— Теперь мне более-менее понятно! — сказала Диана, — Наверное, теперь, в луче божественной любви, пришедшем на Землю, процесс Перехода пойдет быстрее! И потому, быть может, предварительная работа теперь не столь важна, и главное — как можно скорее включить человека в Магнит!
— Несомненно! — с большим апломбом отвечала матушка Мария, — Только надо постоянно нам в Магнитах работать с лучом божественной любви: посылать всем любовь! Это — самая необходимая задача в сложное время Перехода. А ты, Витя, что думаешь по этому поводу?
Неожиданно казавшийся самоуверенным Виктор замялся и стушевался, как ребёнок у доски. Лишь минутой позже, он начал сбивчиво:
— Ну, я сейчас думаю над несколько иной проблемой, быть может, перекликающейся в чем-то с темой шестой расы и проблемой Перехода, хотя и не явно. Дело в том, что мы до сих пор не знаем, каков он в точности будет, этот Переход, когда, и какие силы будут за ним стоять. Мы знаем только, что он несомненно будет, хотим мы этого или нет. И всё, касательное Перехода, мы, на теперешнем уровне развития, можем понять лишь как задачу, ограниченную сферой, четырехмерной пространственно-временной структурой. Мол, многие добьются бесконечных знаний, бесконечных возможностей. Но, всё равно, мы размышляем над этим, как бы находясь внутри сферы. Вот…
Виктор попросил у Дианы ручку и бумагу, которые она ему вынесла из палатки, и нарисовал восьмерку с точкой посередине, вписанную в круг.
— Восьмерка — символ бесконечного движения и бесконечного развития, но она всё равно вписана в пределы круга. Но, только выйдя за пределы этой плоскостной системы, можно получить безграничное развитие: то есть, если двигаться не только по восьмерке на плоскости, но прибавив сюда ещё одно измерение: верх — низ. То есть, плоскостная восьмерка превратится в трехмерную спираль. А спираль — это выход за пределы круга, на новый виток развития. И Виктор нарисовал рядом другие картинки: восьмерку, вписанную в круг, со стрелкой вверх, а рядом — спираль:
— Знаете, что спираль — это символ бесконечности? Ну, на теперешнем человеческом уровне развития это означает выход на следующий уровень, то есть, переход в шестую расу… И — за грань нашего пространственно-временного восприятия…
Виктор снова взял ручку и нарисовал следующий чертёж: семь точек, расположенных на одной оси игрек, ось икс — проходит посередине, через четвертую точку; а большая окружность, с центром в этой же четвёртой точке, захватывает первую и седьмую точки.
— Это, — пояснил Виктор, — наши семь чакр. Четвертая чакра оказывается посередине, и это — наша сердечная чакра. Ниже неё находятся энергии луны, а выше — энергии солнца. У нас, представителей пятой расы, самая верхняя из работающих чакр — пятая. Но, если мы уравновесим энергии луны (и Виктор нарисовал в нижней половине рисунка месяц) и верхние энергии — энергии солнца (и он нарисовал в верхней половине рисунка знак солнца: круг с точкой посередине), то есть, как бы луну и солнце, то мы, при дальнейшем сосредоточении на четвертой чакре, можем развить нашу энергию до такой степени, что наш «круг сердца» достигнет седьмой чакры, и мы получим большую энергетическую сферу, достигающую как первой, так и седьмой чакр: все наши остальные чакры в этом случае заработают сами собой. И это возможно — чтобы работа только с одним центром так кардинально продвинула — только в случае четвертого центра: самого главного! Именно через него и происходит великое алхимическое таинство, преобразование души! А символ его — крест, вписанный в круг!
— Ну, я же именно это всегда говорила! — умилённо просияла матушка Мария, — А ведь именно только через седьмую, высшую, чакру и возможно принятие энергии божественной любви, которая нас всех и преобразит изнутри! А открытие этого высшего центра невозможно без открытия и расширения сердечной чакры! Я же говорила, Диана, что Виктор — очень сложный человек, он идёт своим собственным путем. Виктор очень много знает, очень много перечитал эзотерической литературы… Я раньше долгое время его не понимала, много и часто с ним спорила, злилась на Витю, а ведь мы иногда с ним часами — да что там! — целыми вечерами, ночами — сидели у меня дома и спорили! И лишь потом, через некоторое время, я начала понимать: а ведь он был тогда по-своему прав! Только я это осознала гораздо позже: то, что на проблему можно взглянуть иначе, с другой точки зрения… Вот такой это человек. Для меня он всегда был своего рода испытанием. А ещё, иногда мы с ним говорили совсем об одном, но только разными словами и способами, и опять-таки спорили. Но вот, с некоторых пор, мы, вроде бы, начинаем находить согласие. С Витей очень интересно, он азартный спорщик, очень оригинально мыслит и всегда оригинально себя ведёт. К нему привыкнуть надо, и тогда будет просто здорово с ним вместе работать!
Наталья и Сергей проснулись от того, что у входа в их палатку кто-то пел восточную мантру. Неожиданно пение прекратилось, и знакомый голос спросил:
— Ну что, сони, проснулись, наконец? Пора… Не хотите сходить вместе со мной в утренний поход? А ну-ка, вылезайте! Я уже успел с Ареем прогуляться до поселка и обратно, посадить его на автобус, — а, уезжая, он передал вам привет!
Конечно, это был голос Андрея. А потому, Наталья и Сергей быстро повылезали из палатки. Андрей, по утренней прохладе, был в ветровке. А также, с легкой холщёвой сумкой и с посохом в руках. Это был не его «волшебный» зачехлённый посох, а так — палка в дорогу.
— Мы готовы, — сказала Наталья, вылезая и протирая глаза.
Утро выдалось прохладное, над Поляной стелился густой белый туман. Ещё только слегка развиднялось.
— Тс-с! — Андрей приложил палец к губам, — Тише! Начальный участок пути мы пройдем быстро и молча! Идем вдоль Поляны, по её краю, а дальше — вверх, по тропинке, мимо дольмена! — и Андрей быстро устремился в указанном направлении.
Трава была сильно мокрая: то ли ночью прошёл лёгкий дождик, то ли выпала обильная роса. Тропинка, начавшись от поляны полого, далее пошла довольно круто вверх. Через некоторое время подъема Андрей, наконец, заговорил:
— Смотрите по сторонам и отмечайте вниманием все знаки, которые вам попадутся.
Поднявшись почти до самой вершины ближайшего пригорка, они пошли затем по грунтовой дороге, минуя молодой сосновый лесочек; дорога постепенно снижалась, выводя на другую сторону горы. Дальше они сошли с тропы, свернув в сторону по еле заметной тропке, известной, наверное, только Андрею, и постепенно спустились в заросшую тёмным густым лесом низину.
