Пока они ехали, Андрей и бывший стрелок беседовали, причем, больше говорил румын. Остановились они у пивной (Ира поняла это по огромной бочке, висевшей над входом). Мужчина вышел, пожав Андрею руку; Ире он кивнул, сказав, видимо, «до свидания», но этого слова она еще не выучила.
– Есть хочешь? – спросил Андрей.
– Пока нет. А ты?
Но Андрей не ответил, лишь барабаня пальцами по баранке.
– Что-то случилось? – встревожилась Ира.
– Ничего, – Андрей повернул голову и улыбнулся, – не хочешь немножко пройтись, а то центр у них сугубо пешеходный – дальше мы не проедем.
– Хочу. Мне здесь нравится.
– Здесь всем нравится. Красивый город.
Они медленно пошли к площади, видневшейся в конце улицы, а навстречу двигались самые настоящие толпы народа.
– Туристы, – пояснил Андрей, – они в горах катаются на лыжах, а потом приезжают сюда для культурной программы… – на углу Андрей остановился и взял Иру за руку, – ты, действительно, хочешь попытаться найти следы этого «ясна – сокола Балабана»?
– Хочу, а что?
– Понимаешь, Мирча сказал, что все горные стрелки проходили обучение здесь, в Брашове, но формировались сами части в разных уездах. Так вот, по его мнению, двадцать третий батальон из Горжа. Есть такой уезд…
– А это далеко отсюда?
– Километров двести, но там настоящие горы – дорог нет, а в объезд все триста будет. Столица Горжа – Тыргу-Жиу. У меня там куча друзей, но фишка в чем? По закону обо всех междугородних передвижениях мы должны докладывать в Торгпредство. Здесь хоть и кажется спокойно, но все-таки заграница, причем, настроенная к русским не слишком дружелюбно. Тут и провокации бывали, и нападали на ребят… Как я объясню, зачем меня понесло в Горж?.. Поэтому, если, не дай бог, что-нибудь случится, виноват буду только я, и, скорее всего, меня сразу откомандируют домой.
– Тогда не надо никуда ехать!..
– Ты сказала, что тебе это нужно – значит, поедем.
– Нет, Андрей, давай вернемся! Ведь ты же еще будешь в этом Горже, и можешь разузнать все сам, без меня. Во мне какой прок? А потом напишешь или расскажешь, когда вернешься…
– Пойдем, прогуляемся, – задумчиво предложил Андрей.
– Я не хочу никуда ехать, слышишь?!..
– Не-а, мы едем. Я только думаю, как лучше – через Тэлмачу или обратно вниз, и через Питешть? Через Тэлмачу ближе, но это надо забраться чуть ли не на две тысячи метров. Боюсь, дороги там сейчас все занесло, и мы не прорвемся.
– Зачем ты это делаешь? Это потому, что я сказала, как бываю благодарной?
– И как? – не понял Андрей.
– Ну, сам знаешь… кроме натуры у меня ничего нет.
Он посмотрел на нее так, что Ира пожалела о своих словах, однако они уже были сказаны.
– Ты уверена, что мне нужна твоя «натура»?
– Думаю, да, ведь зачем-то ты в свое время подошел; и пошел ко мне домой; и говорил про «ночь любви»…
– Подошел я…. сам не знаю почему. Я же почти каждый день пил там пиво. И тебя видел, и сменщицу твою – кстати, тоже девочка достойная. А тут меня, толкнуло что-то, типа, сказали: – Вы должны познакомиться.
– Да?.. То есть, это была не твоя воля? Это пришло само?.. – Ира произнесла это таким загадочным голосом, что Андрей остановился и вдруг громко рассмеялся.
– Только не говори, что знакомству с тобой я обязан господину Балабану.
– А я и не говорила этого – это ты сам сказал.
– Послушай, Ир, я не знаю, что происходит в вашем доме, но в павильоне, где ты работаешь (а я, когда дома, регулярно туда захаживаю), могу тебя заверить – там призраков нет… или ты хочешь, чтоб у меня тоже съехала крыша?..
– Не хочу. И, вообще, в чем ты меня убеждаешь? Я разве сказала об этом хоть слово?
– Не сказала. Именно поэтому, мы поедем, чтоб раз и навсегда расставить все точки.
Они молча пошли дальше. Андрей думал, что она, действительно, ничего не говорила об Александре Балабане, и это его собственная мысль. Откуда могла взяться такая бредятина?.. Он начал вспоминать, как купил пиво, отошел к столику. …Что же заставило меня вернуться к стойке и начать разговор, причем, разговор, именно, о Румынии? Ведь до этого ни разу у меня не возникало желания заговорить с ней. Да, девчонка симпатичная, но мало ли таких симпатичных ходит по России?.. Андрей резко остановился, потому что Ира схватила его за руку.
– Боже, что это?!
Андрей поднял голову. Оказывается, они уже вышли на площадь и прямо перед ними, уходя в небо многочисленными шпилями, возник костел. Удивительными были даже не его размеры, а то, что он был черным до самых крестов. (Когда Андрей увидел его впервые, то поразился не меньше).
– Это «Черная церковь».
– А почему она такая? – спросила Ира испуганно.
– Не знаю. Существует десяток легенд, но ни одного исторического факта, однако такой она была всегда, даже на гравюрах семнадцатого века.
– А внутри там что?
– Внутри орган и все остальное, что положено католическому храму.
– А туда можно войти?
– Можно, но во время службы. Как музей, она не работает.
Ира чувствовала, как черная громада прижимает ее к земле, заставляя встать на колени.
– Только не говори, что это знамение, – усмехнулся Андрей, – она стоит здесь четыре века.
…Действительно, – подумала Ира, – четыре века… тогда Александр Балабан, точно, не при чем… Но, тем не менее, впечатление осталось очень тягостное.
– Пойдем обратно, – попросила Ира.
Они побрели к машине, но Ира все-таки несколько раз обернулась – жуткая черная мощь на фоне белых гор, словно притягивала ее.
– А знаешь, – сказал Андрей неожиданно, – может быть, ты в чем-то права. Мирча говорил, что перед отправкой на фронт, они служили последний молебен, именно, в «Черной церкви»… хотя все это, чушь, конечно.
– Скорее всего.
Когда они уже подошли к машине, Андрей снова спросил:
– Есть, точно, не хочешь? А то следующий ресторан будет только в Рымнику-Вылче.
– Там и пообедаем, – ответила Ира, хотя понятия не имела, что такое Рымнику-Вылча, – ты точно решил ехать? – Ира уселась в машину, но дверь не закрыла.
– Точно. Я не хочу, чтоб ты окончательно свихнулась. Тем более, думаю, там тебе помогут.
– Почему ты так решил? – Ира не знала, какой ответ ожидала услышать, но оказался он уж совсем прозаическим.
– У меня там куча друзей – какие-нибудь концы, да найдем.
Ира покидала Брашов со смешанным чувством радости, что наконец-то они начали двигаться в нужном направлении, и в то же время, жалости. Сказку всегда не хочется покидать, а этот город показался ей настоящей сказкой.
Перед глазами снова замелькали горы, поросшие густым и темным лесом. Постепенно Иру укачало, тем более, Андрей молчал, все внимание уделяя дороге, которая стала еще хуже. Ира закрыла глаза и склонила голову на бок. Лишь один раз она проснулась от резкого толчка. Открыв глаза, увидела, что стоят они поперек дороги, уткнувшись носом в обочину.
