– Чушь, – опроверг Джейк, все более раздражаясь. – Это нормальные, разумные, человеческие отношения. А то, о чем говоришь ты, – слабость.
– Нет. Это внутренняя свобода. И огромная сила – та, которая вас удивляет… Эту силу дает мне она, даже если сама не понимает этого.
Джейк явно ощутил себя обделенным. Хотя и не мог в полной мере осознать, чего лишен. Но нашел достойный, по его мнению, аргумент.
– Думаешь, Тисса оценит твое внимание? Она всегда выбирает самого сильного. Сейчас в горах – это ты. Но когда мы вернемся в реальный мир – твои фокусы уже никому не будут нужны, а понадобится толстый кошелек. И она тут же признает сильнейшим меня.
– Знаю. Но дело в том, что любовь нельзя заменить ни деньгами, ни положением в обществе. Если ее нет – человек несчастен.
Джейк криво улыбнулся, изображая высокомерную снисходительность, но я видел, как он зол на самом деле и как задели его мои слова.
– Я вернусь домой, на свою виллу, буду спать с твоей великой привязанностью Тиссой, а ты останешься гнить в Кайлате. Будешь ходить по этим тропам, пока не загнешься под каким-нибудь кустом.
– И все равно ваша жизнь останется пустой, такой же, как была. Ведь именно поэтому вы поехали в Кайлат. Пытались обрести хоть какой-то смысл.
Джейк внезапно поднялся, обрывая разговор, и пошел прочь. Рявкнул на Тиссу, попавшуюся ему по дороге, принялся свирепо упаковывать свой рюкзак.
Та с недоумением приподняла брови, посмотрела на меня, потом перевела взгляд на угрюмого Джейка, снова повернулась ко мне и поспешила подойти.
– Браво, – очень тихо сказала она, – вот теперь тебе удалось вывести его из себя. Что произошло?
– Не сошлись во взглядах на жизнь, – ответил я, затягивая лямки рюкзака.
– Ты специально доводишь его? Он не бык, а ты не тореадор, который может безнаказанно втыкать в него копья с красными ленточкам на концах.
– Они называются бандерильи, – улыбнулся я этому меткому сравнению.
– Мне все равно, как они называются, – ледяным тоном отрезала она. – Если ты будешь продолжать нарываться, он тебя растопчет.
Затем с трудом изобразила беззаботную улыбку, круто развернулась и отошла к Джейку, мягко заговорила с ним. Он что-то ответил, не глядя на нее. Отвернулся, сделав вид, будто очень занят своим рюкзаком. Но она не оставляла его в покое, продолжая отвлекать разговором от раздраженных мыслей.
– Сейчас вернусь, – сказал я им, – надо позаботиться о Дике.
– У нас вода почти закончилась, – небрежно бросила Тисса, не оборачиваясь. Что именно я собрался делать с телом, ее не заинтересовало.
– Сегодня дойдем до озер. Там пополним запасы.
Она сдержанно кивнула, Джейк, все еще злой на меня, не повернулся, и я направился туда, где оставил Дика.
Труп лежал на прежнем месте. Над ним кружил ворон.
Гурх, вернее, тот, кто выдавал себя за гурха, дал мне хороший урок выживания. Я должен был сделать все возможное, чтобы не оставлять спящую угрозу у себя за спиной.
Вряд ли это можно было назвать полноценными небесными похоронами. Я старался делать все, что положено, не задумываясь, механически. К первому ворону присоединился еще один. Круг за кругом они плыли в небе над моей головой, бросая вниз голодные, нетерпеливые взгляды. Не так давно я был не уверен, смогу ли заниматься чем-то подобным, но, как оказалось, смог.
Повторяя движения гурха, я срезал одежду, сделал глубокие надрезы на коже, а в голове вновь и вновь мелькала мысль о том, что еще мне нужно будет совершить. Через сколько моральных принципов, убеждений и внутренних барьеров придется переступить. Как далеко придется зайти для того, чтобы обеспечить безопасность людей, которые доверились мне.
Нет, не людей.
Тиссы.
Все, что я делаю, я делаю только ради нее. Хотя это тоже полуправда. Не только в ней причина. Я стараюсь и для себя тоже. Для нас двоих. Поиски источника уже не имеют основного значения. Мне нужно довести Тиссу до безопасного места. Остальное неважно.
Решив это для себя, я выпрямился и отошел от трупа.
– Все, ребята, – сказал я птицам, поняв, что больше не могу продолжать, – дальше вы сами.
Словно услышав мои слова, те устремились вниз. Сели на камни, ожидая, когда останутся одни. Я вытер кухри, убрал его в ножны и, преодолевая внезапную усталость, навалившуюся на плечи, пошел обратно.
Тисса и Джейк уже ждали меня.
– Все в порядке? – спросила девушка.
– Да, – ответил я, закидывая свой рюкзак на плечи.
– Он больше не вернется? – осведомился Джейк, взглянув немного дружелюбнее, чем утром.
– Нет.
– Отлично. Тогда мы готовы идти дальше.
Тисса, уже не дожидаясь указаний, первой пошла по тропе, едва виднеющейся среди камней. Следом за ней двинулся Джейк, на ходу стараясь удобнее разместить рюкзак, сдвинув лямки так, чтобы они не давили на плечи.
Мы удалялись от Ронгбука, и с каждым шагом невидимая тяжесть, давящая на солнечное сплетение, отступала. Стало гораздо легче дышать. Словно именно над этим местом скопилась слишком гнетущая аура, и, только покидая развалины, я ощутил ее.
– Далеко нам идти? – спросил Джейк.
– Нет. Не очень.
– Как только доберемся до обжитых мест, сразу найму носильщиков. Задолбался уже тяжести таскать. Дик, может, и был тупым идиотом, но хотя бы нес на себе часть вещей. Сколько нам еще обходить эту гору?
– Дня два-три, затем свернем на безопасный путь.
Больше он ни о чем не спрашивал, сосредоточившись на дороге.
Через час пути по голому ущелью тропа стала плавно подниматься вверх. На бурых холмах начали появляться низкие, прижимающиеся к земле кусты. И даже от этой первой робкой зелени пейзаж заметно повеселел, перестал быть угрюмо-враждебным. Создавалось ложное впечатление, что горы лишились своей губительной власти над людьми, потеряли их из виду, и даже Аркарам погрузилась в возвышенные размышления, забыв о нас.
Но это было не так. Я знал, что она продолжала следить за нами.
Нам пришлось преодолеть еще один небольшой подъем. Сколько их было, я вряд ли уже мог сосчитать.
С низкого холма стали видны два озера, лежащие в глубоких каменных чашах. Вода в них была неправдоподобно синей и неподвижной. Солнце блистало на кобальтовой глади раскаленным шаром, обжигая глаза даже сквозь горные очки. Отражения гор смотрели сквозь нее на своих реальных двойников. Казалось, даже их призрачные ледники, касаясь поверхности, должны остужать воду. Но я видел легкий пар, плывущий над ней. В глубине били горячие ключи. Они пробивались из толщи гор, согретые дыханием земли.
Мы стали спускаться. Тисса невольно прибавила шаг, стараясь как можно быстрее дойти до берега. Джейк поспешил за ней, тяжело переступая по неровностям дороги. Острия его палок соскальзывали с камней, не давая надежного упора, а громоздкий рюкзак пригибал к земле.
