Дальше – больше. Упершись плечом в стену покосившейся избы я, с помощью Нага, ловко, как домкратом, орудующего трехметровым стальным швеллером, умудрился придать многотонной конструкции почти первозданный вид. Для этого нам пришлось приподнять край дома и, одновременно удерживая на весу крышу, передвинуть его почти на метр. Ощущать себя «суперменом» было приятно, тем более под восхищенным Катькиным взглядом. Правда, любоваться чужим трудом девчонке пришлось недолго.
Кате быстро нашлось применение: - во-первых, ей было поручено подметать, все, что можно подмести, и протирать, все, что подлежит протирке, - короче вся мелкая уборка, включая сбор разбросанных по всему двору петушиных перьев и останков нежити.
Во-вторых, Катерине пришлось отнести в подвал, послуживший ей ночным убежищем, оживившийся с приближением рассвета черный мешок. Причем объяснять кто (или что) там находится и почему пытается освободиться и издает звуки, подозрительно напоминающие детский плач, Кеша не затруднился. Катя выдержала испытание достойно: - ни одного возражения или вопроса с ее стороны не последовало. Но по взглядам, которые она адресовала мне, было понятно, что объяснений нам не избежать.
Время за уборкой летело быстро, я и не заметил, как рассвет вступил в полную силу. Небо уже полностью просветлело, окрасившись синевой в зените. Солнце залило восток ярко-алым, засияло отражениями и бликами окнах домов и, наконец, рассыпав первые лучи сначала по крышам и верхушкам берез, потом по заборам и кустам, залило нежным, утренним золотом весь двор.
Волна света, окатившая меня, буквально смыла все то, что оставила прошедшая ночь. Тело вдруг стало ватно-тяжелым и я понял, что раньше просто не чувствовал его веса. Без следа исчезла сила, оставив после себя ощущение легкой слабости, дрожи в подгибающихся ногах и пустоты. Вместе с упыриной энергией испарилась раздраженная взвинченность и жажда деятельности, - мой Дракон забылся глубоким и умиротворенным сном, предоставив человеческую часть самой себе.
Приход рассвета изменил не только меня: - перья оборотня, заботливо собранные Катериной большую кучу у забора вспыхнули и мгновенно сгорели, как только на них упал первый солнечный луч, оставив после себя кучку пепла и легкий аромат горелой шерсти. Перемены затронули и тушу «Черного Петуха». Воздух вокруг нее задрожал и покрылся разноцветной, похожей на разлив бензина на воде, рябью, размывая гротескные черты чудовища.
Мои глаза не выдержали на секунду расфокусировались. Пришлось пару раз моргнуть и протереть слезы. Первое, что пришло мне в голову при виде преобразившегося монстра, было желание протереть глаза снова. Уж больно невероятным казалось произошедшее. Я впервые в жизни увидел чудо трансформы со стороны.
Вампирский любовник предстал перед нами во всем своем блеске, и, надо сказать, это был по-настоящему прекрасный образец человеческой породы. Тело, даже побывав в медвежьих лапах Нинеллы, сохраняло грациозную утонченность, и снежную почти молочную белизну его не могли испортить чудовищные кровоподтеки, проступавшие под тонкой безволосой кожей.
Сложен парень, которому на первый взгляд нельзя было дать более18 лет, был безупречно: - тонкая кость гармонично дополнялась хорошо развитой мускулатурой, торс, плечи и бедра накачены ровно на столько, чтобы рельеф не становился избыточно гротескным, на удлиненных «артистических» пальцах мой внимательный к деталям глаз обнаружил аккуратно выполненный маникюр.
Курчавая голова, аккуратно пристроенная Катюхой на пенек, в момент преображения скатилась на землю, и лежала лицом вверх, устремив в ярко голубое рассветное небо пустые и уже начинающие блекнуть глаза. Я узнал его. Ошибки быть не могло, оборотень, очевидно принадлежавший в миру к «великосветской тусовке Рублевского развеса», постоянно мелькал на телевидении в рекламных клипах и проектах типа 2-го Дома.
И что красавчику не сиделось на модных показах и светских раутах. Нет, связал жизнь с Яцеком. Набрался у любовника дармовой силы и обнаглел, а зря! Не выебывался бы, – дольше б прожил. Идея схватиться в рукопашную с противником, на его глаза голыми руками удавившим двух бригадиров Яцека, представилась мне верхом идиотизма. Парнишку определенно погубила присущая «золотой молодежи» самоуверенность, помноженная на «вампирские понты».
Конечно, «Черный Петух» - мощная боевая единица, и способен потягаться даже с носителем вампирской жемчужины, но… Нинель то же не лыком шита, Домомучительница способная вывести из себя даже Иннокентия Леонидовича - это тебе не Ксюша Сы. На Големшу не действовал даже мой неотразимый «Драконий Свист», куда уж «Супер-куру» с его жалким кудахтаньем!
На лице незадачливого налетчика застыло выражение безмерного изумления, которое не смогли стереть ни страшный удар, свернувший на сторону прежде безупречный «романский» нос и превративший чувственные губы в подобие отбивной, ни сама смерть, явившаяся к уверенному в своей неуязвимости вампирскому «Петуху» в виде немолодой и неряшливо одетой домохозяйки.
В следующее мгновение я увидел всю подоплеку событий, приведших гламурного мальчика к столь печальному концу. Пан Яцек перехватил парня из под носа у «конкурентов», тех самых богоподобных Гоимов, о безмерном коварстве которых мне обмолвилась Златовласка. Фактически выкрал и обратил в чудовище, вызвавшее у них глубочайшее омерзение самим своим существованием.
Степень бешенства, испытанное мастером Гоимов и его детьми, мое сознание трансформировало в видения пожара, охватившего Москву и заживо сгорающих в его пламени людей. Думаю, дай им волю, вампирские эстеты легко могли бы учинить нечто подобное.
Это происшествие и привело два вампирских клана на грань войны. И не только на грань. Война состоялась, хотя и в замаскированной форме. Обе стороны обменивались ударами в классическом стиле упырей: - орудуя чужими руками, и я принимал в событиях непосредственное участие.
Мое видение было прервано довольно бесцеремонно: – Кеша отвесил очередную затрещину. Уже вторую за прошедшие полчаса, мрачно констатировал я про себя. Усыновление Нагом определенно имело побочное действие, и если дело ограничится одними подзатыльниками, можно считать, мне повезло.
«Папенька» даже не затруднился объяснениями и сразу перешел к делу: – Платон, ЭТО надо убрать со двора! Причем немедленно! Ночью тут шумно было, кто-то из соседей наверняка милицию вызвонил. А может и не один кто-то. Менты местные меня знают давно и крепко уважают, я их начальство лечу регулярно. Но дружба - дружбой, а служба - службой. Сейчас вызовы аппаратно фиксируются. Что ночью не приехали, так это не значит, что вообще «сигнал» проигнорируют. В темное время сюда их деньгами не заманишь, - как я говорил, знают меня давно, но отреагировать-то обязаны. Сейчас, небось, уже едут. И труп, при всем уважении, не заметить им будет сложно.
