В паре футов передо мной застыл еще один маг, поглощенный представлением.
Джонатан неожиданным резким движением выдернул кочергу и был вознагражден едва слышным стоном, просто выдохом, показавшимся тихим даже моим ушам. Однако маг услышал. Он ласково, одобрительно улыбнулся Луи Сезару. Его руки прошлись по всему торсу вампира, размазывая липкую кровь.
— Он умирал каждый день и каждую ночь возрождался, — проворковал, прямо-таки пропел Джонатан. — Словно древний бог, сам Митра.
Маг без всякого предупреждения сунул палец в дыру, оставленную кочергой. Я видела, как он елозил под кожей в боку Луи Сезара.
— Я никогда не убивал его дважды одним и тем же способом.
— Ты вообще никогда его не убивал, — резко произнес Дракула.
Очевидно, не только я видела безумие в серых глазах мага.
Но Джонатан остался глух к словам Драко.
— Он умирал так красиво, раз за разом. Почти всегда молча, но иногда мне удавалось довести его до крика боли, до сладострастных предсмертных судорог. — Свободной рукой Джонатан поглаживал голый бок Луи Сезара, а его палец забирался под кожу все глубже, до самого основания. — Может, закричишь для меня еще раз, напоследок?
Луи Сезар содрогнулся от омерзения, но поднял голову и окинул мага высокомерным, презрительным взглядом. Я подумала, что так, должно быть, смотрел французский аристократ, в жилах которого текла кровь Карла Мартелла, когда шел на гильотину по приказу чиновника-буржуа.
Потом Луи Сезар взглянул поверх плеча Джонатана и увидел меня. Он внезапно вздрогнул, и его глаза широко распахнулись.
Маг из числа подручных, стоявший передо мной, наверное, тоже что-то заметил, потому что замер и начал поворачивать голову. Я удушила этого прихвостня его же шарфом раньше, чем он успел поднять шум. Хотя если Луи Сезар и дальше смотрел бы так, то меня скоренько заметили бы без всякого шума.
К счастью, Драко никогда не отличался долготерпением. Он отшвырнул Джонатана с дороги, взялся за кочергу, торчавшую из бедра Луи Сезара, и жестоко крутанул ее.
— Хватит уже! Отвечай, где Мирча, или я позволю этому психу сделать с тобой все, что ему заблагорассудится!
Луи Сезар ничего не ответил, но отвернулся от меня, когда по комнате разнесся разгневанный голос Раду.
— Я ведь уже говорил тебе, что Мирчи здесь нет! Отпусти его, Влад. Твой враг — я!
Драко резко повернул голову, словно уже позабыл, что Раду тоже здесь. Но не успел он ответить, как парадная дверь распахнулась, и солнечный свет залил окровавленный пол.
— Глупости, Раду! — При звуке знакомого сочного голоса я окаменела, затем очень медленно повернула голову. — Ты ведь прекрасно знаешь, что главным врагом Влада всегда оставался я!
Мирча стоял здесь, с рапирой в руке, и, как всегда, улыбался. Словно солнечный блик, сияющий на остром краю разбитого стекла, эта улыбка безошибочно предвещала кровопролитие. В ней не было ни капли теплоты.
— Ага! — Влад убрал руки от Луи Сезара, словно тот вдруг перестал существовать.
Наверное, Дракула так и подумал.
Надо отдать Кэдмону должное. Он был хорош!
Кругом растекалась кровь, валялось несколько трупов экспериментальных животных из зверинца Раду. Поэтому я не смогла понять, удалось ли эльфу скопировать запах, но все остальное было безупречно. Он мог бы провести даже меня. Мое мнение о талантах эльфов росло не по дням, а по часам.
Вампир, стоявший неподалеку, обернулся, чтобы что-то сказать магу, уже покойному, и увидел меня. Он не был мастером, однако сиплого крика, вырвавшегося из его горла перед тем, как мой самодельный кол вонзился в сердце вампира, хватило, чтобы все глаза в комнате сосредоточились на мне.
Да, на меня смотрели все, не считая Драко.
— Убейте ее, — бросил он, не сводя взгляда с Мирчи.
Я подпрыгнула к люстре, чтобы избежать града заклинаний и самых обыденных ударов, хотя и не знала, достану ли до нее. Кэдмон избавил меня от самых серьезных последствий атаки своего племянника, но силы мои все равно были на исходе, и все тело болело. Однако я вцепилась в люстру так, что хрустальные висюльки зазвенели под руками. Как раз в этот миг взрывная волна ударилась в стену там, где я только что стояла. Посыпались штукатурка и битые кирпичи.
Кэдмон из дверного проема метнулся ко мне на выручку, но Драко встал у него на пути. Они сейчас же вступили в схватку, одинаково могучие и мрачно прекрасные. Кажется, эти двое почти ни в чем не уступали друг другу. Сильной чертой Кэдмона было хитроумие, а Дракулы — ярость. Затем мое внимание отвлекло заклинание, которое ударило в люстру, отчего всполохи света бешено закружились по комнате, а тяжелое кованое железо растеклось, как подтаявшее масло.
Я упала на пол и отскочила в сторону, чтобы избежать вампирского ножа.
— Луи Сезар! — Я сломала нападавшему вампиру руку, его оружие выпало, но проехало по полу и оказалось за пределами досягаемости. — На помощь!
Люстра упала и разбилась на тысячи искрящихся кристаллов, которые льдинками усеяли пол. Мой противник оказался под ней. Расплавленный металл проедал его плоть, поэтому вампир исходил криком.
А вот Луи Сезар так и висел на перилах. Его сила струйками дыма поднималась теперь из всех ран. От нее даже через комнату покалывало кожу. Джонатан, кажется, просто упивался этой силой, хватал туманные завитки так быстро, что они не успевали подняться над растерзанным телом.
На меня наступали три мага и все вампиры, не занятые охраной Раду. Я поняла, что превращусь в котлету, если не начну двигаться, и сиганула прямо на Луи Сезара. Посреди прыжка меня ударило нечто, похожее на дубинку, но, вероятно, это было заклинание, поскольку я ничего не увидела. Я упала на плитки пола, но все-таки сумела удержать в руках кол.
На меня сейчас же набросились два вампира. Один мастер, а второй — нет. Этот парнишка, совсем новичок, практически сам напоролся на кол, который, судя по запаху, разорвал ему кишки. Крики новичка слились со звоном оружия и воплями того вампира, который до сих пор поджаривался под люстрой.
Молодой вампир упал, зато мастер вцепился мне в горло раньше, чем я успела сдвинуться с места. Я отбивалась как уж могла. В итоге от клыков вампира меня спасла корка грязи, до сих пор покрывавшая меня. Он укусил меня прямо в горло, однако за свои старания получил только полный рот земли. Затем мой противник вывернул голову под неестественным углом и взметнулся в воздух. Я подняла глаза, готовая поблагодарить Луи Сезара за помощь, но вместо того встретилась с горящим взором Раду.
Я заметила, что его глаза сделались янтарными, совсем как у Мирчи, когда тот впадал в гнев. А Раду сейчас был просто в ярости. Сила так и сверкала вокруг него, напоминая электрическое поле. Может быть, Влад до сих пор считал Раду своим слабосильным младшим братиком, однако этот образ с годами здорово устарел. Мастер второго уровня мог причинить немало вреда, в особенности если альтернативой для него являлась неизбежная гибель. Я была рада, что Ду наконец-то пустил в ход энергию, скопившуюся за века, но что, черт возьми, творилось с Луи Сезаром?
