— Теперь, когда ты заговорила об этом, я вспомнил: да, я видел пятно пожухлой травы.
Облегчение, отразившееся у нее на лице, стоило того, чтобы он солгал. На самом деле до сих пор он не видел здесь засохшей травы. Но, разумеется, он и не искал ее.
— Давай проделаем небольшой эксперимент, — предложил он. — Следуй за мной.
Ранее, ожидая, когда Кэрол выйдет из дому, он побродил по заднему двору и приметил ряд цветущей герани в оранжерее на южной стороне особняка. Теперь он повел ее туда. В теплом, насыщенном густыми испарениями воздухе внутри стеклянного помещения стоял пряный аромат красно-оранжевых цветов.
— Вот, — показал он на растение с особенно длинными стеблями. — Возьми пальцами один из них и подержи, не сжимая, несколько секунд.
— Зачем?
— А затем, что я хочу доказать тебе, что ни трава, ни цветы, ничто другое не погибает из-за тебя, или Джима, или вашего ребенка.
Кэрол взглянула на него с недоверием, но опустилась на колени и сделала, как он велел. Билл про себя молил Бога, чтобы все обошлось и жизнь не преподнесла бы Кэрол еще один неприятный сюрприз.
Если он завянет, произойдет большая беда, мелькнуло у него в голове.
Подержав добрые полминуты стебель, Кэрол отпустила его и резко отпрянула, будто опасаясь, что цветок внезапно взорвется.
— Видишь! — воскликнул Билл с облегчением, надеясь, что оно осталось незамеченным, — яркий цветок и его стебель по-прежнему были свежими и даже не поникли. — Ты просто даешь волю воображению. Принимаешь на веру параноидные заблуждения тех безумных фанатиков.
Кэрол радостно улыбнулась и чуть не бросилась его обнимать, но сдержалась.
— Ты прав. Все это чушь собачья! — Она рассмеялась и прикрыла ладонью рот. — О! Извините, святой отец!
— Ваше наказание за это — три раза прочитать «Аве Мария» и глубокое покаяние, юная леди! — проговорил он наставительным тоном исповедника, тайно мечтая, чтобы она обняла его.
О да, уйти надо было давным-давно.
Брат Роберт, напряженно выпрямившись, сидел на переднем сиденье машины Мартина. Пока караван из трех машин следовал по скоростному шоссе Лонг-Айленда, он пребывал в тягостном раздумье. Мысли его беспорядочно сменяли одна другую.
В какой-то степени он был разочарован, считая само собой разумеющимся, что это ему предстояло бы повести верующих на подвиг во славу Господа, что в его руке окажется огненный меч Господень, поражающий Антихриста. Но выбор пал не на него, а на Грейс.
И все же он не обойден благодатью. Благоговейно касаясь заживающих стигматов, он благодарил Святого Духа за то, что тот отметил его столь недвусмысленным образом.
Честно признаться, он чувствовал облегчение от того, что бремя ответственности снято с его плеч. Формально, в силу его сана, он по-прежнему возглавлял Избранных, но теперь не ему одному надлежит нанести последний удар по Сатане. Это было бы тяжким бременем. Сейчас, когда он может разделить его с кем-то еще, он ощутил удивительную легкость на душе.
Каким странным будет этот Армагеддон! Какую пеструю, разношерстную армию Господню образуют эти обычные люди! А вместо огненных мечей их оружием будут хирургические инструменты!
Где величие и грандиозность великой битвы между добром и злом? Кто мог когда-нибудь вообразить, что судьба мира будет решаться в небольшом городишке, в этом тихом уголке Лонг-Айленда? Все оказалось как-то не так: обыденно, по-земному.
И тем не менее существовало чудо появления стигматов, которое рождало в нем внутреннюю убежденность: им предстоит вступить в бой с чудовищным злом. Если бы им удалось вырвать его с корнем раньше, чем оно утвердится, мир избежал бы великих страданий.
Брат Роберт жаждал сам вырвать корень зла. Но ему не дано владеть тем особым тонким ремеслом, которое необходимо для такого рода свершения. Грейс же владела им. Он утешал себя мыслью, что именно по этой причине, а не из-за сомнения в силе его веры Господь обделил его своей милостью. Не важно, кто выполнит великое предначертание, важно, чтобы оно свершилось.
И скоро это произойдет. Антихрист будет отправлен прямо в ад, а брат Роберт возвратится в свою любимую келью в монастыре в Эгюбелле.
Грейс положила руку на кожаный футляр с хирургическими инструментами, лежавший рядом с ней на заднем сиденье. Она продезинфицировала их прошлой ночью в автоклаве во время своей смены в Ленокс-Хилле, и теперь они были абсолютно стерильными. На коленях она держала бутыль с хлороформом, который взяла в больнице. Кроме того, она везла раствор антисептика и ампулы с антибиотиками, а также таблетки кодеина, которые собиралась дать Кэрол после завершения операции.
Она не могла не возвращаться мыслью к этому. Ее стигматы еще были видны. Святой Дух все еще находился в ней, и ничто не отвратит ее от священной миссии, но как бы ей хотелось, чтобы все произошло иначе! Случись у Кэрол выкидыш несколько дней назад, ничего этого не потребовалось бы. Грейс знала: до конца своей земной жизни она будет расплачиваться за то, что ей придется сделать. Она только надеялась, что сумеет загладить вину будущими благими поступками.
О Боже, сделай так, чтобы эта чаша миновала меня!
Но Грейс знала: кроме нее, нет никого, кому можно было бы ее вручить.
Кэрол… единственная дочь ее брата. После смерти Генри и Эллен и до того, как Кэрол вышла замуж за Джима, она стала для Грейс почти дочерью. По утрам Грейс отправляла ее в колледж, тревожилась за девушку, когда та поздно возвращалась в субботние вечера. Она повела ее под венец на свадьбе.
Она не сделает Кэрол ничего плохого, только изымет сатанинский плод, который та вынашивает. Но Кэрол никогда не поймет, никогда не простит содеянного. Это было самое ужасное. И все же Грейс готова пожертвовать любовью племянницы ради Бога, ради безопасности человечества.
Нет сомнения, что вскоре после того, как Антихрист будет уничтожен, ее разыщет и арестует полиция, так же как и большинство тех, кто сопровождает ее сейчас. Никого из них это не страшило. Они избраны во славу Божию. Они делали то, что им уготовано, следуя воле Господней. А выполнив свое предназначение, они предадут себя в Его руки.
Их было восемь мужчин и пять женщин, включая Грейс, и все они избраны Святым Духом и движимы священной целью, все готовы умереть за Господа. Мужчины могли понадобиться Грейс, чтобы убрать с пути тех, кто решится защищать Кэрол, а женщины — чтобы помочь ей с Кэрол. Нехорошо, если посторонние мужчины, даже те, в которых пребывает Святой Дух, увидят нагое тело Кэрол. Поэтому женщины будут держать Кэрол, а мужчины обеспечат Грейс возможность выполнить свою миссию без помех.
