Легкий топот приближающихся вампиров пробудил его к жизни. Зак еще не видел их, но знал, что они вот-вот нападут на него из темноты. Зак бросил свой айпод-фонарик и потянулся за баллоном с серебряной краской. Он взял его в руку и нащупал пальцем клапан как раз в тот момент, когда из мрака с воплями выскочили два паукообразных вампиреныша — жала так и мелькали в их разинутых ртах. То, как они двигались — причем с запредельной скоростью, — было неописуемо неправильно: вывихнутые локтевые и коленные суставы позволяли конечностям сгибаться в любую сторону, при этом вампиреныши сохранили гибкость юности; посадка у них была невероятно низкой, и перемещались они, плотно прижимаясь к полу.
Зак нацелил сопло баллона на жала. Прежде чем твари успели их выметнуть, он пустил по струе каждому вампире-нышу в лицо — пустил как следует: обдал и рот, и нос, и глаза. Поверх слепых глаз у них уже было нечто вроде пленки, и краска прилипла к ней, полностью перекрыв тварям поле видимости — или что там было у них вместо этого поля. Они отшатнулись, пытаясь протереть глаза своими огромными, несоразмерными с телом ладонями, но у них ничего не получилось.
Зак получил, быть может, свой единственный шанс — надо было наброситься на тварей и убить их, — но вместо этого он, зная, что к нему приближается целая толпа вампиров, подхватил свой айпод-фонарик и пустился бежать со всех ног, не дожидаясь, когда твари с закрашенными глазами поймают его в прицел каких-нибудь других органов чувств.
Вдруг Зак увидел ступеньки и дверь с предупреждающим знаком. Она была заперта на замок, но не на засов, — никому и в голову не могло прийти, что найдутся грабители, которые станут орудовать столь глубоко ниже уровня моря. Зак всунул кончик «Авраама» в щель, отщелкнул язычок замка и вошел внутрь. Низкое гудение испугало его, но это всего лишь работали трансформаторы. Он не увидел никакой иной двери и запаниковал, подумав, что попался. Однако сантиметрах в тридцати от пола шла здоровенная труба непонятного назначения: она выныривала из стены слева, поворачивала под небольшим углом и скрывалась в каком-то сложном машинном устройстве. Зак рискнул заглянуть под нее, но противоположной стены не увидел. Он подумал несколько секунд, затем положил айпод на пол экраном вверх, так чтобы свет его фонарика отражался от низа металлической трубы, и с силой толкнул его вбок — в том направлении, в котором эта труба уходила под механизмы. Айпод заскользил по полу, как тонкая шайба, пущенная по столу для аэрохоккея, — его слабый столбик света ехал сначала точно под трубой, потом слегка изменил направление, но никуда не делся и продолжил двигаться дальше. Дальше, и дальше, и дальше, пока айпод не уперся во что-то твердое. Зак отметил, что там, вдалеке, сияние его фонарика больше не отражается от гладкой поверхности трубы.
Отбросив всякие колебания, он лег на живот и начал было карабкаться под трубой, но тут же вылез и пополз снова, уже перевернувшись, — Зак сообразил, что на спине, и без того уже перепачканной грязью, он будет перемещаться гораздо быстрее. Так он и двигался в этом тесном пространстве, головой вперед и смотря вверх, хотя его глаза ничего не видели в темноте. Зак проехал на спине метров пятнадцать, не меньше, — порой что-то на полу цепляло за рубашку, выпущенную из-под куртки, что-то впивалось в спину. Наконец его голова высунулась в какое-то открытое пространство. Здесь труба изгибалась и уходила вертикально высоко вверх, а рядом с ней в стену была вделана металлическая лестница.
Зак подобрал свой айпод и посветил им вверх, но ничего не разглядел. Однако он услышал, что из-под трубы эхо доносит звуки глухих ударов — это вампиреныши шли по его следам, со сверхъестественной легкостью перемещаясь в тесной щели.
Зак начал подниматься по лестнице. Баллон с краской по-прежнему был в его руке. «Авраам» плотно сидел за поясом. Перебирая руками железные перекладины, Зак слышал, как эхо глухих ударов — словно кто-то там, внизу, молотил по трубе — поднимается вместе с ним. Он остановился на секунду, зацепился сгибом локтя за перекладину и вытащил из кармана айпод, чтобы проверить, нет ли кого под ним.
И тут айпод вывалился из его ладони. Зак потянулся за своей драгоценностью, едва не соскользнув с лестницы, не достал, и ему оставалось лишь бессильно наблюдать, как его «фонарик», кувыркаясь, уходит вниз.
При падении светящийся экран айпода на мгновение озарил темный силуэт фигурки, поднимающейся по лестнице. Все та же игра в прятки, только теперь смертельная для Зака. Еще один «водящий» идет его искать.
Зак снова стал взбираться по перекладинам — со скоростью, которой он сам от себя не ожидал. Но все же не с той, которая требовалась.
Зак почувствовал, что лестница трясется, остановился, посмотрел вниз и… и понял, что сделал это очень вовремя. Тварь уже тянулась к его пяткам. Зак пустил в вампиреныша струю краски из баллона, ошеломив и ослепив своего врага, а затем стал бешено пинать его пяткой, пока тот, визжа, не слетел с лестницы.
Зак снова полез вверх, всей душой надеясь, что ему больше не придется оборачиваться.
Светящийся экранчик айпода сверху казался совсем крохотным, пол был уже далеко внизу. Лестница снова затряслась — сильнее, чем прежде. По ней взбиралось уже несколько тварей. Зак услышал собачий лай — тихий, приглушенный звук, доносящийся откуда-то извне, — и понял, что он близок к некоему выходу. Это влило в него новую энергию. Зак рванул вверх по перекладинам и… уперся в плоскую круглую крышку.
Смотровой колодец. Гладкий низ крышки был холодным на ощупь, потому что с той стороны был ночной воздух. Прямо над Заком была поверхность внешнего мира. Он надавил на крышку основанием ладони. Надавил, собрав все оставшиеся силы.
Бесполезно.
Почувствовав, что кто-то оказался совсем близко от него — кто-то, кто взбирался следом по лестнице, — Зак вслепую пустил струю краски вниз. Он услышал звук, похожий на стон, ударил по преследователю ногой, но тварь не свалилась с лестницы. Она висела, вцепившись за перекладину, и раскачивалась из стороны в сторону. Зак снова лягнул тварь, и тут в его лодыжку впилась рука вампира. Очень горячая рука. И очень цепкая. На Заке висел вампиреныш и своим весом тянул его вниз. Зак выронил баллон с краской — теперь ему нужны были обе руки, чтобы держаться за лестницу. Он колотил ногой по перекладине, надеясь расплющить о железо впившиеся в него пальцы, но хватка твари не ослабевала. И вдруг — на каком-то ударе — жуткий визг: рука отпустила его.
Зак услышал, как тело, падая, шмякнулось об стену.
Но на этом дело не кончилось. Прежде чем Зак успел оценить обстановку, на него насело еще одно существо. Вампир. Зак чувствовал его жар, чуял землистый запах. Сильная рука схватила его под мышку, подцепила и подтащила к самому люку. Двумя мощными ударами плеча тварь выбила крышку, отшвырнула ее в сторону, а затем вылезла на прохладный воздух, таща за собой Зака.
Мальчик нащупал за поясом нож и едва не располосовал ремень, пытаясь высвободить «Авраам». Однако ладонь вампира сомкнулась на его руке, мощно сдавила запястье, прижала к боку, — и Зак ничего не смог сделать. Он закрыл глаза, не желая видеть эту тварь. Захват вампира был очень крепок, однако больше никаких действий не последовало. Тварь словно выжидала чего-то.
Зак открыл глаза и медленно перевел взгляд вверх, заранее страшась вида злобной физиономии, нависшей над ним.
Глаза вампира горели красным огнем, плоско лежавшие волосы обрамляли лицо мертвым нимбом. Раздувшееся горло ходило ходуном; жало, словно кончик кнута, билось изнутри о щеки. На лице, приблизившемся к Заку, мешались выражения чисто вампирской страсти и горделивого удовлетворения победившей твари.
«Авраам» выпал из руки Зака.
— Мама… — только и сказал он.
Они подъехали к зданию в Центральном парке на двух гостиничных машинах — из тех, что бесплатно развозят клиентов. Машины были, разумеется, угнанные. Никаких конфликтов с военными по пути не произошло. Электричества в здании не было, лифты не работали. Гус и «сапфиры» сразу ринулись к лестнице, вот только Сетракяну было не по силам одолеть ступеньки до самого верха. Фет не рискнул предложить, что отнесет его на руках: гордость старика была столь велика, что о подобном даже помыслить было невозможно. Препятствие казалось неодолимым. Сетракян потерянно стоял посреди фойе с серебряной книгой в руках и казался старее, чем когда бы то ни было.
Фет отметил, что лифт в здании весь древний, с раздвижными решетчатыми дверями. По наитию он стал открывать двери возле лестницы и нашел-таки то, что искал: старомодный кухонный лифт с кабинкой, оклеенной обоями. Не издав ни звука протеста, Сетракян вручил Фету свою трость и залез в кабинку вполовину его меньше, где и уселся с книгой на коленях. Анхель принялся крутить ворот, противовес пришел в движение, и Сетракян с ровной скоростью поехал вверх.
