На одном из стульев я заметил клочок бумаги. Корявый почерк принадлежал явно Баркеру. Написанное внушало тревогу, которою я впрочем, попытаться отбросить, вспомнив, что Баркер был явно не в своём уме ещё три дня назад. Чем внимательнее я читал слова, написанные корявым почерком моего друга, тем сильнее тревога накатывала на меня. Текст гласил:
«Я сделал это… Но даже я, привыкший к самому страшному колдовству ужаснулся содеянному. Я открыл врата. Но не знал кто скрывается за ними. Это он!!! Владыка хаоса, повелевающий Древними! Эти врата необходимо закрыть. Сотри главный знак, иначе будет поздно. Если ты читаешь это. значит меня уже нет. Сотри этот знак, иначе через врата придёт конец всему живому и разумному на этой планете. я слышу Их.»
Признаться меня охватил страх. Скорее это был страх от неизвестности, который увеличивался от осознания огромной опасности, нависшей надо мной невидимым удавом. Я понимал это каким-то шестым чувством. Как ни старался я отбросить дурные мысли, в этом доме от ощущения опасности избавиться было не так легко. Неужели какая-то часть в словах безумного Баркера всё же была правдой?
Взяв лампу, я двинулся к той самой таинственной двери, к которой вели горящие свечи. Вибрация стала сильнее, слышался приглушенный гул.
Гнилой пол дрожал под ногами и усиливал страх. Дверь была неплотно закрыта, и я рывком распахнул её и остановился поражённый.
Зрелище, которое открылось мне в огромной темной комнате, оказавшейся за дверью, кардинально отличалось от всего того, что я ожидал увидеть.
Однако, говоря о темной комнате, я был не совсем точен. В комнате было довольно светло, но источник света был невероятным.
Все стены, потолок, и пол были разрисованы разными геометрическими фигурами, символами и иероглифами, похожими на те, которые я видел на камнях в комнате Баркера. И все это каббалистическое художество светилось! На всю стену, прямо напротив двери, был нарисован странный знак, представляющий собой бесчисленные окружности, с пересекающими их прямыми и какими-то мелкими символами. Он светился ярче всех. Я шагнул к нему и вдруг вспомнил! Главный знак! О нём ли писал Баркер на том клочке бумаги? И не была ли это его записка предсмертной?
Я подошёл ближе к знаку и заметил какое-то волнение за ним. Присмотревшись, я в очередной раз изумился. Знак как будто висел в воздухе. Стены не было! Доски пола, доходя до одного уровня со знаком далее загадочно обрывались. Наступив на край досок, я удостоверился в этом, когда носок моего ботинка качнулся вниз. Я решился осторожно высунуться за нарисованный символ. Едва моя голова очутилась в пустоте за знаком, мои барабанные перепонки едва не лопнули от дикой какофонии звуков, обрушившихся на меня. Я зажал ладонями уши и расширенными от страха глазами начал взирать на представшую передо мной панораму.
Казалось, я стою на краю (или на дне?) глубочайшей пропасти. Далеко передо мной в звёздной бездне ворочалась огромная тёмная, колышущаяся воздушная масса. Я не зря употребил слово – ворочалась. Иногда обретая контуры, и тут же их теряя, потоки тёмного воздуха сжимались в центре массы и разжимались подобно чьим-то гигантским челюстям, как будто что-то пережёвывающим.
Эту воздушную массу пронизывали без конца какие-то завихрения. Какофония звуков, обрушившаяся на меня, представляла собой гул (тот самый!) от множества невидимых барабанов почти сливавших в один звук, изредка этот гул прорезали резкие звуки от каких-то флейт или дудок, также бывших невидимыми, по крайней мере, моему глазу. Иногда эту тёмную воздушную массу облетали (именно облетали!) внушительного размера светящиеся радужные шары, мечущиеся в разных направлениях хаотическими зигзагами.
Временами какие-то фиолетовые вспышки, внутри пульсирующей воздушной массы освещали на короткое время всю эту картину, порождённую, словно каким-то воспалённым воображением. Громадные тени чудовищных созданий витали где-то выше. Я мог лишь догадываться об их внешнем виде. Весь воздух вокруг зловещего воздушного хаоса, казалось, кишел какими-то существами, приводивших воздушные массы в смятение. Порывы ветра, несущие потоки отвратительной вони, хлестали меня по лицу. Везде царил темный хаос движения и пространства, постоянная изменчивость форм. Теперь-то я знал, от чего пропах весь этот адский дом, ставший прибежищем для преисподней. Замерев в состоянии ступора от нахлынувших на меня одновременно, ужаса, благоговения и изумления, я не сразу заметил нависшей угрозы.
В разгар созерцания этого инфернального бреда, от которого тело налилось свинцом, а мозг отказывался что-либо понимать, моё внимание привлекли странные фигуры. Они напоминали каких-то гуманоидов, только ростом гораздо выше взрослого человека, и без конца размахивающих длинными руками. Как будто шли в слепую. И шли они как-то странно! Как бы по воздуху, исчезая и возникая в разных местах, по совершенно невероятным траекториям, медленно поднимаясь и издавая тошнотворные вопли, вылетавших из зубастых голов, с сильно оттянутыми нижними челюстями, от которых кровь стыла в жилах.
Движения их отдалённо напоминали людей, с ограниченной способностью ходить. Это самое приблизительное сравнение, которое, однако, не в состоянии передать все отвращение которое охватывало при виде этих бессловесных, без единого проблеска разума, слепых уродов. До меня постепенно стало доходить, что эти твари направляются ко мне, и новая волна ужаса накрыла меня, когда я разглядел острые когти на длинных пальцах у этих темно-зелёных чудовищ.
Я импульсивно метнулся назад и свалился на пол колдовской комнаты и молча уставился на горящий знак, злобно светившийся в сумраке помещения. За секунду до бегства из той преисподней, я заметил у некоторых длинноруких гуманоидов в руках какие-то странные предметы разной формы и длины. Но сейчас меня больше волновало, что делать дальше.
Я медленно поднялся с пола, и в этот момент из горящего знака вылетел какой-то внушительный предмет и ударился мне в грудь. Я машинально сделал шаг назад, чтобы не упасть и посмотрел на пол. Мне пришлось опять содрогнуться от ужаса и отвращения. Брошенным предметом оказалась человеческая нога, перекушенная у самого колена чьими-то острыми зубами.
С криком метнувшись из этой комнаты, я вбежал в каморку Баркера, лихорадочно пытаясь сообразить, что мне делать. Мой взгляд упал на окно. На улице было как-то странно. Бросившись к окну, я не поверил своим глазам. Города не было видно! Вообще! Во рту пересохло, и я рефлекторно глотнул воздуха.
Моему взору открылась странная местность. Как будто выжженная солнцем пустыня с отдельными островками из небольших скал. С чёрного неба светили несколько солнц. Около одного из скалистых островков двигалась какая-то бесформенная масса. Она была столь огромна, что я отпрянул от окна. Мне показалось, хотя я не был уверен, что от неё отходят мерзкие извивающиеся щупальца.
