– Разломы, вот они, – это подошел Чалый, он мельком посмотрел в окно, потом снова вернулся к лестнице. Внизу явно что-то происходило, и это что-то не давало рэксу покоя. Денис смотрел через окно, не в силах отвести взгляда от заливших город потоков огня. Поверхность пламени чуть колебалась, покрывалась зыбью, но с места не трогалась, от нее поднимался нестерпимый жар. Потом что-то произошло – огонь начал меркнуть, таять, реки пламени дрогнули, потекли, и Денис увидел, как превратившиеся в водопады струи огня через трещины и провалы уходят под землю. Двигались они очень быстро, море огня мелело на глазах, потом показались пустые темные участки улиц и дорог, потом погас последний всполох. После яркого пламени глаза медленно привыкали к сумраку, и Денис с трудом различал то, что происходит внизу. Постепенно ему удалось разглядеть никуда не девшиеся развалины и извилистые нити разломов и трещин. Только они как-то странно поблескивали, будто что-то продолжало освещать их. Денис посмотрел на небо – там, впервые за много месяцев через редкие облака пробивались солнечные лучи. Накрывавший город туман бесследно исчез – потоки огня выжгли его, унесли вместе с собой.
– Утро красит нежным светом, – бормотал что-то романтичное Кошмар, оглядывая окрестности. Первый мирный рассвет настроил его на лирический лад.
– Тихо, не орите. – Чалый предостерегающе поднял руку. – Похоже, мы тут не одни.
– Да ладно, сколько их там, – храбро отозвался Кошмар, – все равно во всем городе кроме них никого не осталось. Сейчас отловим и в музей сдадим или на опыты.
– Думаешь – никого? – Денис все еще смотрел в окно – в свете утра он увидел, что под ними оказалась совершенно пустая площадь со знаменитыми тремя вокзалами.
– Конечно, это мы удачно на высоте отсиделись, а там никого не осталось. В таком аду человеку не выжить.
– Так то человеку, а они не люди.
– Вот сейчас пойдем и посмотрим. Хорт, ко мне! – Кошмар погладил подбежавшего к нему пса и собрался идти вниз. Но Чалый не торопился – все прислушивался, свешивался через перила, пытаясь рассмотреть с семнадцатого этажа, что делается на первом. Но сидеть тут до бесконечности было невозможно – надо было спускаться. Денису пришлось идти последним – Чалый и Кошмар пошли впереди, останавливаясь на каждом этаже. Но ничего не происходило, подозрительных звуков не доносилось, Хорт махал хвостом и очень хотел бежать впереди всех. Так постепенно добрались до первого этажа – здесь уже было достаточно светло. Рэксы медленно и тихо обошли весь холл, Денис с Хортом ждали их на лестнице.
– Да показалось тебе, – в который раз сказал Чалому Кошмар, но тот снова покачал головой:
– Нет, не показалось. Я еще из ума не выжил, поэтому и жив до сих пор. Здесь они, не ушли.
– Да их бы Хорт давно почуял, – настаивал Кошмар, показывая на пса, но тот ничуть не волновался. Он лишь поглядывал на двери и как-то нервно помахивал хвостом. Пес явно что-то чувствовал, но тревогу не поднимал, и, значит, бояться было нечего.
– Деваться некуда, надо выходить. – Чалый нехотя пошел к одной из массивных створок, прислушался, потом приоткрыл ее. Тонкий яркий луч ворвался в сумрак, пробежал по засыпанному осколками мрамора полу, остановился на дальней стене. Кошмар махнул Денису рукой и пошел вслед за Чалым. Они вышли на широкую площадку перед зданием, остановились, осматриваясь. Искореженное дорожное покрытие, подломившиеся опоры железнодорожного моста, разорванные рельсы, мешанина проводов – все было освещено ярким беспощадным солнечным светом. Люди впервые видели истинную картину того, во что превратила город катастрофа. Денис оглядывался по сторонам, стараясь запомнить все увиденное – с улиц, домов и дорог словно сдернули мутную покрытую слизью пленку. Все выглядело ужасающе – масштабы случившегося стали очевидны только сейчас. Зато исчез отвратительный гнилой запах, и в городе, как в жаркий полдень, пахло только пылью, горячим асфальтом и раскаленным металлом. И наконец-то подул ветер, его холодные резкие порывы уносили прочь не только остатки смрада, но и саму память о тех, кто хозяйничал в городе почти полгода.
– Да уж, я такое только… – Кошмар вдруг замолчал, а Чалый схватил Дениса за куртку и, ничего не объясняя, оттащил назад. Потом зачем-то положил пистолет на гранитную ступеньку, Кошмар повторил его маневр. Рэксы подняли руки и отступили обратно к дверям. Денис решил, что они оба повредились рассудком, хотел двинуться вперед, но Кошмар бесцеремонно локтем оттолкнул его к деревянной створке.
– Стой, где стоишь, не рыпайся, – не поворачивая головы, прошипел он. Не понимая, что происходит, Денис озирался по сторонам, и тут заметил, какое-то легкое движение справа, там, где еще недавно шевелился плывун. Потом раздался тихий хруст, звуки шагов, и к ним с трех сторон двинулись вооруженные люди. Денис насчитал девятерых и бросил – все равно силы были неравны. Каждого из них на прицеле держали не меньше трех человек, из-за груды обломков слева показались еще несколько. «Как глупо» – крутилась в голове одна мысль. В самом деле, что могло быть нелепее того, чем погибнуть вот так, в последний момент от рук уцелевших в огненном море тварей, и даже не попытаться прихватить с собой хотя бы нескольких. Наверняка, это именно они ночью гнались за ними и, оказавшись в укрытии, тоже спаслись за толстыми мраморными стенами. И сейчас выбрали отличный момент, чтобы разделаться с людьми.
– Что я говорил? – В шепоте Чалого почему-то слышалось торжество и обычная для него издевка. – Правильно, что их Хорт не почуял. Вернее, почуял, но… – Рэкс замолчал, глядя на подходивших к ним заложных. Денис тоже решился посмотреть на, как их называл Михаил Петрович, «оппонентов», и сразу понял, что ошибся – к ним приближались люди. Быстро осмотревшись, Денис насчитал тринадцать человек, потом прибавил еще двоих, укрывавшихся за обломками гранитных выступов у ведущей на тротуар лестницы. Всего получилось пятнадцать, и Денис загрустил еще сильнее. В памяти тут же всплыла история его задержания – он отлично помнил все методы, которыми не брезгуют военные.
– Мы безоружны, командир, – начал, было, Кошмар, но его ловко развернули лицом к стене, обыскали, и в затылок рэксу уткнулось черное дуло автомата. С Денисом тоже не церемонились – кинули к той же стене, заставили положить на нее руки, вытащили из карманов пистолет и нож. Хорт подбежал к Кошмару, потом к Денису, зарычал на охранявших их людей, потом возмущенно залаял, и попытался кинуться на ближайшего обидчика хозяев.
– Тихо, нельзя, – громким шепотом дружно зашипели на пса Денис и Кошмар, справедливо опасаясь за его жизнь. Хорт послушался, замолчал, уселся рядом, но скалиться и рычать не перестал.
