— Ничего. На что это ты там смотришь?
— На огни.
— Да, красиво, — согласилась Сюзи. — Когда смотришь на город ночью и не думаешь, что там скрывается под этой сеткой огней.
— Я не о горящих окнах и не о фонарях.
Она привстала и опять оперлась на парапет — посмотреть, о чем он. Ей потребовалось несколько секунд, чтобы различить то, что он имел в виду, — голубые с золотом точки, вспыхивающие то там, то здесь. Их было не много, но достаточно, если они представляли собой именно то, что она подумала. Сначала она насчитала полдюжины, потом обнаружила еще несколько, которых раньше не заметила. Всего получилось девять. Они были слишком далеко, чтобы она могла быть на сто процентов уверена в своей правоте. Но чем дольше она смотрела, тем больше убеждалась, что точки постепенно, но неуклонно движутся к ним.
— Это другие, — сказала она.
— Какие «другие»?
— Я же говорила: Вордвуд послал в этот мир не меня одну, а целую команду разведчиков.
Аарон кивнул:
— Да, я помню. — Он посмотрел на огни и добавил: — Значит, все они такие, как ты?
— Такие, какой я была там, внутри сайта. — Она пожала плечами. — Понятия не имею, как они выглядят.
— Они движутся к нам, верно?
— Боюсь, что да.
Аарон отвернулся и сел на парапет:
— И что нам теперь делать?
— Убираться отсюда поскорее и близко не подходить ни к какому компьютеру — даже выключенному.
— Но ведь если он выключен…
— Ты помнишь, что произошло там, внизу?
— Угу. Но… как такое оказалось возможным?
— Не знаю, — ответила она. — Я думаю, с помощью технической магии, так же как дух Вордвуда сотворил меня и остальных.
— Дух вуду… — произнес Аарон.
— Называй как хочешь. Но мне кажется, дух Вордвуда способен оставлять часть себя в любом компьютере, имеющем доступ к его сайту, и проявляться в нем, когда захочет.
— Итак, компьютеров постараемся избегать. — Аарон мотнул головой в сторону огней за парапетом. — А как быть с ними?
— Их тоже надо избегать. Не думаю, что они способны выследить нас. Я больше не чувствую связи ни с ними, ни с самим Вордвудом, почему же тогда они ее должны чувствовать со мной? Но именно здесь нас видели в последний раз, потому они, наверное, и движутся сюда.
— Надо посмотреть, свободен ли коридор.
Сюзи кивнула:
— А потом пробраться обратно в магазин Холли. По крайней мере, у нас появилась информация, которую мы можем сообщить.
— Боже мой, теперь они будут ненавидеть меня еще больше, — сказал Аарон.
В его голосе не было жалости к себе, он просто констатировал факт.
— Они будут ненавидеть нас обоих, — поправила Сюзи, — как только узнают о моей роли во всем этом.
— У тебя не было выбора — ты ничего не знала.
— Как и ты, когда подговорил Джексона заслать вирус.
Аарон кивнул:
— И все-таки это был подлый поступок. А в тебе нет ни капли подлости.
Сюзи не была так уж уверена в этом. Гнев, который она испытала чуть раньше по отношению к Вордвуду, все еще пугал ее, настолько он был силен.
— Не имеет значения, что они о нас подумают, — сказала она. — Мы все равно должны помочь всем этим людям, которые попали в ловушку, не будучи ни в чем виноваты. И самое лучшее, что мы сейчас можем для этого сделать, — отправиться в магазин и узнать, добились ли они хоть чего-нибудь.
Аарон кивнул:
— Пойду проверю коридор.
Сюзи воспользовалась его уходом, подняла рубашку, чтобы оценить физический ущерб, который принесло ей отделение от Вордвуда. Но живот был по-прежнему гладким, не осталось никаких ушибов и ссадин. Вся боль сосредоточилась внутри — и физическая и душевная. Она быстро опустила футболку, услышав, что Аарон возвращается.
— Там все еще ужас что делается, — сообщил он. — Уровень жидкости — уже несколько дюймов. Но можно уйти через пожарный выход, надо только спуститься на один пролет. Я выглянул наружу: мы окажемся в переулке.
Сюзи посмотрела за парапет. Два-три огонька были уже в нескольких кварталах от них. Она поднялась, и Аарон тут же бросился к ней, чтобы поддержать.
— Все в порядке, — сказала она, — теперь мне легче двигаться.
Но она позволила ему взять себя за руку, пока они шли по крыше к двери. Аарон оставил пожарный выход открытым, и теперь они оба беспрепятственно выбрались наружу.
Переулок был длиной со стену дома, он соединял улицы, идущие вдоль фасадов здания. Не сговариваясь, Аарон и Сюзи пошли в сторону заднего фасада, мимо мусорных контейнеров, каких-то обломков и изуродованного остова автомобиля. Когда они были уже почти на улице, Сюзи вдруг взяла Арона за руку и положила голову ему на плечо.
— Будем вести себя естественно, — шепнула она.
— Хорошо.
Выйдя из переулка, они посмотрели поочередно в обе стороны. На другой стороне улицы, вдоль поребрика, были припаркованы машины. У входа в переулок наискосок стоял фургон, по улице ездили автомобили. Жильцы домов сидели на крылечках. Стайка ребятишек играла в казаки-разбойники, подростки сидели на поребрике спиной к домам и делились друг с другом сигаретой или травкой. Людей с вращающимися, как локаторы, золотисто-голубыми аурами поблизости не наблюдалось.
— Пошли, — сказала Сюзи.
Она пошла в ту сторону, откуда надвигалось меньше огней. Она все еще держалась за руку Аарона, как будто они были просто прогуливающейся парочкой. Вдруг появилось знакомое голубовато-золотистое сияние. Сжав руку Аарона, Сюзи оттащила его к стене здания.
— Поцелуй меня, — велела она, — ну притворись.
— Почему ты думаешь, что мне нужно притворяться?
Она улыбнулась:
— Ну тогда просто поцелуй. Давай же!
Ей понравилось, как он ее обнимает. Ей понравились его губы, прижимающиеся к ее губам. У нее были воспоминания о любви — с бывшими бойфрендами, с мужем, еще до того, как они все стали обращаться с ней гадко, вытирать об нее ноги, — но ни одно из них не могло сравниться с этим сладким чувством, от которого подгибались колени и которое она испытывала сейчас. Потому что ведь ничего из того, что она помнила, на самом деле не происходило. А это объятие и этот поцелуй были настоящие.
Она почти забыла, почему они целуются, когда поняла вдруг, что один из разведчиков Вордвуда стоит на тротуаре и наблюдает за ними.
Она оторвалась от Аарона, чтобы посмотреть на этого человека. Он был среднего роста, с приятным, но незапоминающимся лицом. Без этой ауры никто бы на него и внимания не обратил. Но сейчас, на этой улице, все только на него и смотрели.
Она не ощутила никакой связи с ним, никакой ниточки. Но он что-то почуял, и она поняла, что надо действовать решительно.
