – выпьем и забудем все, что было у нас плохого. Оставим только хорошее…
Аля глотнула янтарную жидкость и едва не закашлялась. Однако Дашкин метод помог. Все плохое, что случилось с ней за последний месяц, отошло далеко. И смерть профессора Любомирского, и подлость Федора, и предательство Максима. Было такое чувство, что она прочитала увлекательный приключенческий роман. А в таких романах, как известно, все кончается хорошо. Герои находят сокровища и свою любовь… Вот именно.
– Как у тебя дела? – спросила она, чтобы сменить тему. – Петюня-то от тебя съехал?
– Ой, там такое было! – Дашка расхохоталась. – Петюня упросил ребят из милиции, чтобы они тещу подольше в «обезьяннике» продержали. А кобру отправили в серпентарий, пустили там к остальным, она и прижилась. Тещу наконец выпустили, Петя заявление свое забрал, но в обмен взял у тещи бумагу, что она в его квартире не то что жить не будет, а даже на порог не ступит. Ну, она – туда-сюда, а что делать, подписала бумагу-то… И поехала в серпентарий, потому что кобра-то дрессированная, дорогая, ее в цирк отдавать нужно. А там и говорят – ничего не знаем, ищите сами свою Изабеллу. Вон их у нас сколько! А кобра, не будь дура, решила затаиться. Надоело ей в цирке работать, захотелось отдохнуть в компании себе подобных. Приятеля сердечного себе завела, подружек… В общем, теща Петькина ее зовет, а кобра не идет. И как ее отличишь? Тут ведь как у саперов – ошибка может быть смертельной, живо ядом оплюют!
