Она была бы в точно таком же состоянии, в каком молодые люди оставили её, спешно покидая дом, если б не странный нарост в центре. Одеяло ощутимо выпирало, скрывая под собой нечто округлое и большое.
Неожиданно для себя Джек почувствовал не страх, хотя сразу понял, что там прячется, а ярость — столь дикую и неуправляемую, что держать её внутри не мог.
— Вот так, значит, да? — крикнул он как можно громче.
На этой кровати раньше, давным-давно, спали его родители, с момента их смерти спал он, именно здесь он и Кейт впервые познали друг друга не только духовно, но и физически. А теперь на ней устроило себе гнездо какое-то мерзкое членистоногое?!
Потревоженное, видимо, его криком, существо начало шевелиться. Под одеялом с отвратительной быстротой пришли в движение конечности, одна из которых высунулась наружу — точь-в-точь как из холодильника совсем недавно. Однако теперь Тейлор не собирался убегать. Сразу.
Размахнувшись посильнее, он выплеснул бензин из бутылки прямо на постель. Как только жидкость попала на простыни, нечто выскочило буквально пулей, кинувшись к проёму, где стоял Джек. Он предполагал такое развитие событий, но всё равно еле успел закрыть дверь, в которую через секунду врезалось грузное тело.
— Что, не вышло? — вновь выкрикнул он. — Хрен тебе!
Несмотря на то, что разглядывать существо было некогда, Тейлор не сомневался, что увидел достаточно — огромный, размером с взрослого кота, чёрный паук. Мерзкое создание, которое даже в обычной жизни не вызывает ничего, кроме отвращения и желания поскорее от него избавиться, в этом мире, похоже, чувствовало себя вольготно.
Джек плеснул ещё немного бензина на дверь, когда снизу раздался глухой удар о дерево, скрип и очень странный шум, похожий на стук десятков молотков одновременно.
«Всё-таки не зря подвал был открыт», — подумал Тейлор, бросаясь к ближайшей комнате. Влетев в неё, он оглянулся назад и увидел, как по стене уверенно подбираются к нему ещё три паука, немного превосходящие по размерам предыдущего (не иначе там внизу — во тьме — им более чем комфортно).
Захлопнув дверь и повернув ручку, Джек огляделся.
Это была так называемая «гостевая комната», а на деле просто не занятое помещение, которое он думал при случае превратить в спальню для посетителей («Для каких, интересно?»). Здесь находилась старая мебель, так что обстановка не очень-то располагала для приёма гостей.
Как и везде, стекла в окне не было, но из рамы торчали достаточно крупные осколки. Отсюда можно было увидеть красный «Шевроле», замерший у подъездной дорожки. Тейлор уже хотел выскочить наружу, стараясь не думать о том, куда придётся упасть со второго этажа, но вес бутылки, которую он по-прежнему держал в руках (ножовку выронил), остепенил его. Взглянув на неё, он потянулся в карман и достал коробок.
«Если уж я разозлил их, так чего сразу уходить, не попрощавшись?» — поразмыслил он и осторожно вернулся к двери. Из-за неё не доносилось ни звука, но это ведь не значило, что там никого нет. С другой стороны, пауки могли оказаться не такими уж тупыми и сейчас, например, один из них залезет сюда прямо через окно, невзирая на свет. Такой вариант Джека никак не устраивал, потому он наскоро разбрызгал оставшийся бензин по всей комнате, выкинул пустую бутылку куда-то в угол и вынул спичку.
— Чёрта с два вы получите мой дом, — еле слышно сказал он скорее самому себе, нежели тварям, и подошёл к окну. Выбив ногой осколки, высунулся наружу и аккуратно встал на карниз. Когда он убедился, что положение более-менее надёжное, то зажёг спичку и кинул её в комнату.
Пламя радостно вспыхнуло, с готовностью принимаясь за мебель, укрытую тканью. Выдохнув, Тейлор спрыгнул вниз. Он упал в сугроб, хотя и не в тот, который наметил первоначально. Снег смягчил удар, однако резкая боль в правой ноге дала понять, что не всё прошло гладко.
Наверху раздался треск пламени, из окна повалил чёрный дым. Хромая, Джек как можно быстрее направился к машине. Он не оборачивался, сконцентрировавшись на красном кузове. Лишь когда сзади раздался быстрый топот множества лап, он не смог сдержаться и обернулся.
Паук выскочил из кухонного окна («Неужели и вправду прятался в холодильнике?») и побежал… но не к человеку, а в сторону соседнего здания. За пару секунд преодолев несколько ярдов, тварь забралась в окно целого дома и скрылась во тьме. Причина такого поведения была вполне понятна: этим сукиным детям действительно не нравился дневной свет, даже такой тусклый.
Куда более странным явилось то, чего Джек не успел заметить ранее: паук был покрыт чем-то, очень уж напоминающим кожу. Да, он чёрного цвета, но его брюхо розовое.
Добравшись до автомобиля, Тейлор забрался внутрь и захлопнул за собой дверь. Из уже сильно горящего дома вылез ещё один паук и побежал вслед за первым.
И тут началось то, что молодой человек так надеялся и в то же время боялся увидеть. Из большинства оконных проёмов поползли десятки тварей, разбегающихся в разные стороны, как только лучи солнца касались их кожистых тел. Уж теперь-то можно было не сомневаться, что хотя бы одно здание в городе полностью очищено от мерзких созданий.
— Вот так-то, — с удовлетворением глядя на пламя, бушевавшее в его доме, сказал Тейлор.
Он не стал ждать, пока строение полностью выгорит, и повёл «Шевроле» прочь.
* * *
Ник силился заснуть, но ничего не получалось. Едва дрёма начинала охватывать его, он мгновенно возвращался к реальности, сам того не желая. Как бы его организм ни желал отдохнуть и расслабиться, разум всячески пресекал это. Слишком много мыслей роилось в голове. Он старался думать только о том, что являлось сейчас важным, но множество посторонних воспоминаний то и дело вмешивались в этот процесс.
В который раз повернувшись на другой бок, Стоун прислушался. Он расположился на заднем сиденье своего «Форда», стоящего в гараже, предварительно стерев с него чёрные капли. Поначалу из участка до него то и дело доносились голоса и шаги, но всё это быстро прекратилось.
Да, надежда живёт в людях — должна жить, иначе они в скором времени сойдут с ума и перестреляют друг друга. Такую возможность Ник не исключал, в том числе и в отношении себя. Он каждую секунду ожидал чего-нибудь неординарного, например, прекращения ливня или новых всполохов молний, но секунды сливались в минуты, а ничего не изменялось.
Учитывая, что свободного времени теперь более чем достаточно, можно о многом задуматься и поразмышлять. Кого-то посещают приятные воспоминания, кого-то не очень, кто-то разговаривает обо всём подряд с первым попавшимся человеком, буквально изливая душу, словно на исповеди, а кто-то молчит, держит всё в себе… Стоун же с удивлением осознал, что легче всего представлять свою собственную смерть. Какой она будет? Раньше он бы затруднился с ответом на подобный вопрос. Он мог бы заболеть, стать жертвой несчастного случая, а, возможно, в один «прекрасный» день получил бы пулю на службе. Впрочем, всё вышеописанное объяснимо и в какой-то мере ожидаемо.
