– Вы и представления не имеете, какое удовольствие вы доставили мне тем, что пришли, – громко сказал он, обращаясь к Эдне. – Та боль, которую вы в себе носите...
Эдна вытянула вперед пухлую дряблую руку и коснулась руки любезного хозяина.
– Да-да, именно боль, – сказала она на выдохе прерывающимся от волнения голосом. – Уж больно я скучаю по Ричарду. Мы с ним все делали вместе. Только я и он.
Эдна мельком глянула в окно гостиной.
– Это ваш фургон стоит у дома, правда? – скорбно спросила она. – У моего Ричарда тоже такой был. Иногда он вывозил меня в нем на прогулку в горы. И мы гуляли там вдвоем – только я и он.
Легкая усмешка тронула края губ хозяина дома.
– Неужели? – спросил он. – Что ж, отвечу вам: это и в самом деле мой фургон. Как раз перед вашим приходом я думал о том, что было бы неплохо съездить в горы и немного порыбачить. Может быть, вы согласитесь поехать со мной?
Эдна Крэйвен вспыхнула, словно маков цвет.
– Ну что вы... То есть я хочу сказать, что мне не следует надоедать вам...
– Ну конечно же, вы со мной поедете. И, пожалуйста, никаких отговорок, – он поднялся на ноги. – Мне нужно отнести в фургон некоторые вещи, и мы можем ехать. В конце концов, давайте устроим с вами пикник!
* * *
Пока Эдна Крэйвен нетерпеливо дожидалась в гостиной, хозяин дома, превратившийся на время в Ричарда Крэйвена, спустился в подвал. Там он взял последнюю требовавшуюся ему коробку, которую непременно следовало перенести в фургон, в тот самый трейлер-дом, который он арендовал накануне, используя водительские права Гленна Джефферса и его кредитную карту.
В коробке находилась канистра с бензином и коробок спичек, но теперь он добавил туда еще несколько предметов.
Электропилу. Электрический провод с оголенными концами, из которого он пытался изготовить дефибриллятор, чтобы стимулировать работу сердца кошки Хэдер Джефферс. Рулон, пластиковой пленки, который он купил вчера перед тем, как нанести визит Рори.
Уложив в коробку все, что могло понадобиться во время поездки, хозяин дома двинулся из подвала вверх по лестнице. Сколько лет он мечтал о том, чтобы превратить мать в объект своих исследований! Но в прежние времена об этом, разумеется, не могло быть и речи.
В конце концов свои эксперименты ему пришлось ставить исключительно на незнакомых людях.
Теперь обстоятельства, так сказать, несколько переменились.
Теперь у него не было причин исключать мать из числа испытуемых.
– Вы готовы? – спросил он, останавливаясь в прихожей.
Эдна Крэйвен, загоревшаяся при мысли провести день с таким очаровательным мужчиной, так сильно напоминавшим ей старшего сына, буквально сорвалась с места.
– Мне в самое ближайшее время просто необходимо похудеть, – кокетливо призналась она, направляясь к входной двери.
– Ничего подобного, – сказал хозяин дома. – Мне кажется, вы сейчас – ни убавить, ни прибавить. Оставайтесь такой, какая вы есть.
Пока она сходила по ступенькам и шла по направлению к фургону, поджидавшему на улице, Ричард Крэйвен, отстав на полшага, уже думал о том, когда и как он сделает первый надрез.
В середине дня Энн вернулась к себе в офис. Она чувствовала себя бесконечно утомленной, будто не спала по меньшей мере неделю. Но она знала, что бессонница не имеет ни малейшего отношения к той тяжести, которую она ощущала во всем теле. Плюхнувшись в кресло, она с минуту сидела, уткнувшись лицом в ладони, а потом потянулась к клавиатуре компьютера. Энн хотела вызвать из его недр репортаж, над которым она столь удачно работала к моменту звонка Марка Блэйкмура, и стереть его начисто. Пустой экран – и тот, казалось, стал насмехаться над ней, когда с него исчезла последняя строчка.
Но пропал не один только репортаж, пропали годы работы. Да что там работы – жизни!
Энн продолжала с ожесточением нажимать на клавиши, пока на мониторе не появился полный список статей, когда-либо написанных ею о Ричарде Крэйвене.
Ричард Крэйвен был ныне мертв и лежал в земле.
Тот самый Ричард Крэйвен, которого общество, если верить Марку Блэйкмуру, затравило совершенно понапрасну.
Судили совсем не того человека, которого следовало судить.
Казнили тоже не того.
Энн стала вызывать на экран монитора один репортаж за другим, снова просматривая то, что она написала о Ричарде Крэйвене, когда первый обезображенный труп был обнаружен в Сьюард-парке.
Следующее тело нашли у водопада Сноквалми месяцем позже, а через неделю еще одно – поблизости от озера Саммамиш. Даже тогда было ясно, что преступник не преследует какой-либо определенный "человеческий тип". Кроме того, жертвы не обладали какими-либо общими чертами, которые могли бы спровоцировать его на преступление.
Тропинка, которая вывела следствие на Ричарда Крэйвена, оказалась весьма извилистой. Следствию так и не удалось обнаружить ни единой прямой улики, которая помогла бы протянуть связующую нить от личности преступника хотя бы к одной из его жертв.
Никаких свидетелей.
Никаких кровавых пятен на одежде.
Отсутствие орудия преступления.
Тем не менее чрезвычайно расплывчатый образ преступника начал со временем обретать очертания.
Выяснилось, что это мужчина.
По мере того, как находили трупы все новых и новых жертв, стала проявляться и определенная схема: большинство жертв проводило значительную часть времени в районе университета. Некоторые там жили, некоторые – работали. Некоторые просто учились в университете.
Затем картина стала обретать фокус. В центре этой картины появился человек, который, по свидетельству очевидцев, беседовал с некоторыми из будущих жертв.
После того как были сопоставлены показания свидетелей, появилось описание внешности преступника, в значительной степени совпадающее с внешностью Ричарда Крэйвена.
Несколько человек упомянули о трейлере, который видели поблизости от места, где впоследствии были обнаружены трупы.
У Ричарда Крэйвена тоже имелся подобный фургон, которым он часто пользовался...
Энн почувствовала, как у нее засосало под ложечкой, когда она вспомнила, для каких целей Ричард Крэйвен использовал свой фургон.
Он ездил на нем на рыбалку.
Шейла Херрар упомянула об этом совсем недавно. В тот самый день, когда исчез ее сын, он поставил мать в известность, что отправляется на рыбалку. На рыбалку с Ричардом Крэйвеном.
Может быть, Энн разозлилась именно из-за того, что кто-то припарковал похожий фургон рядом с ее домом? Из-за того, что она мысленно связывала Ричарда Крэйвена и такие фургоны?
Вполне вероятно, что по этой же причине она столь резко отреагировала на заявление Гленна о том, что он собирается заняться рыбной ловлей.
