— Пошли, — тихо произносит Кенджи, внимательно оглядывая меня. Можно подумать, он еще сомневается в том, сумею ли я самостоятельно передвигаться и не требуется ли мне сейчас его помощь. — Надо убираться отсюда. — Там, снаружи, все уже давно с ума посходили. Еще немного — и они будут на этой улице.
— Что? — Я не перестаю моргать. — Что ты хочешь этим сказать…
Кенджи смотрит на меня так, словно глазам своим не верит.
— Там началась война, принцесса. Там все дерутся не на жизнь, а на смерть…
— Но Андерсон не отдавал приказа. Он сказал, что они ждут от него команды, всего одного слова…
— Не отдавал, — соглашается Кенджи. — Андерсон действительно ничего не приказывал. Это сделал Касл.
О
Боже.
— Джульетта!
В дом врывается Адам. Он сразу кидается мне навстречу, мельком заглядывает мне в лицо, чтобы убедиться, что я в порядке, и заключает меня в свои объятия. Он уже не помнит о том, что мы уже не вместе, что мы этим больше не занимаемся, что он вообще не должен меня трогать.
— Ты в порядке, ты в порядке…
— ПОШЛИ ОТСЮДА! — рявкает в нетерпении Кенджи. — Я понимаю, какой это для вас обоих трогательный момент, но нам надо как можно скорее убираться отсюда. Клянусь тебе, Кент…
Но тут Кенджи замирает на месте.
Он смотрит вниз.
Адам упал на колени. В его глазах отражается страх, боль и ужас. Они будто въелись в каждую черточку его лица. Я пытаюсь трясти его, я прошу его рассказать мне, что происходит, но он не в состоянии пошевелиться, он так и застыл в своей позе. Он не сводит глаз с тела Андерсона, он тянет к нему руки, чтобы дотронуться до его волос, которые были так безупречно уложены еще минуту назад. Еще до того, как он начал разговаривать со мной. Я умоляю Адама сказать мне, в чем дело, и весь мир как будто меняется у меня на глазах, как будто все цвета становятся другими, зеленое превращается в коричневое, как будто все, что казалось правильным, — ошибочно. И никогда больше в этом мире не будет ничего хорошего. Так считает Адам. Наконец он открывает рот и произносит:
— Мой отец… Этот человек — мой отец.
— Вот черт!
Кенджи крепко зажмуривается, как будто не верит во все происходящее.
— Черт! Черт! Черт! — Он поправляет тело Уорнера на плече. Сейчас ему надо выбирать между чувствами и долгом солдата. — Адам, дружище, прости меня, но нам надо быстрее убираться отсюда…
Адам поднимается на ноги, часто моргает, чтобы скорее выкинуть из головы, как мне кажется, сотни разных мыслей, воспоминаний, переживаний, предположений. Я зову его по имени, но, похоже, он сейчас ничего не слышит. Он смущен, дезориентирован, и я сама удивляюсь — как же вот этот человек может быть его отцом. Ведь Адам сам говорил мне, что его отец умер.
Но сейчас не время обсуждать все это.
Что-то взрывается вдалеке, взрывная волна сотрясает землю, окна и двери дома. И Адам очень быстро приходит в себя. Он бросается вперед, хватает меня за руку, и мы выскакиваем из двери наружу.
Кенджи впереди, он как-то умудряется бежать с Уорнером на плечах и при этом покрикивает на нас, чтобы мы не отставали. Я верчу головой в разные стороны, стараясь проанализировать, что происходит вокруг. Выстрелы звучат близко, очень близко, совсем близко.
— А где Йан и Эмори? — спрашиваю я Адама. — Ты их спас?
— Двое наших ребят оказались рядом с домом. Им удалось завладеть танком противника, и я приказал им доставить двоих заложников в «Омегу пойнт», — кричит мне Адам, чтобы я смогла все хорошенько расслышать. — Это сейчас, наверное, самый надежный способ передвижения.
Я киваю, хватаю ртом воздух, и мы мчимся по улицам, а я пытаюсь сосредоточиться на звуках, доносящихся до наших ушей. Я хочу понять, кто же побеждает, сколько человек мы уже потеряли… Мы огибаем угол дома.
Это напоминает безумную резню.
Полсотни наших ребят отчаянно сражаются против пятисот солдат Андерсона, которые не перестают перезаряжать свое оружие и палят по всему, что может оказаться, по их мнению, целью. Касл со своим крохотным войском не сдают позиции, хотя многие из них ранены. Они сражаются из последних сил. Наши мужчины и женщины тоже неплохо вооружены и прекрасно обучены, а потому неплохо отстреливаются. Некоторые сражаются так, как умеют, используя свои уникальные таланты. Один парень прижал ладони к земле. Он замораживает почву под ногами солдат, и те поскальзываются, не в состоянии удержать равновесие. Другой со скоростью молнии бегает между бойцами. Он похож на размытое пятно и очень ловко выхватывает оружие у солдат противника, прежде чем те успевают что-то сообразить. Я смотрю наверх и вижу женщину, сидящую на дереве. Она метает вниз то ли ножи, то ли стрелы, и делает это так ловко, что успешно поражает одного солдата за другим, которые тоже никак не могут понять, откуда исходит смертельная опасность.
Посреди всего этого стоит сам Касл. Он вытянул руки над головой и создает смерч из разного мусора — кусков искореженного металла, веток, булыжников, — и все это лишь с помощью его пальцев вихрем носится вокруг него. Несколько человек окружили его живой стеной, чтобы он смог получше разогнать свой необычный циклон. А тот набирает скорость, и я вижу, что даже Каслу становится все труднее управлять им.
И вот
он отпускает на свободу весь этот ураган.
Солдаты кричат, визжат, убегают, закрывая головы и лица руками, но большинство не успевает скрыться. Они падают, сраженные кусками стекла, камнями и металлом, хотя я понимаю, что такая оборона не сможет продержаться долго.
И кто-то должен сообщить Каслу об этом.
Кто-то должен приказать ему отступать, доложить о том, что Андерсон временно обезврежен, что мы спасли двоих заложников и взяли в плен Уорнера. Он должен увести наших бойцов назад в «Омегу пойнт», прежде чем кто-нибудь из противников сообразит бросить сюда бомбу и уничтожить сразу всех. Наше войско немногочисленно, и сейчас было бы самое время отойти.
Я сообщаю Адаму и Кенджи о своих рассуждениях.
— Но как это сделать? — кричит Кенджи, перекрывая голосом всеобщий хаос. — Как до него добраться? Если бежать туда, можно самому погибнуть! Надо как-то отвлечь его…
— Что?! — ору я в ответ.
— Отвлечь! — кричит Кенджи. — Надо как-то отбросить солдат назад хотя бы на пару минут, чтобы потом один из нас пробрался к Каслу и быстро сообщил ему новости. Но времени у нас очень мало…
Адам пытается сгрести меня в охапку, он хочет остановить меня, он уже открыл рот, чтобы умолять меня ничего не предпринимать, но я говорю, что все будет в порядке. Я говорю ему, чтобы он ни о чем не беспокоился. Я прошу его увести всех остальных в безопасное место и обещаю снова, что со мной все будет хорошо. Но он снова тянет ко мне руки, в его глазах такая мольба, что мне на какую-то долю секунды самой хочется изменить свое решение и остаться рядом с ним. Но я вырываюсь из его объятий. Я теперь точно знаю, что должна сделать. Наконец-то я смогу реально помочь. Мне кажется, что именно сейчас я смогу управлять своей силой, и у меня все получится так, как надо.
