— Ух ты, — сказал Чарли, обернувшись и выглянув в заднее окно.
Теперь Мятник Свеж, казалось, полностью сосредоточился на безопасном вождении.
— Что это за чертовщина была?
— Я их называю сточными гарпиями. Эти курвы шепчут нам из ливнестоков. Теперь они гораздо сильнее, чем раньше.
— Страшные, доложу я вам, — произнес Мятник.
— Не знаю, — ответил Чарли. — Вы их хорошенько рассмотрели? Всмысь, у мукл назаду такие бамбалеи, да и спереди бумбабулки ништяцкие, ты мя поал, пес, да? Давай наперехват, а? — Он предложил мистеру Свежу пятерню, чтобы тот дал ему наперехват, но мятный оставил его в непонятках.
— Прекратите, — сказал он.
— Простите, — ответил Чарли.
— «Говорим как реальный пикапер за десять дней или меньше — издание для долбоебов»? — спросил Мятник.
Чарли кивнул:
— Пару месяцев назад компакт в лавке появился. Я тренируюсь в фургоне. Как получается?
— Ваша негрозность сверхъестественна. Я вынужден даже проверять, вы белый по-прежнему или уже нет.
— Спасибо, — сказал Чарли, и вдруг у него над головой будто зажглась лампочка:
— Слушайте, я вас искал — где вас вообще носило?
— Прятался. Одна из этих сук как-то ночью пришла за мной в метро, когда я возвращался из Окленда.
— Как вам удалось сбежать?
— Эти зверюшки — они на нее кинулись всем кагалом в темноте. Я слышал, как она визжала на них и рвала на ленточки, но они ее сдерживали, пока мы не доехали до станции, а там была толпа народу. Она съеблась в тоннель. Весь вагон завалило их анатомией.
Мятник свернул на Ван-Несс и направился к кварталам Чарли.
— Так они вам помогли? Они разве не с Преисподниками к власти рвутся?
— Похоже, что нет. Мою задницу спасли.
— А вы знаете, что некоторых Торговцев Смертью убили?
— Не знал. В газетах не писали. Вчера вечером видел, что сгорел магазин Антона. Он не выбрался?
— От него что-то нашли, — ответил Чарли.
— Знаете, мне кажется, это из-за меня. — Свеж повернулся и впервые посмотрел на Чарли.
В его золотистых глазах читалась тоска.
— Я не смог забрать два своих последних сосуда, и все завертелось.
— А я думал, из-за меня, — ответил Чарли.
— Я тоже два пропустил. Только вряд ли это из-за нас. Две мои клиентки живы, и мне кажется, они в том доме, куда я шел, когда вы меня выручили, — в этом буддистском центре «Три драгоценности». И там есть женщина, которая скупала сосуды.
— Миленькая такая брюнетка? — уточнил Мятник.
— Не знаю. А что?
— У меня она тоже покупала. Пыталась маскироваться, но это она.
— Ну вот она — в том доме. Я должен туда вернуться.
— Я не хочу никаких дел с этими когтистыми суками, — сказал Мятник.
— Эт точняк, — сказал Чарли.
— А у меня с одной кой-че было.
— Не может быть.
— Может — она меня за самый кардан цапнула за всю херню, так пришлось свинтить блядину.
— Хватит.
— Извините. В общем, мне все равно вернуться надо.
— Уверены? По-моему, они не сдохли. Похоже, они вообще не сдыхают.
— Можете по ним опять проехаться. Кстати, как вы поняли, где меня искать?
— Когда я услышал, что лавка Антона сгорела, я ему позвонил, но мне сказали, что номер отключен, и я поехал к вам. Поговорил с этой готичной девочкой, которая у вас работает. Она мне и сказала, куда вы отправились. Я с ней минут десять беседовал. Она про меня знает — в смысле, про нас? Про Торговцев Смертью?
— Да, я ей давно уже рассказал. А когда вы туда приехали, она не была, э-э… занята? То есть, с мужчиной?
— Нет. Она с кем-нибудь видится?
— Я думал, вы голубой.
— Этого я никогда не говорил.
— Да, но вы и не особо старались это опровергнуть.
— Чарли, у меня музыкальный магазин на Кастро. Бизнес лучше, если я голубой Торговец Смертью, чем если я лавочник-натурал.
— Это верно. Мне в голову не пришло.
— Почему это меня не удивляет? Так что, она с кем-нибудь видится?
— Она вдвое младше вас и, мне кажется, немного свихнулась — в сексуальном, я имею в виду, смысле.
— Так она видится с кем-нибудь?
— Мне она как младшая сестренка, Свеж. У вас что, нет таких работников?
— У вас что, нет знакомых в музыкальных магазинах? Нигде на свете нет больших хранилищ необоснованной заносчивости. Если б можно было найти замену, я бы своих работников травил.
— По-моему, она ни с кем не встречается, но, поскольку миром скоро овладеют Силы Тьмы, вам может не хватить времени на свидания.
— Кто знает. Я так понял, у нее пунктик на Силах Тьмы. Она мне нравится — смешная, хоть и как-то макаброво. И она любит Майлза.
— Лили любит Майлза Дэйвиса? [63]
— Вы такого про свою младшую сестренку не знаете?
Чарли вскинул руки, сдаваясь:
— Берите ее, пользуйтесь, потом выбрасывайте, мне все равно — работает она у меня на полставки. За дочерью моей тоже можно приударить. Ей скоро шесть, и она, вероятно, любит Колтрейна. [64]
— Успокойтесь, как-то вы слишком разволновались.
— А вы развернитесь и отвезите меня к буддистскому центру. Я должен все остановить. Это касается меня, Свеж. Я Люминатус.
— Да ну.
— Ну да, — сказал Чарли.
— Вы — Великая Смерть? Смерть с большой буквы? Вы? И вы уверены?
— Уверен, — ответил Чарли.
— Я сразу понял — в вас что-то не так, но мне казалось, Люминатус должен быть… ну, я не знаю — выше ростом.
— Только вот про это не начинайте, ага?
Мятник свернул с Ван-Несс на разворотную площадку отеля.
— Куда это вы? — спросил Чарли.
— Ездить по гарпиям.
— К буддистскому центру?
— Угу. У вас оружие есть какое-нибудь кроме этой дурацкой сабельки?
— Мой друг полицейский сказал, что мне нужно достать пистолет.
Мятник Свеж сунул руку в свой мшисто-зеленый пиджак и извлек из кармана пистолет — крупнее пушки Чарли в жизни не видел. Мятник положил оружие на сиденье.
— Берите. «Орел пустыни» 50-го калибра. Медведя остановит.
Чарли взял хромированную дуру. Весила она фунтов пять, а в дуло, пожалуй, влезал большой палец.
— Огромная какая штука.
— Я тоже не маленький. Слушайте, здесь восемь патронов. Один в стволе. Перед тем как стрелять, нужно взводить курок и отпускать предохранитель. Вот и вот. — Он показал на предохранитель и курок.
— Не выпускайте его из рук, если придется стрелять. Не сгруппируетесь — от его отдачи шлепнетесь на жопу.
— А как же вы?
Мятник похлопал себя по пиджаку:
— У меня еще есть.
Чарли повертел пистолет в руках, полюбовался, как на хромированных поверхностях играют отсветы уличных фонарей.
(Бета-самцы, внутренне признавая свою состязательную несостоятельность, очень падки на пижонские уравнители.)
