— Ерунда, просто синяк.
Она хотела шагнуть вперед, но, наступив на больную ногу, поняла, что это будет не так-то просто. Не говоря ни слова, Гленн подхватил ее на руки и зашагал к гостинице.
За сегодняшнюю ночь это был уже второй случай, когда Магду несли на руках. Но сейчас все происходило совсем иначе: руки Гленна излучали тепло, растапливая упрямый холод, оставшийся после прикосновения Моласара. Магда доверчиво прильнула к нему и сразу почувствовала, как все ее страхи и тревоги, словно по волшебству, куда-то уходят. Но как же он сумел так бесшумно подкрасться к ней? Или он все это время стоял здесь в кустах и ждал ее возвращения?
Девушка опустила голову на плечо Гленна, вполне уверенная в своей безопасности. Ах, если бы это могло длиться вечно!
Он пронес ее, как пушинку, через крыльцо гостиницы, пустой холл, потом вверх по лестнице, и наконец вошел в ее комнату. Осторожно усадив Магду на край кровати, Гленн тут же встал перед ней на колени.
— Давайте-ка посмотрим вашу ногу.
Немного поколебавшись, Магда подняла юбку чуть выше левого колена, оставив правую ногу полностью закрытой, и плотно обтянула грубую ткань вокруг обнажившегося бедра. Где-то в глубине души она сознавала, что не пристало ей сидеть так вот с голой ногой перед почти незнакомым мужчиной. И все же…
Через порванный темно-синий чулок виднелся свежий кровоподтек на коленной чашечке. Кожа здесь посинела и начала отекать. Гленн встал, подошел к тумбочке и, смочив холодной водой салфетку, приложил влажную ткань к ушибленному месту.
— Это должно вам помочь, — сказал он.
— Что же случилось с замком? — рассеянно спросила Магда, уставившись на огненно-рыжие волосы Гленна. Непонятное, но очень приятное тепло растекалось от его руки вверх по бедру. Магда наслаждалась этим ощущением, одновременно заставляя себя не обращать на него внимания.
Гленн поднял на нее глаза.
— Вы же сами только что там были. Может быть, теперь именно вы сумеете ответить на этот вопрос?
— Да, я была там, но все равно ничего не могу объяснить. Я просто не в силах понять того, что там происходит. Я знаю, что замок начал меняться с тех пор, как в нем проснулся Моласар. Но я всегда любила это место. А теперь боюсь. В нем что-то… не то. И это «не то» нельзя ни увидеть, ни потрогать, но все равно ощущаешь его присутствие. Как иногда не надо взглядывать из окна, чувствуя приближение ненастья. Оно просто висит в воздухе… и как бы проникает в вас через кожу.
— И что же такого необычного вы чувствуете в Моласаре? Что именно в нем «не то»?
— Он — зло. Я знаю, что это звучит очень расплывчато, но он — действительно — само ЗЛО. Чудовищное, древнее зло, которое разрастается и процветает на смерти, радуется всему, что пагубно для живого, а ненавидит и боится того, что мы любим и воспеваем. — Магда вздрогнула, почувствовав, что слишком уж разговорилась. — Но именно так я и воспринимаю его. Наверное, это полная чушь?
Гленн одарил ее долгим внимательным взглядом, после чего, наконец, сказал:
— Вы, наверное, очень чувствительны, раз смогли все это понять.
— И все же…
— И все же там сегодня что-то случилось?
— Да. Моласар спас меня от двух человек, которые, по здравому рассуждению, должны бы быть в союзе со мной против него.
У Гленна расширились зрачки.
— Моласар спас человека?
— Да. Он меня спас и при этом убил двух немецких солдат. — Магда поморщилась, вспоминая об этом. — Это было ужасно… Но он не тронул меня. Странно, да?
— Весьма. — Отняв руку от колена девушки, Гленн в задумчивости провел пальцами по своим густым волосам. Магде так хотелось, чтобы он снова положил эту теплую руку назад, но Гленн, казалось, совсем позабыл о ней и теперь напряженно размышлял о чем-то. — И вы убежали от него?
— Нет. Он сам принес меня к отцу. — Магда заметила, что и это привело Гленна в некоторое замешательство, но потом он кивнул, будто нашел, наконец, разгадку. — Кстати, было и еще кое-что…
— Насчет Моласара?
— Нет. Там есть что-то кроме него. В нижнем подвале… Там кто-то движется. Может быть, именно из-за этого и раздаются те самые шаркающие звуки, которые я слышала, пока шла наверх.
— Шаркающие звуки? — тихо переспросил Гленн.
— Да, будто кто-то скребет ногами… Там, в самом конце нижнего подземелья.
Не говоря ни слова, Гленн встал, подошел к окну и замер возле него, уставившись на замок.
— Расскажите мне, пожалуйста, все, что с вами сегодня произошло — с того момента, как вы вошли в замок, и до того, как выбрались из него. И не упускайте ни единой детали!
Магда в мельчайших подробностях рассказала ему все вплоть до той самой минуты, когда Моласар опустил ее на пол в комнате отца. На этом месте она запнулась.
— И что там случилось?
— Ничего.
— А как чувствует себя ваш отец? — поинтересовался Гленн. — С ним все в порядке?
Несколько секунд горький ком в горле не позволял Магде говорить. Она прерывисто вздохнула.
— Да-да, все нормально.
Магда попыталась улыбнуться, но вместо этого на глаза вдруг сами собой навернулись слезы и тоненькими струйками потекли по щекам. Она никак не могла их сдержать.
— Он велел мне уйти… и оставить его наедине с Моласаром. Вы можете себе это представить?! После всего, что мне пришлось пережить, чтобы попасть к нему, он говорит мне «убирайся»!
Вероятно, горечь ее слов глубоко тронула Гленна, потому что он вышел, наконец, из состояния задумчивости и, отвернувшись от окна, с сочувствием посмотрел на несчастную девушку.
— Ему было плевать даже на то, что на меня напали двое нацистов и чуть не изнасиловали! Сволочи… Он даже не поинтересовался, больно ли мне. Единственное, что его волновало, — так это то, что из-за меня у него осталось меньше времени для бесед с этим вурдалаком. Ведь я — его дочь, а ему гораздо важнее теперь проводить время с этим чудовищем!
Гленн подошел к кровати и присел рядом с Магдой, потом нежно обнял ее одной рукой и тихонько придвинул к себе.
— Ваш отец находится в невероятном напряжении, вы не должны забывать об этом.
— А он должен помнить, что он — мой отец!
— Конечно, — тихо сказал Гленн. — Обязательно должен. — Он чуть-чуть повернулся, лег на спину и слегка потянул Магду за плечи. — Вот так. Ложитесь рядом и закройте глаза. Сейчас вы успокоитесь.
Магда почувствовала, как бешено заколотилось ее сердце, и все же не стала сопротивляться, позволив ему уложить себя рядом в кровати. Она уже забыла про боль в колене и повернулась на бок лицом к нему. Так они и замерли поверх покрывала — Гленн продолжал обнимать ее, а Магда прижала голову к его плечу; тела их тоже почти соприкасались, а левой рукой она упиралась в крепкие мышцы его груди. Мысли об отце и обида на него сразу же растворились, и вместо них нахлынули совсем новые чувства. Никогда еще она не лежала рядом с мужчиной, но это было страшно и приятно одновременно. Исходящие от него волны силы и нежности каким-то дивным теплом обволакивали ее тело и заставляли кружиться голову. В тех местах, где Магда чувствовала его прикосновение, будто крошечные стрелы пронзали ее, как небольшие электрические разряды. Они проникали сквозь одежду… и эта одежда стала мешать ей.
