– Она и Вида…
– Капитан велел мне немедленно известить графиню.
– Считай, что ее уже известили, – раздался голос за спиной у Зузаны, и в темноте холодная рука схватила ее за запястье и крепко сжала.
– Стража! – крикнула графиня, хватая девушку за локоть и толкая вперед.
Зузана вырвалась и пустилась бежать. Верховые сапоги были ей велики. Споткнувшись, она упала и поползла на четвереньках.
Стражник схватил ее. За ним подоспели двое с факелами.
– Дура, – сказала запыхавшаяся графиня и с размаху отвесила Зузане пощечину. – Думала, я знаю эти подземные ходы хуже тебя? Куда тебе, в таких неуклюжих топочущих сапогах… И чего это ты так вырядилась? – Графиня подошла ближе. – От тебя несет лошадиным потом. Куда это ты поскакала среди ночи?
Девушка не ответила.
– Держите ее! – велела Батори, злобно выдвинув челюсть. – Снимите с нее плащ и принесите факел.
Стражники стащили с нее плащ.
– Я всегда ломала себе голову над тем, осталось ли хоть что-нибудь красивое за твоими глазами. В твоих глазах я вижу твоего брата. На твоей коже я вижу смерть. А что таится за твоим корсажем?
Графиня быстро протянула руку и разорвала Зузанин корсаж, обнажив ее белые совершенные груди, а потом вонзила свои длинные ногти в ее плоть.
Зузана закричала от боли и упала на руки стражников; по ее груди текла кровь.
– Твой дорогой брат. Ты должна присоединиться к нему в смерти.
* * *
Войдя в подземелье, солдаты графа Турзо первым делом наткнулись на тело Дорицы. Хорватская девушка была заколота, палатин ясно видел это. Но она также была зверски избита, ее тело превратилось в кровавую массу. А потом ее бездыханное тело затащили в подземный ход.
Дьёрдь Турзо склонился над трупом, снял перчатки и рукой потрогал лицо.
– Боже, она еще теплая, – прошептал он пастору.
Беззвучно шевеля губами, тот принялся читать молитву.
Турзо направился ко входу в верхнее подземелье, остальные последовали за ним. Там, на полу, они увидели молодую девушку – лет шестнадцати, не больше, – тоже мертвую, и, стуча сапогами, стали спускаться дальше.
Где-то неподалеку Турзо услышал приглушенные девичьи крики. Он бросился вниз по ступеням и чуть не налетел на утыканную шипами дверь, а распахнув ее, увидел саму графиню.
Она сидела на табурете, а у ее ног лежало мертвое тело девушки. Графиня сморщила окровавленное лицо и прищурила глаза.
– Кто тут? Как вы смеете? Вы мне заплатите за свое вторжение!
– Нет, – взревел Турзо. – Это не кто-нибудь из ваших слуг; перед вами палатин Венгрии, который от имени короля принес правосудие в эти проклятые стены!
Графиня Батори встретила его взгляд. Она дотронулась своей окровавленной рукой до лица, потом посмотрела на несчастную жертву у своих ног.
В смрадную комнату набились солдаты Турзо. На стенах здесь блестели бусинами капли воды, и сырость усиливала зловоние смерти.
– Графиня Батори, по приказу короля вы арестованы за убийство.
Двое солдат схватили графиню за руки.
Физко, Дорка и Илона Йо, спотыкаясь, со связанными руками, стали подниматься по ступеням; солдаты пиками подгоняли их вперед.
Турзо осмотрел комнату. Там находились три девушки, все связанные и с кляпами во рту. Когда пастор перерезал веревки, они зарыдали у него в руках, еще не веря в спасение.
– Где Зузана? – спросил священник.
– Ее пытали недолго, святой отец, – сказала черноволосая девушка, все еще отчаянно уцепившись за него. – Она вырвалась от стражников и прыгнула вниз. Клянусь, она не долго мучилась.
Девушка указала на большую черную дыру в земле, и пастор расслышал глубоко внизу журчание воды.
По каменным ступеням прибежал Янош и теперь, тяжело дыша, смотрел на жуткую сцену перед собой. Испачканная кровью графиня. Мертвая девушка у ее ног. Рядом рыдающие девицы. Солдаты Турзо, вытаращившие глаза, с побледневшими от ужаса и отвращения лицами.
Графиня с презрением посмотрела на Яноша, приподняв бровь на своем безупречном бледном челе.
– Ищете свою подружку, конюший? – ледяным голосом спросила она. – Если так, то вы опоздали.
– Что вы сдела…
– Поищите ее в моих прудах. Полагаю, вода течет именно туда. Ее тело пойдет на прокорм моим карпам.
– Вы…
– К весне у нас будут жирные карпы. И я снова приглашу вас на ужин.
Ее юбка зашелестела, когда один из солдат потащил ее вверх по ступеням.
Замок Батори
Высокие Татры, Словакия
29 декабря 2010 года
Джон сжал в руке сломанное распятие.
– Этот предмет принадлежит Дейзи Харт, – сказал он. – Как раз сегодня она исчезла за воротами этого замка.
Дворецкий посмотрел на крест, и Джон ощутил запах пота, исходящий от его шерстяного пиджака. Дворецкий отвел глаза.
– Где она? – закричал Джон. – Говорите!
Полицейский взял мобильник и набрал номер, быстро что-то сказал и стал ждать. Прошло некоторое время. Наконец он кивнул и приковал свой взгляд к венгру-дворецкому.
– Мы получили разрешение продолжать следствие, – сказал полицейский. – От имени высших властей я предлагаю вам начать сотрудничать с нами, мистер…
– Геллерт. Генрих Геллерт.
– Проводите нас на нижние этажи замка, пан Геллерт. Поживее!
Подземелье замка Батори
Высокие Татры, Словакия
29 декабря 2010 года
Охранник постучал в толстую дубовую дверь. Андраш отодвинул засов и открыл. Они с охранником о чем-то быстро переговорили приглушенными голосами.
Граф не обращал на них внимания.
Андраш в последний раз взглянул на Батори, отодвинул дверь и вслед за охранником исчез в открывшейся темноте. Óна поставила подсвечник и поспешила за ними.
Граф издал нечеловеческий рык. Донесшийся из глубин замка сквозняк задул свечу, и это отвлекло внимание Батори.
Он закрыл железную дверь и задвинул засов. Грейс посмотрела на Морган, а потом снова на графа.
Тот, как загипнотизированный, подошел к свече, нагнулся и поднял ее с пола. Потом повернулся к Морган.
– Смотрите, моя госпожа! Я верну радостный блеск вашим глазам!
«Пора!» – подумала Бетси. Она выскочила из своего укрытия и бросилась на графа. Его больное колено подогнулось, и он закричал от боли, тяжело рухнув на пол; его голова ударилась о каменную плиту. Он лежал, удивительно спокойный и молчаливый.
– Мама! Я иду! – закричала Бетси.
Наконец-то она хоть на время в безопасности.
Тяжело дыша, Бетси вынула из куртки свой карманный ножик и перерезала веревки, которыми Морган была привязана к креслу.
