Сергей застонал и внезапно обрел способность двигаться. Неимоверным усилием он вывернулся из-под влажной туши и метнулся к полураскрытой двери. Хриплый звериный вой пригвоздил его к месту. Сергей обернулся.
Ада стояла в гробу на коленях и выла. Лицо исказила нечеловеческая гримаса, вставшие дыбом волосы извивались, как змеи. Протянутые к нему руки удлинялись на глазах…
Коротко вскрикнув, Сергей выскочил из спальни-склепа и остановился к стола, ослепленный ярким после полумрака электрическим светом. Позади снова раздался вой и слоновый топот Ады. Не оборачиваясь, Сергей пробежал несколько шагов и, прикрыв руками лицо, почти наугад выбросился в задернутое шторой окно.
Зазвенело разбитое стекло. Сергей несколько раз перекувырнулся через голову, задыхаясь от жгучего ветра, бросившегося в лицо, и, мягко ударившись ногами в кучу песка, завалился на бок. Мгновенно вскочив на ноги, Сергей поднял голову. В единственном освещенное окне на третьем этаже виднелся силуэт Ады с растрепанными волосами и протянутыми вперед руками. Лица отсюда не было видно.
— Будь ты проклят! — визжала Ада. — Будь ты проклят!..
И снова была улица. И была темнота. Круг четвертый…
Сергей брел, едва волоча ноги, громко шаркая подошвами об асфальт. Он чувствовал себя вымотанным, но дело было не в упадке физических сил. Он был опустошен, вывернут наизнанку, вылизан до крови зазубренными языками и возвращен в прежний вид. Внутри все болело и саднило. Впервые он стал понимать выражение «ноет душа» не в образном, а в чисто буквальном смысле.
Мир сошел с ума, думал он, или я?.. Уж лучше пусть мир, потому что в своем рассудке я никогда не сомневался. Я даже гордился своим холодным, аналитическим складом ума… Где он теперь, куда делся? Завален лавиной абсурдных, невозможных событий, которые все же стали возможными в эту безумную, бесконечную ночь…
Но думать тоже не хотелось. Мысли плелись в голове с той же скоростью, что он по улице, и Сергею даже лень было их подгонять. Хотелось упасть посреди тротуара, лежать и ни о чем не думать. Может, уснуть…
Но лежать было бы холодно. Плащ остался у Ады, хотя обувь как-то очутилась на ногах. Порывы ветра пронизывали рубашку, кожа покрылась пупырышками. В довершение ко всему стал накрапывать дождь, но духота от этого только усилилась. Где-то вдалеке тоскливо выла собака. То ли от воя, то ли от холода и сырости, Сергея стала пробирать крупная дрожь, но он даже не подумал ускорить шаг, чтобы немного согреться.
До этого, пока еще не охватила апатия, Сергей несколько раз пытался свернуть то вправо, то влево. Но каждый раз утыкался то в высокую бетонную стену, то в бесконечно длинный барак с заколоченными окнами — судя по всему, нежилой. Потом накатило безразличие, и он бросил жалкие попытки освободиться, а просто тащился по темной улице без цели и смысла…
— Мальчику холодно? — раздался рядом игривый полудетский голосок. — Мальчику скучно?..
Сергей отшатнулся и резко повернулся на голос. Маленькая, худенькая фигурка была почти не видна в темноте, но Сергей сразу же узнал ее.
— Жанна? Ночью?! Одна?!! — вырвался у него радостный полувскрик.
Апатии как не бывало. Откуда-то появились новые силы. Так радостно встретить в пустыне кромешной живого, знакомого человека.
— А что тут такого? — повела худеньким плечиком Жанна. — Днем слишком много народа. Толкаются, шумят, и главное, никто не обращает на тебя внимания. Снуют мимо, спешат, поговорить не с кем… То ли дело ночью! Любой парень остановится со мной поболтать…
— Куда ты идешь?
— Да так, прошвырнуться захотелось. — Жанна взяла Сергея под руку и тут же прижалась к нему худеньким тельцем. В темноте она еще больше походила на девочку-школьницу.
— Хочешь, провожу тебя домой? — спросил Сергей, обретя вдруг надежду вырваться из лап адской улицы. — Ты где живешь?
— Так сразу и домой, — разочарованно протянула Жанна, искоса поглядывая на него. — Давай погуляем, воздухом подышим. — Свободная шаловливая ручонка Жанны как бы ненароком нырнула Сергею под рубашку. — Какой ты холодный… И весь дрожишь. Замерз, что ли? Или захотел… — Жанна рассмеялась и показала Сергею язык.
— Замерз, — кивнул Сергей. — Плащ потерял. И домой попасть не могу…
— Ключ в плаще остался, — съязвила Жанна, нежно перебирая пальчиками под рубашкой Сергея.
— Да нет, — упавшим голосом промямлил Сергей. — Просто никак не могу вырваться с этой проклятой улицы. Хожу здесь, хожу… — Он уже понял, что все опять идет не так. У Альфии Жанна показалась ему скромной и застенчивой, чуть ли не монашкой. А здесь… Или это дьявольская ночь обнажает заветные желания каждого всем напоказ?..
— А я всегда здесь гуляю, — весело сказала Жанна. — Это время самое лучшее. Мужики из всяких компашек, которые отставные, домой расползаются, несолоно хлебавши. Несчастненькие такие. А тут я с утешениями… Люблю утешать и ублажать. Ну, и они мне на радостях кой-чего отваливают. Так и живем…
Сергей промолчал, шагая рядом с ней. Слова Жанны как-то не доходили до его сознания, отскакивали от него, невозможные своим абсурдом.
— Дождик начинается, — тоненько протянула Жанна. — А я зонтик забыла… Тут рядом беседочка есть. Слушай, давай там устроимся. Я сяду на столик, а ты будешь стоять. Или могу лечь… Как тебе удобнее.
— Как мне удобнее? — тупо переспросил Сергей.
— Конечно, тебе, дурачок, — рассмеялась Жанна, таща его за руку в темноту. — Ведь не мне же. Нам что, наше дело телячье. Раз-два, ножки врозь…
— Послушай… погоди… О чем ты говоришь… — бессмысленно улыбаясь, лепетал Сергей. — Я что-то совсем отупел… ничего не понимаю…
— А тут и понимать ничего не надо, — приторно-весело продолжала Жанна. — В беседочке хорошо, сверху не каплет и снизу сухо… Я ведь знаю, что Сереженька хочет…
— Что я хочу? — эхом повторил Сергей.
— Хочет Сереженька, конечно же, хочет. Со мной все хотят…
— Домой я хочу! — отчаянно взревел Сергей. — Вот чего я хочу!
— Сереженька домой хочет, в кроватку, — не унималась Жанна, с неожиданной силой вцепившись Сергею в руку и таща куда-то через кусты. Ветки больно били по лицу, обдавали струйками скопившейся воды. — Но дом у Сереженьки далеко, а беседочка рядом. Там мы славненько так расположимся…
— Да что ты… Да ничего такого я не хочу… — ошарашенно бормотал Сергей, пробуя упираться.
— Захочет Сереженька, захочет. У Жанночки есть маленькая штучка, она ее Сереженьке покажет, и Сереженька сразу все захочет. Как молодой жеребчик…
